Генеральный попаданец
Шрифт:
Это же сколько у Первого записей в дневнике! Только за недавнее время. Хозяину страны буквально отдыхать некогда. Каждый день встречи, обсуждения или запросы. Письма, ответы, совещания, поездки. Рабочая текучка. Смогу ли я тащить такую ношу? Улавливаю во всем этом некоторый непорядок. Не должен глава страны на подобные мелочи размениваться! А куда деваться? Кто будет разгребать оставшиеся о Никиты завалы? И что значат последние записи?
В памяти всплывает подсказкой: Имеется в виду письмо В. Ульбрихта от 1 декабря 1964 г. по вопросам экономических отношений СССР и ГДР в 1965 года. Письмо рассмотрено на заседании
Вот тут я и «присел». Смешно, конечно, читать на диване анекдоты про товарища Брежнева, но вы сначала честно оцените его небывалый по широте фронт работы! Внутрипартийная политика, экономическое управление, верстка планов развития страны на различных направлениях. Культура тоже имела значение. И вдобавок разгребание проблем стран так называемого социалистического лагеря. Где тебя на каждом шагу ждет жирная лепешка из навоза. Союзнички, мать их итить! А сколько лидеров дикарей по так называемому «пути социалистического развития» желает примазаться к нам во всех уголках мира? Интернационализм за счет русского народа цветет и пахнет, выдаивая крохи из не безмерного бюджета страны. Взять ту же Кубу, детище Никиты. Неликвидный опцион, который к тому же бездарно использовали. А еще меня ждет зловещий мир капитала, НАТО и Величайший враг всех времен и народов — USA!
Мдя, куда я попал? По спине пробежала ледяными коготками черная кошка. Но вместо страха явилась спокойная злость.
Что там в записной книжке стоит последним?
15 февраля: В 9 часов утра 1965 приняли секр. перв. Организаций совхозов и колхозов с тов. Полянским. В 3 ч. дня прилетел из Кореи тов. Косыгин А. Н. 1 –э тап. Семичастного — 1 м зам. Кузьмин- 1 зам. Осипов — Зам. Комаров — Зам. С Кумыкиным решить отдельно на пенсию.
Это что еще за интриги Мадридского двора?
Память реципиента живо напрягается. Вот же! В рамках подготовки к мартовскому Пленуму ЦК КПСС провел совещание с представителями совхозов и колхозов по вопросам сельского хозяйства. У меня же важнейший пленум на носу! К нему еще готовится нужно. Правительственная делегация во главе с А. Н. Косыгиным с 6 по 9 февраля 1965 г. находилась с официальным визитом в ДРВ. Перед посещением ДРВ 5–6 февраля делегация провела консультации с руководством КНР, при возвращении домой 10–11 февраля вновь посетила Китай и 11 –14 февраля КНДР с целью обсуждения вопросов оказания военной помощи ДРВ.
Надо обязательно пообщаться с Косыгиным. Кстати, почему он, а не Громыко? И направление в ближайшие годы наиважнейшее. Китай терять нельзя ни в коем случае! Пусть тихая конфронтация, но не обострение. Нужен постоянный диалог, Мао ценит уважение, такой уж он человек. И во Вьетнаме следует устроить амерам кровавую баню, какой они еще не видели. Чтобы вся нация поседела, а истеблишмент ногами отбил у ястребов желание влезать во внешнюю политику. Мало мы тогда участвовали. Крайне мало! А у военных потенциального противника по итогам Кореи и беспрецедентно жестокого Вьетнама есть чему поучиться. Чтобы потом не вбухивать бессмысленные миллиарды в парашютное ВДВ и неэффективную на поле боя авиацию. Насколько помню, и опыт командированных во Вьетнам ПВОшников наши золотопогонные генералы похерили. В армии вообще не помешала бы чистка в духе 37 года. Но кто мне её даст провести? Надо над этим крепко подумать.
Внезапно вместо страха перед открывшейся бездной грядущих решений ощущаю неутолимую жажду деятельности. Поднимаю задницу с кресла и шагаю к письменному столу. Вот, во втором выдвижном ящике лежат чистые записные книжки. Толстые, основательные, на хорошей бумаге и с кожаными обложками. Оглядываю стол. Авторучки. Я такими лишь в детстве пользовался. К ним еще привыкнуть надо и чернилами правильно заправлять. Беру отточенный карандаш. Открывают одну из книжек. Нам нужен план мистер Фикс! Именно в этот важнейший для истории момент открывается дверь, и в нее осторожно заглядывает Рябенко. Я ему приказал беспокоить меня только в крайнем случае.
— Леонид Ильич, товарищ Суслов звонит.
А этот перец мне, пожалуй, нужен! В настоящий момент один из столпов партии и верный ленинец. Это лишь в книгах попаданцы меняют кадры направо и налево. В жизни так не поступишь, да и пригодится он мне еще не раз, пока я тут устраиваюсь. Так что буду Мишу держать при себе максимально долго. Да и в той истории он был верным соратником. Пусть и со странностями. Так для этого я здесь! Он у меня еще план построение коммунизма напишет!
— Переключай сюда.
Беру тяжелую трубку кондового аппарата, и вскоре раздаётся взволнованный суховатый голос:
— Леонид Ильич? Первый к тебе вопрос: как ты себя чувствуешь?
— Хорошо я себя чувствую, — улыбаюсь прямо в трубку. Вопрос от камераден прозвучал вполне душевно. — Зачем вы там панику подняли? Ну, перетрудился, бывает. Врачи вдобавок перестраховались, напридумывали черте что, пришлось им сдаться на время.
На том конце провода только что не выдохнули. Голос у меня был больно бодрый, и это сразу подействовало на собеседника положительно.
— Раздули, значит.
Я тут же воспользовался оказией:
— Вот-вот! Интересно только кто так постарался? Знаешь, что, Михаил Андреевич, приезжай-ка ты ко мне на обед. Вот и поговорим.
Суслов точно дураком не был, пропущенное мимо слов уловил.
— Когда у тебя обед?
— В час пополудни. Не бойся, я тоже нынче на диете. Ничего вредного на столе не будет.
В трубке раздался легкий смешок, я был в курсе странностей диеты секретаря ЦК.
— Буду. До встречи.
— Жду.
Положил трубку и довольно потер руки. Пора вербовать себе новых союзников. Суслов, конечно, тот еще дундук, но в партии авторитет и многие потом будут считать его вторым в государстве человеком, сейчас же на это место явно метит «Железный Шурик». От «комсомольца» в той действительности избавились. И здесь это сделать необходимо. Опасный человек этот Шелепин. Уже вовсю плетет интриги. В памяти услужливо всплывает информация, еще неизвестная в этом времени. Промежуточные итоги перераспределения власти Брежнев собирался закрепить весной 1966 года на XXIII съезде партии. По логике основная тяжесть подготовки этого форума должна была лечь на Шелепина, который после избрания Подгорного новым советским президентом уже возомнил себя вторым в партии лицом. Зря, что ли, он перебрался на главный в здании ЦК пятый этаж и занял там кабинет по соседству с Брежневым? Однако Брежнев сделал ставку на более опытного в аппаратных делах Суслова. По сути, именно ему он отвел роль главного дирижера XXIII партсъезда.