Генетический шторм

Денисов Вадим Владимирович

Вместо ответа я посмотрел на крышу и поинтересовался, словно и не слышу, – пусть подергаются, не совсем остыл:

– Слышь, а как ваши пулеметчики наверх забираются, к мешкам этим?

– Там не пулеметчики сидят, а наблюдатели, заодно и расчет ПЗРК. Изнутри лестница, – быстро пояснил вояка и тут же нетерпеливо спросил: – Так как?

Я красиво зевнул, мол, какая разница. Теперь я им нужен.

– Не-а. Машина будет одна, на этой ласточке и пойду. – Я легонько хлопнул по капоту. – А вот баркас морем запилит, параллельно.

Оба на рациях.

– Какой смысл еще и морем?

Ух… Хотел я сказать Мокшанцеву что-то типа: «Ты что, тупой?», да передумал, нельзя так, еще и подчиненные подтянулись, прислушиваются. В морду дадут.

– Варианты схода с маршрута, прикинь, какие возможности. Случится что конкретно гнилое, ломанем к пляжу, прыгнем на «Тунгус», и ноги. А если у Василия Семеновича что развинтится, так я подскочу к берегу, подберу, да и огнем кое-где друг друга поддержать можно. Кроме того, съемка местности сразу с двух ракурсов, наблюдение, кто первым увидит. В итоге раскроем сразу два маршрута.

Мне надоело жевать очевидное.

– Второй пулемет на «Диско» поставишь?

– Зачем это? – поморщился я. – Сказал же, он в «Орхидее» нужен. У меня «Сайга-МК» будет или эсвэдэха, вполне нормально.

– Так ты что, без автоматического поедешь? – искренне удивился Юра, взглянул на коллегу.

Тот оглянулся, быстро осмотрел своих бойцов и изрек:

– Знаешь, сегодня уже не смогу смотаться… Ты когда завтра?

– С самого утреца.

– Черт, давай хоть «калаша» дам, заберу сейчас у своих! Как без автомата-то?

Я подумал.

– Ты лучше гранат подкинь. А автоматы… Не люблю я их, мне не воевать там надо, а пройти зряче, по возможности, тихо-мирно. Я ж не просто по бакланке соскучился, мне детей забрать нужно.

– Каких таких детей?! – опешили оба.

Коротко рассказал им историю вопроса.

– Гарик, там же самая каша, теснота, тьма, маневра нет. На Виноградной и днем обзор нулевой, влипнешь, елки! А на Пирогова вообще задница будет, – предостерег армейский старлей.

– Не обсуждается, – отрезал я. – Они уже мои люди, из клана, по всем понятиям. Гарик слово дал, значит, выкраду или выдеру. Вместе с забором.

Офицеры замолчали, переглянулись.

– Гареев, слушай сюда! Отставить столярку, заводи «бардак»! – решившись, заорал Валера. – Выезжаем через семь минут! Игорь, короч, я за вторым пулеметом, вечером завезу к тебе на базу.

Всегда знал, что хороших людей на свете много. Побазарили немного о всяком разном, Мокшанцев вновь пообещал вечером наведаться, подкинуть инфу по этому самому «объекту», на том и договорились. А гранат мне пацаны сразу дали, восемь штук «эфок» я в закрома отмел – удача.

Уже воткнул было передачу, как полицейский еще кое-что вспомнил:

– Стой! Наклейку на лобовое возьми!

Оказывается, такие лейбаки недавно в ЦУКС распечатали, для самых родных да смелых – звезда красная, а по кругу надпись

«Пропуск администрации» и «Проезд везде».

– Все, кто законные, про знак знают.

– Четыре штуки надо, у меня машин столько, и все мотаются, – немного приврал я.

– Хилько, принеси быстро, со стола в предбаннике возьми, слева сверху!

Ну и все. До вечера, ребятки, поехал я домой.

Но дома задержаться не пришлось, опять на сторону потянуло.

Пообедал со всеми, сытно, вкусно. Народ оживился, расслабился. В конце трапезы в зал вплыла бабушка Сирануш – никто не знает, когда она успевает обедать, – пристально оглядела столы:

– Эй, кабардинец! Здесь прячешься, да? Вставай, пошли, че замер черепахой?! Армянка будет тебе руку оживлять. Древними способами, у вашего народа таких нет.

А я-то ждал! Десятое правило армянина: каждый армянин знает, что армянская цивилизация – ровесник Карфагена. И каждый армянин обязан взбеситься, когда этому не поверят. Кстати, любимые темы для споров у армян: машины, религия и история.

Как я люблю эту бабку!

Она Алику два раза в день делает какой-то старинный массаж, поит травами, мажет самоварными мазями и абсолютно уверена, что рука у мента будет работать. И я тому верю. Действительно ровесники Карфагена, чего там.

– Ари стех! Шевелись, мужчина! – и что-то ворчливо добавила по-армянски.

Гумиров послушно встал, энергично подталкиваемый женой, извинительно посмотрел на меня. Я ведь задание всем свободным зарядил – мешки с песком складывать полукольцом на набережной, сразу за бетонным парапетом, будем ваять пулеметное гнездо, подсмотрел достоверные детали на блокпосту армейцев. Кивнул ему, иди-иди, мол, без тебя справятся.

Тем более что пулеметное гнездо будет ложным. Пулемет же реально встанет в «Парусе», на верхнем этаже.

– Василий Семенович, ты поел?

– Смотря что ты задумал, – сразу подобрался Будко.

– Да задумал я в аэропорт съездить, ненадолго, посмотреть, что там и кто там. А уж потом на «Тунгусе» прокатимся, ближе к вечеру. Ты как?

– Тогда я бутербродов возьму. Мария Степановна! – Хозяйственный у нас шкипер.

Пока он готовил сухпай и клеил на стекло наклейку, я вышел к стойке ресепшена, сел в кресло дежурной и взял трубку телефона. Какой там номер-то?.. Глянул под стекло.

– Алло, это ЦУКС? Мне оператор-семь нужен, Евсикова.

– Центр управления кризисными ситуациями МЧС на Красной Поляне слушает, оператор-пять, спасатель второго класса Котова, – ответила трубка низким грудным голосом. – Кто спрашивает?

– Залетин Игорь Викторович, смотритель первого Заречного участка, – торопливо сказал я в трубку, одновременно подтягивая к себе чистый лист бумаги и ручку.

– Очень приятно! Вы уже не смотритель, а официальный глава администрации, по новому Положению.