Генерал-легенда и его маленькая слабость
Шрифт:
Вот это да.
Я удивлённо моргнула, часто задышала, слегка дезориентированная.
Пальцы дрогнули, и я поставила бокал на стол. Хотя по-хорошему выплеснуть бы содержимое в рожу папаши или старика.
Подняла тяжёлый взгляд на мужчин.
Оба глядели на меня излишне напряжённо, словно очень хотели, чтобы я осушила этот бокал.
Опоить решили?
Разум мне затуманить?
Сволочи.
Но наткнувшись на мой недовольный взгляд, оба нахмурились.
– Мне не нужны
– Я не спрашивал, хочешь ты или нет. Пей!
Ага, разбежалась…
– Живо! – прошипел он и сжал руку в кулак.
Я сделала испуганное выражение лица. Закивала, как китайский болванчик и взяла бокальчик.
К губам поднесла…
Папанька чуть расслабился, даже уголки его губ дрогнули.
И тут я издала стон, глаза закатила, рот раскрыла, даже слюну пустила.
И руки мои плетьми вдоль тела повисли. Короче изобразила я обморок.
Бокал выпал из моих рук прямо на каменный пол… и благополучно разбился.
Упс!
ГЛАВА 3
* * *
– ЛИДИЯ —
Никто не спешил привести меня в чувство.
– Хендрик, что с ней? Ты убеждал, что твоя дочь в порядке, но это не так, – проскрипел голос старика.
Ага, папашку зовут Хендрик. Я запомнила.
– Это всё притворство, так ведь, Лидия? – прошипел Хендрик.
А я что? А я тихонечко по стулу растеклась и не подаю признаков сознания.
– Она дышит? – в голосе старика прозвучало беспокойство.
Вот же гадство! Этот тип так отчаянно хочет жениться на Лидии?
Уверена, в этом мире найдутся девушки, готовые выйти за него замуж ради его богатств.
Если конечно он богат.
– Конечно, дышит, – процедил барон.
– Ваша милость, быть может, за лекарем послать? – прозвучал подобострастный голос кого-то из слуг.
– Пустое, – небрежно ответил барон. Сволочь. О дочери вообще не печётся.
Послышалось какое-то вошканье и ко мне кто-то приблизился.
– Хватит притворяться, – раздался голос папани прямо надо мной.
Я едва не выдала себя.
Не передать, каким усилием сдержала своё дыхание, чтобы оно не сбилось.
– Лидия, – с угрозой произнёс барон.
Потом он схватил меня за плечо, довольно больно и потряс, как тряпичную куклу.
Я не издала ни звука.
Зато как та тряпичная кукла свалилась со стула прямо на ноги барона.
Судя по мужскому шипению, ноги я ему отдавила. Да-а-а! Так тебе, гад!
Развалилась я как надо, будто реально в глубоком обмороке.
Нет, ну а что? Если играть, то правдоподобно.
Жаль, не додумалась
Может, увидев припадок, жених тогда сам бы и отвалился?
Барон присел на корточки и снова меня потормошил за плечи.
– Лидия, хватит! – он уже не просто злился, его охватила ярость.
Но я была «в отключке».
– Хендрик, мы не можем упустить её… – проскрипел голос старика.
– Умолкни! – вдруг рявкнул на него барон. И добавил: – Вышли все вон! Живо!
Он слуг прогнал.
Оу, дело плохо.
– Никогда не говори о наших делах в присутствии прислуги и этой идиотки, – прошипел барон.
Это я-то идиотка?
Что ж, я тебе всё припомню, гадёныш.
Это какой надо быть бесчувственной сволочью, чтобы так сильно ненавидеть собственную дочь?
– Все ушли, – вздохнул старик. – И не повышай на меня голос, Хендрик.
Хендрик ничего не сказал, он просто взял и залепил мне пощёчину!
Ма-а-ать!
У меня в голове загудело, левая сторона лица в тот же миг онемела.
И больно так стало. Вот же урод.
Я издала слабый стон и… глаза не стала открывать. Фиг вам!
Осталась «в обмороке».
Хочу, чтобы меня вернули в кровать и оставили в покое.
– Что с ней? Почему не приходит в себя? – заволновался старик и потыкал меня в бок своей тросточкой.
В одно место себе засунь эту трость!
– Конрад, не наводи панику, – прорычал Хендрик.
Так, старика зовут Конрад.
Продолжаем собирать информацию по крупицам.
Снова какое-то движение, шелест ткани, звуки наливаемой воды…
Я уже догадываюсь, что бу… Плюх!
Эта сволочь вылила мне на лицо воду! Холодную!
А я и бровью не повела, хотя вода попала в нос, и как бы не чихнуть.
Капли скатывались по лицу, вызывали щекотку и стойкое желание взять полотенце и вытереться.
Так, мне положена награда Оскар.
Определённо, я заслуживаю звания гениальная актриса всех миров и народов.
– Нужен лекарь, – произнёс Кондрад. – Пусть сделает новый эликсир подчинения, и скорее сыграем свадьбу.
Эликсир подчинения? Уж не этот ли мутно-розовый компот?
– Всё будет, только не занудствуй, – шикнул на него барон.
– Не занудствовать? Не паниковать? – не на шутку рассердился старикашка.
И голос его стал ещё более противным – скрипел, как проржавевшие дверные петли.
– У меня нет времени, ты это знаешь. Я должен успеть зачать с ней дитя. Должен родиться мальчик, Хендрик. Посмотри на меня, я уже на самом краю…
Воцарилось тяжёлое молчание.
Густое, неприятное, со стойким привкусом тотальной подставы.