Генезис личности. Теория и эксперимент. 2-е издание, исправленное и дополненное
Шрифт:
И последнее. Если кому-то теоретическая часть книги покажется трудной, можно ее опустить и начать чтение прямо с раздела 3, без существенного ущерба для понимания.
Наконец, я выражаю благодарность моим сотрудникам, студентам и аспирантам, помогавшим мне в проведении экспериментов с детьми, а также моим коллегам за их помощь и ценные замечания по поводу разных аспектов развития личности у детей, затронутых в этой книге.
ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ (2024, Москва: самиздат)
Прошли 14 лет после первого издания книги. Многое из того, что я написал в предисловии к первому изданию, остается почти без изменений, но изменилась сама атмосфера в обществе: теперь редко ходят в библиотеки и читают бумажные книги. Вот и мою книгу теперь редко встретишь
ВВЕДЕНИЕ
Каждая наука помимо задач, диктуемых запросами практики, имеет и иную задачу: задачу разработки и обоснования некоторого фундаментального понятия, цементирующего данную науку как целое и задающего ее духовную перспективу (понятие элементарной частицы в физике, жизни в биологии и т.п.). В психологии одним из таких понятий является понятие личности.
Как известно, терминологически понятие личности восходит к латинскому “persona”, обозначавшему первоначально маску актера, а затем – его самого. История этого термина прослежена неоднократно (106, 263). Но история термина не есть история понятия. Веками то содержание, которое сейчас мы обозначаем как личность, существовало и разрабатывалось в обличье иной терминологии, в разных науках и даже в разных сферах деятельного освоения мира. Иногда, как в Древней Греции, этим содержанием монопольно завладевали философия и этика, в иные исторические эпохи оно продуктивнее всего осваивалось искусством, а в XX столетии стало предметом экспериментально-психологического исследования.
Исключительность понятия личности по сравнению с другими психологическими категориями состоит в том, что оно всегда было связано с самими основами понимания мира и человека, с такими краеугольными понятиями о человеке, как понятия вины, ответственности, свободы, творчества, индивидуальности и т.п. Такая укорененность в исторически и культурно изменчивых философских категориях и в разных сферах освоения мира обусловила сложную судьбу понятия личности, его многослойность и многомерность. Оно не могло быть одинаковым в объективистской религиозной этике средневековья и индивидуалистической этике Возрождения, в субъективистски-отточенной философии Фихте и социально-исторически укорененной марксистской традиции. В произведениях изобразительного искусства понятие личности выступает как индивидуальность образа человека, как та неизгладимая печать, которую накладывают на внешность профессиональная деятельность, переживания и образ жизни. Художественная литература, обогащая содержание понятия личности, вскрывает недоступную живописи внутреннюю картину переживаний. И тут понимание личности бесконечно разнообразно: если Толстой формирует «ткань» личности из социально-типического и индивидуально-своеобразного в поступках и переживаниях героев, то для Достоевского проблема личности – это прежде всего проблема свободы, способность или неспособность «преступить» вековечные человеческие устои и привязанности. Содержание понятия личности еще более усложняется междисциплинарными и междеятельностными взаимодействиями: представления о личности, развитые в этике, стали канвой многих художественных произведений, а художественные открытия, например, Достоевского, дали толчок новым философско-этическим воззрениям на личность; в пьесах Сартра отчетливо проступает его философская теория личности, а в сюрреализме С. Дали нетрудно увидеть концепцию человека, построенную психоанализом.
Эта сложная картина понимания личности не могла не отразиться и на психологических ее исследованиях. По существу, вся психология личности представляет собой постоянную теоретическую конфронтацию разных течений и школ. Как в капле воды, в проблеме личности отразились почти все существующие философско-психологические традиции. Но если в начале века дискуссии вокруг понятия
Дело осложняется еще и тем, что само по себе принятие той или иной концептуальной схемы и выработка понятия личности еще не гарантируют успешности ее экспериментального исследования. Для проецирования полученного понятия «на эксперимент», для облачения его в «плоть и кровь» конкретных методик и экспериментальных задач должна быть проделана специальная работа, которая-то и составляет главную трудность.
Таким образом, задача экспериментального исследования личности в психологии распадается на ряд этапов. Первый этап представляет собой историко-критический анализ существующих в психологии концепций личности, выявление того «категориально-семантического поля», в котором «живет» и функционирует понятие личности. На втором этапе должен быть осуществлен логический анализ этой системы понятий, итогом которого должна быть выработка (конструирование) собственно понятия личности. Третий этап представляет собой спецификацию полученного понятия на конкретную психологическую реальность, воплощение его в форму специальных проблем и методик, реализация которых в эксперименте должна наполнить понятие личности конкретно-психологическим содержанием, а возможно – и изменить его.
Раздел 1. Проблема личности в психологии (исторический аспект)
В античной мысли (Платон, Аристотель) то содержание, которое впоследствии стало обозначаться как личность, было разлито в общих космологических понятиях самодвижения, активности, души, психики, жизни. Тенденция отождествления личности с «causa sui», наметившаяся в античности, была развита в философии рационализма.
Основу классического понимания мира и человека, наиболее ярко воплощенного в работах Декарта и Канта, составляла особая концепция деятельности. Для рационалистов деятельность есть экспериментальная деятельность, способ понимания мира человеком. В мире «разум видит только то, что сам создает по собственному плану» (Кант, 1965-b, с. 85).
Теоретическим выражением таких представлений о человеке явилось противопоставление беспредпосылочного человеческого «я», осуществляющего критическую рефлексию, и мира природы, «царства вещей». При этом «я» наделяется такими атрибутами, как свобода, спонтанность, активность, деятельность, нравственность. Элементом же мира природы является вещь, которая наделяется противоположными атрибутами, подчинена законам природы и включена в бесконечную цель причинно-следственных зависимостей. В отличие от вещи, строго выполняющей законы природы и абсолютно пассивной, «разумное существо имеет волю, или способность поступать согласно представлению о законах» (Кант, 1965-b, с. 250). Научное познание обосновывается тут как способ изучения природы, установления причинно-следственных зависимостей данных чувственного опыта. Поскольку человек как телесное существо принадлежит миру природы, его изучение научными средствами аналогично изучению вещи, т.е. включению в цепь природных зависимостей.
Так как вершиной научного знания того времени была механика, то изучать человека научно, будучи логически последовательным, означало изучать его как машину. Уже Декарт (1950), описывая работу человеческого тела, рисует его в виде своеобразной машины, а открытые им элементы поведения – рефлексы – были копией некоторых механических приспособлений. Другой попыткой строго научного изучения человека была книга Ламеттри (1911). Это, конечно, не означает, что оба исследователя считали человека машиной, а только то, что изучать его научно можно лишь как машину.
В то же время человек, как существо разумное, принадлежит миру свободы. Именно свобода делает человека, в отличие от вещи, «целью самой по себе» или «лицом». Не случайно Кант употребляет термины «лицо», «личность» именно тогда, когда он говорит о свободе. Таким образом, в классическом понимании личность есть субъект абсолютно свободной, творческой деятельности, а любой акт деятельности есть личностное действие. Понятно, что при таком понимании ни личность, ни деятельность не подлежат научному исследованию.