Гендерное общество
Шрифт:
110
кой хищнической моделью власти, в которой мужское господство, мужское насилие и вообще
иерархическая и авторитарная социальная структура являются нормой. В таком мире,
«яростно лишавшем Богиню и женскую половину человечества всей власти, управляли боги,
мужчины или война, — пишет Эйслер, — а мир и гармонию можно было найти только в
мифах и легендах о давно утраченном прошлом»47.
Другая история в жанре «только так»? Возможно. Для меня всегда сомнительны аргументы,
основанные
модели будущего социального преобразования, поскольку они полагаются на селективные
свидетельства и часто используются для реакционной политики. И я не очень люблю
всеохватное разделение культур на «женские», миролюбивые, и противопоставленные им
«мужские», брутальные и насильственные. В конце концов, современный мир, при всей своей
склонности к убийствам, алчности и кровожадности, намного менее насильственен, чем
древние общества охотников и собирателей. Этнографические данные свидетельствуют, что
только около 10% таких обществ редко участвовали в войне, большинство же культур
оказывались вовлеченными в конфликты или непрерывно, или несколько раз в год. Среди тех
же самых бушменов из племени !кунг, которых Эйслер превозносит как «безобидных людей»,
уровень убийств выше, чем в Детройте или Вашингтоне! «Печальные археологические
находки, — пишет Фрэнсис Фукуяма, — указывают на то, что систематические массовые
убийства мужчин, женщин и детей происходили и в неолитические времена. Не было
никакого невинного века»48.
С другой стороны, почему мы так хотим верить в то, что мужское доминирование, так или
иначе, естественно и неизбежно? Некоторые из аргументов Эйслер выстроены на устойчивой
эволюционной базе: кажется вполне вероятным, например, что происхождение определялось
по материнской линии. Это делало бы его гораздо более определенным в культурах, которые
не понимали связи между половым актом и рождением ребенка девять месяцев спустя. И
можно поверить убедительным свидетельствам о том, что женщины играли большую роль в
ранних человеческих обществах, не принимая лишь аргумент про вторжение варваров,
принесшее бедствия и потерю Эдема.
Если антропологические исследования что и продемонстрировали, так это богатое
разнообразие человеческих культурных установлений и совершенно разные определения ген-
дера и сексуальности в разных культурах. Несколько теорий
ill
объясняют историческое происхождение этих моделей и предлагают способы изменить или
отбросить некоторые исторически навязанные или эксплуативные практики, не нанося при
этом
что в огромном культурном разнообразии и историческом развитии традиций и культур мы
теряем обычаи, в которых больше не нуждаемся, как только они выполнили определенные
социальные задачи. «Поэтому утверждение о подчиненном положении женщин в прошлом не
должно быть аргументом при обсуждении того, что происходит сегодня и будет происходить
завтра», — пишет Элеонор Ликок49. Однако вопросы не исчезают. Учитывая такое разно-
образие сексуальности и тендера, кто ответит, почему мужское господство настолько
универсально? Если оно не неизбежно, как мы можем объяснить такое постоянство? Здесь
ответы нужно искать поближе к дому.
Глава 4
«Ага! Вот в чем дело!» Психологические
интерпретации тендерного развития
Ничто и никогда не оказывалось предметом столь догматических утверждений, основанных на
ничтожных научных данных, как мужской и женский типы мышления.
Джон Дьюи
На известной карикатуре изображены двое малышей, мальчик и девочка, с открытыми
подгузниками, которые рассматривают свои гениталии. И заголовок — «Ага! Вот в чем
причина разницы в наших зарплатах...» Карикатура возвращает нас к популярной идее,
основанной на теориях Зигмунда Фрейда, основателя психоанализа. Фрейд полагал, что
анатомические различия между мужчиной и женщиной приводят к формированию различных
типов личности и что пол действительно определяет характер. Однако он вовсе не думал, что
эти различия запрограммированы у мужчины и женщины от рождения. Напротив, Фрейд в
своих работах опровергал тех, кто считал, будто тело с момента рождения несет в себе всю
информацию, детерминирующую жизнь мужчины или женщины. По его мнению,
наблюдаемые нами различия между женщиной и мужчиной можно проследить начиная с
различного младенческого опыта, вособенчости связанного с тем, как к тем и другим
относились в их семьях.
По Фрейду, тендерная идентичность является важнейшим компонентом развития
индивидуальной личности, возможно, даже самым важным. Ребенок обретает свой гечдер,
формирует его во взаимодействиях с членами семьи и с обществом. И это обретение само по
себе — нелегкий труд; путь к соответствующей тендерной идентичности весьма рискован и
чреват постоянными возможностями ошибок, наиболее наглядной из которых является
половой нон-конформизм, в особенности гомосексуальность. Конечно, биология