Ген преступника. Часть 1 и Часть 2
Шрифт:
Мою семью разъел огонь крематория, в то время, как я доживаю век, не в силах отправится следом на тот свет. Нет, я не могу, умереть, не попытавшись, исправить ошибки…Хоть раз, я доложен, пойти правильным путем…А что значит правильный путь? Действительно ли он приведет мир к лучшему будущему? А если станет только хуже, и люди новь пойдут войной друг на друга, наставляя дула орудий? …
Вопросы витали в голове, подобно рою назойливых мух, они жужжали, вызывая головную боль.
Нервно взъерошив
…Давай, ты сможешь…Не позволь, ошибкам повторится…
Пальцы забегали по выпуклым кнопкам. Раздались протяжные гудки. Сердце забилось от волнения. Алкоголь расслабил тело, но терзания души сильнее физических тягот.
Секунды тянулись нестерпимо долго. Нирхен хотел, было бросить злосчастный аппарат и вернуться к спиртному, но твердый баритон в динамиках не позволил, прервать разговор.
…Ало…
Йен? Это ты?
– Да…
Последовало неловкое молчание. Слова, что вертелись в голове минуту назад, улетучились, оставив облако из обрывков фраз.
…Что-то случилось? Я не могу, долго говорить, слишком много работы накопилось. Поэтому …
– Мы будем в «Кровавой Тюрьме» через шесть часов! Ровно в 18.10 мы покинем стены!
…Что …?
Голос собеседника надломился, не в силах произнести ни слова.
Вздох по ту сторону тяжелым грузом рухнул вниз.
– Я говорю тебе это, потому что знаю…знаю, что значит платить по счетам…Он идет туда…
Йен задыхался от рыданий, что подкатили к горлу, соединяя слова в один большой ком несвязного бормотания.
– Он рассказал мне, все рассказал…
…Погоди, Йен, что он рассказал тебе? …
– Это он убил моего мальчика…Ему приказали…Я винил в смерти Люка безжалостного ублюдка, что посмел, пустить ему пулю в лоб, но, Господи! Как я был опустошен, когда увидел лицо того, кто совершил столь ужасный поступок!
Ему было 13! Ты представляешь 13?!
Он играл с нами с самого начала! Прости меня, если сможешь…За все прости…
…Йен, погоди…
– Нет! Не говори ничего, Ор.
Я рассказал тебе про наш план, НАШ, потому что я впредь, и до самого конца, не стану, более подчиняться Хавьеру и его шайке! И только тебе решать, что делать с полученной информацией…Запомни, 18.10, 18.10, 18.10…
***
Мужской сектор. Кровавая Тюрьма.
Здание
Сектора опустели, лишь гулкое молчание проносилось по камерам, огибая спящих.
Те, кто оказался вне зоны поражения, с нетерпением вслушивались в шорохи, разносящиеся по коридорам. Здание, словно живое существо, выло от ходивших по просторам тюрьмы сквозняков. Истошные вопли из самых глубин добирались до верхних этажей и возвращались обратно, не прекращая страдальческий зов.
Длинная тень проползла по земле, приближаясь все ближе. Прерывистое дыхание закладывало уши бывшего убойщика. Вены на ногах пульсировали от долгого бега, ступни стерлись в кровь в неудобных, потрепанных сандалях.
В «Кровавой тюрьме» созданы все условия, чтобы свести личность до размеров блохи. Тебя унижают физически, опускают морально, до тех пор, пока глаза смиренно не устремится в пол. Тео знал, что такое суровый нрав надзирателей, чувствовал под рубашкой свежие рубцы от излюбленного орудия – хлыста. Слышал свист, доносящийся при новом взмахе. Во снах и наяву он видел черную, гладкую поверхность кожи, обрушивающуюся на тело, словно каменный вал.
Каждый из обитателей камер, познал на себе тяготы заключения. Разбитые, но несломленные, готовые ринуться в бой, дабы отстоять свое право на жизнь, показать, что истинное зло томиться отнюдь не за стенами«Кровавой Тюрьмы». Тео прошелся взглядом вдоль камер, рука неотрывно прикладывалась к приборной панели, освобождая из плена соратников. Лица, обездоленные и пустые, выходили на свет. Они не питали злобу, не желали, разгромить железную «цитадель пыток», они желали лишь, вдохнуть свежий воздух и увидеть небо, серое, с непроглядной грядой облаков, синее, с сияющим солнцем или черное, словно бездна, лишь бы узреть.
Мужчины выстроились в шеренгу друг за другом, не пытаясь, вытиснуться вперед, оставив соседа позади. Они ждали наступление этого дня долгие холодные часы, проведенные вбетонных стенах изоляторов.
– Те, кто сомневается, могут, остаться! За пределами камер, вам никто не гарантирует жизнь. Кровь прольется, и кто знает, сколько из вас дойдет до конца!
Толпа стояла не пошелохнувшись. Губы плотно сжаты, взгляды решительны, непоколебимы. Они, словно гранитные статуи, отважно сопротивляющиеся порывам встречного ветра.
Тео почувствовал, как горло сдавила невидимая рука. Глаза увлажнились, и нижнее веко готово было выпустить нахлынувшие слезы, но ни одна капля не скользнула по щеке.
Сжав кулаки, освободитель обратился к товарищам.
– Тогда вперед, парни! Настало время скинуть, чертовы путы с шеи. Слишком долго мы жили по их волчьим законам! Если справедливости нельзя добиться правдой, мы выбьем ее голыми кулаками. Падем, но не сдадимся! А теперь скажите мне! Вы готовы умереть за свободу?! Готовы, изменить этот мир!?