Ген Человечности. Трилогия
Шрифт:
Обстреляв мост, вертолеты разделились. Один из них, приняв немного влево, снизился и пошел дальше, следуя по течению реки к зданию склада — ему нужно было выяснить — что произошло с группой эвакуации, которая не выходила на связь и не давала о себе знать целые сутки. Второй2 заложил лихой вираж и поднялся выше, уходя от огня с земли — ему надо было понять, что происходит в городе и кто его контролирует…
Одержимые рвались толпой — стоило только попасть в холл, как они вырвались из всех дверей, будто ждали — пока кто-то войдет в здание. Их было много — на полу лежало уже несколько десятков, нашпигованные пулями, изорванные картечными зарядами с расстояния нескольких метров —
— Слева!
Двое одержимых, перепрыгнул черед перегородку, отделяющую холл от гардероба рванулись вперед — один упал сразу срезанный зарядом картечи, второй, несмотря на два попадания в грудь почти добежал до стрелка — и только выстрел из дробовика в упор остановил его — с диким воем, перекрывшим даже грохот стрельбы, он рухнул на залитый кровью пол.
— По ногам! По ногам бейте!
Град пуль саданул по ногам, валя одержимых на пол, уже и так заваленный трупами и залитый кровью. Автоматные пули одержимых не убивали, верней убивали но далеко не сразу — а вот очередь по ногам лишала возможности нормально передвигаться, что было намного эффективнее.
— Лестница! Лестница!!!
Черт бы побрал нынешних строителей — если раньше в каждом уважающем себя офисном здании была широкая и просторная лестница, то сейчас в каждом уважающем себя офисном здании есть несколько высокоскоростных лифтов. Лестница же бывает только пожарная — узкая и неудобная, где-нибудь в самом углу, за неприметной дверью. О том — а что делать если электричества не будет вообще, как жить — никто и не думал…
— Там! Слева!
Неприметная дверь в самом углу — на ней значок пожарного выхода — слава богу, что его догадались разместить и на двери первого этажа, хотя тут то пожарный выход — улица. И кто-то его разглядел — за пеленой дыма…
— Двигаемся!
Передвижение в такой обстановке — целое искусство. Сейчас они стояли плечом к плечу, выстроившись полукругом — словно древнеримская фаланга, щедро сеющая смерть. Сейчас же им надо было пройти до пожарного выхода — а до него было тридцать метров. Тридцать метров по скользкому полу, на котором еще корчились и выли одержимые.
Они прошли уже половину пути, когда случилось несчастье — один из одержимых, в котором только очень подозрительный человек мог бы признать живого, вдруг резко повернулся. Его рука, на которой не хватало двух пальцев, вцепилась в ногу одному из морских пехотинцев, а следом в ногу впились испачканные кровью зубы…
— Черт!!! — раскатисто бахнул выстрел — и голова одержимого взорвалась месивом крови и костей. Но было уже поздно…
— Пошли, пошли!!!
Дверь на пожарную лестницу не была закрыта — и они один за другим ввалились в темный проход, отстреливаясь и не веря, что прошли этот чертов холл…
— Закрывай дверь!
Клин под дверь подбить было невозможно, дверь была из новых, современных, плотно прилегающих к косяку. Никаких запоров на ней тоже не было — ведущая к пожарной лестнице дверь не должна была запираться. Пришлось наскоро прихватывать ее стальным тросиком, за рукоятку и за висевший рядом пожарный щит. Сколько продержится такая импровизированная конструкция — никто не знал, но ничего другого сделать было нельзя…
Тот, кто шел последним, выпустил в оставшихся в холле одержимых и захлопнул дверь, навалившись на нее всем своим весом. С той стороны в дверь что-то ударило — но он устоял…
— Сэр… —
— Держите его. Свет дайте! Как господь рассудит — но уменьшить шансы у безумия еще было можно…
— Дик, все будет в порядке. Все будет в порядке, ты с нами. Ты понимаешь меня?
— Да, сэр, а-а-а-а!!!
На дикий крик раненого морского пехотинца откликнулись оставшиеся в холле одержимые — их дикий, заунывный, похожий на волчий вой заставил бы содрогнуться и стального…
Спирт, затем зажигалка. Жестко, но ничего не поделаешь. Кто-то говорил, что таким образом — если облить рану от укуса одержимого спиртом или поджечь или просто поджечь горелкой — можно сократить шансы на заражение вдвое. Лучше лечить ожог, чем стать одержимым и получить пулю в голову от товарищей. Никто, конечно, не проверял, исследований не проводил — но хоть что-то. Каждому укушенному хотелось верить, что это случится не с ним. Все знали, что большая часть укушенных, особенно легко укушенных, одержимыми не становятся — вот только какая часть и как Сатана разделяет — кого в ад, а кого пока оставить на грешной земле — того не знал никто…
— Идти можешь?
— Постараюсь… черт…
— Гас! Следи за ним! Пошли!
— А это что еще за…
Командир группы морской пехоты, охранявшей склад с оружием, оттуда было вывезено далеко не все, пожилой и опытный майор О,Нил— недоуменно поднял голову, прислушиваясь к шуму лопастей. Он помнил наугад шум каждого армейского вертолета — налетался на них вдоволь — но это было похоже на гражданскую модель…
— Внимание! Угроза с воздуха!
Хороший командир лучше переоценит угрозу, нежели недооценит. Охранявшие склад бойцы только начали оглядываться, пытаясь понять, что произошло — как неуправляемая ракета «Гидра-70», разорвалась прямо в центре погрузочной площадки, разбросав стоявших на ней бойцов как куклы…
— Воздух!
Сам майор прыгнул, укрываясь от осколков и пуль за зданием склада. Что происходило — он не понимал — но был ко всему готов…
Вертолет заходил на цель сбоку, длинный, черный, с вытянутым носом, обтекаемый, похожий на акулу, он неспешно облетал склад — а пулеметчик в открытой грузовой кабине молотил длинными очередями по всему, что казалось ему более-менее подозрительным…
Переждав, пока вертолет пролет чуть дальше, майор высунулся из-за угла и дал длинную, злую очередь, целясь по хвосту вертолета. Он не знал, кто из его людей, охранявших склад еще остался в живых — но знал, что хвостовой винт и длинный его привод — самое уязвимое место вертолета. Выпустив очередь — пули искрами отрикошетили от хвоста, он моментально спрятался за угол, упал на землю, не дожидаясь пока пулеметчик развернет свой пулемет и накроет угол склада градом раскаленного свинца…
И тут свое слово сказал бронетранспортер. Верней, надо было сказать, что это был опыт майора О,Нила. Он не стал подгонять бронетранспортер к самому складу, оставлять его на открытой бетонированной площадке. Он поступил хитрее — замаскировал его на другой стороне дороги, за складом — и не просто поставил его там, а замаскировал. И если пули армейских автоматов почти не могли причинить вертолету вреда — то двадцатипятимиллиметровая пушка «Бушмастер» могла разнести его на части при удачном попадании. Что собственно и случилось…