Генерал-коммандант
Шрифт:
Потянулось томительное ожидание.
«Ну где ты, мать твою… — неистово матерясь, думал я. — Давай, клюй, гребаный урод…»
Наконец стрелок обнаружил себя, но вместо его башки из-за угла показалась рука с револьвером. Он явно собирался сначала обстрелять то место, где я мог спрятаться. И очень хитро, держа руку практически на уровне земли.
Впрочем, к чему-то подобному я уже был готов. Хотя опередить его все-таки не успел.
Выстрелы раздались почти одновременно.
Пуля с треском влепилась в днище лодки
Киллер, держась за простреленную кисть другой рукой, с воплем упал на колени, показав себя полностью.
Еще дважды бабахнул кольт.
Стрелок сложился и ничком упал в заросли крапивы.
— Млять… — судорожно выдохнул я.
Выстрелил еще раз в неподвижное тело, потом с трудом встал, подобрал оружие стрелка и быстро осмотрел труп.
Тот, что следил за мной возле отеля? А хрен его знает.
Вроде похож: невысокий, крепкий, в таком же темном дешевом костюме. Но лицо, увы, рассмотреть не получилось — две пули в упор практически развалили ему башку.
Очень ожидаемо в карманах ничего примечательного не оказалось — кроме горсти патронов к револьверу, несвежего носового платка и выкидного ножа.
В очередной раз выругавшись, я побрел к лодке. Времени более тщательно заниматься осмотром киллера не было — уже почти рассвело, и шум перестрелки мог привлечь полицию или нежелательных свидетелей.
Как отчаливал и ставил парус — почти не помню, пришел в себя, только отплыв на добрую сотню метров от берега.
Повертел башкой по сторонам, подправил курс, а потом покосился себе на грудь, ожидая увидеть на пиджаке пятно крови.
Но, кроме аккуратной дырочки, ничего не обнаружил. Чтобы подтвердить неожиданную догадку, быстро сунул руку во внутренний карман и извлек из него подарок Артура.
Массивную, тяжеленную, очень старинную серебряную флягу, прямо по центру которой торчала расплющенная револьверная пуля.
Сразу стало понятно, почему в момент попадания пули раздался глухой металлический звук.
— Да ну на хрен… — не веря своим глазам, я осторожно прикоснулся пальцем к комочку свинца. — И даже целая…
С легким скрипом провернулась крышка, в нос ударил одуряющий аромат виски. Стенки фляги оказались настолько толстыми, что из нее даже не вытекло содержимое — пуля просто сделала внушительную вмятину.
— За тебя, рыжий! Прости мя грешного, Господи… — Я отсалютовал берегу подарком О’Брайна и влил в себя несколько больших глотков.
Ирландское пойло смахивало вкусом на бурячиху тетки Глафиры из села, где я с остальными студиозусами во время учебы в университете отбывал практику, но сейчас оно показалось мне сущим божьим нектаром.
Дальнейший осмотр не выявил ничего, кроме слегка кровоточащей ссадины на бедре. Правда, самочувствие оставляло желать лучшего. Башка дико болела, а при каждом вдохе грудь простреливало острой болью.
— Зато
Револьвер, из которого он стрелял, ничего не дал — это оказался британский стандартный армейский «Бульдог номер два» внушительного калибра около одиннадцати миллиметров. Мощная убойная штука, меня спасло только то, что пуля была безоболочечная, то есть просто свинцовая, без покрытия.
Тот факт, что киллер матерился на одном из славянских языков, тоже ничего не значил. Бритты, или кто там меня заказал, могли нанять какого-нибудь серба или болгарина на стороне.
А вот то, что он дожидался меня у причала, наводило на очень нехорошие мысли. Место, на котором осталась лодка, знал только Пьер. И если парень отлучался из пансиона за время моего отсутствия — то это означало, что предатель именно он.
Впрочем, оставался еще небольшой шанс, что убийца проследил за мной незамеченным от самой американской резиденции. Увы, слежку я мог благополучно прохлопать. И американские агенты тоже — они больше следили за мной, чем глазели по сторонам.
На самих американцев я не грешил — им совершенно незачем меня убивать, особенно после того, как мы с Рузвельтом пришли к согласию.
Хотя… я уже давно отучился удивляться. В этой жизни случиться может все. Абсолютно все.
А так — да, чуть не достал, урод. Крепким орешком оказался. Если бы не фляга…
И вообще, быть объектом для покушения — довольно мерзкое занятие. Да, на войне в окоп тоже может неожиданно свалиться пятнадцатидюймовый фугасный снаряд, но там это в порядке вещей.
Первый раз меня пытались убить в Блумфонтейне в самом начале моей попаданческой эпопеи, причем не бритты, а сами буры — с подачи проворовавшихся чиновников. Но тогда остался целым — пострадала Франсин, чтоб ей личико попрыщило.
Второй раз — в Дурбане прилетела в окно пуля. Если бы не откинулся на спинку кресла — валялся бы с дырявым черепом. Киллера сразу так и не взяли, правда, потом вскрыли целую сеть британской резидентуры в городе и нашли урода — оказался уитлендером, поляком.
Третий раз — пытались пустить под откос поезд вместе со мной, но случайно рванули раньше — паровоз слетел с рельсов, а состав остался невредимым.
Да чего только не было!.. И травить пытались, раз даже подогнали к зданию военного департамента конную фуру с бочками, до отказа начиненными динамитом. Разнесло бы на хрен весь квартал — к счастью, охрана сработала как надо.
Но вот сейчас смертушка совсем уж близко прошла. А может, это сигнал свыше? Призыв образумиться?
— Не, извини, команданте. — Я поднял голову и подмигнул небу. — Уже не получится. Так что… поступай как знаешь. Я задний ход уже не включу.