Гении Барсума
Шрифт:
Реакция корабля на мои мысли была абсолютно точной. Когда наши корабли оказались рядом и невидимые руки открыли дверь в борту, я испытал некоторое чувство ужаса, как будто находясь во власти некоего воздушного Франкенштейна, и это несмотря на тот безусловный факт, что все действия корабля были лишь исполнением моих мысленных приказов.
Джат Ор стоял на узкой палубе маленького флайера, в изумлении глядя на странный корабль.
— Если бы я не ожидал увидеть тебя, — сказал он, — я тут же устремился бы к Гелиуму. Огромные «глаза» корабля
— Да, — ответил я. — После того, как мы распорядимся твоим флайером.
— Что мне с ним делать? — спросил он. — Может, просто оставить?
— Установи курс на Гелиум и направь его туда на средней скорости. Мы будем двигаться рядом и примем тебя на борт. Один из патрульных кораблей Гелиума подберет флайер и вернет его в мой ангар.
Он так и сделал и немного погодя вступил в каюту Фал Сиваса.
— Удобно, — заметил он. — Старик, должно быть, сибарит.
— Да, но стремление к удобствам и любовь к роскоши так испортили его, что он, завершив постройку корабля, побоялся подняться на его борт.
Джат Ор осматривал каюту, глаза его задержались на двери в тот момент, когда я приказал мозгу закрыть ее. Он вскрикнул от удивления.
— Во имя моего первого предка! — вскричал он. — Кто закрыл эту дверь? Я никого не вижу, а ты не двигался и не касался ни одного прибора.
— Пойдем в контрольную рубку, — проговорил я, — и ты увидишь весь экипаж этого корабля, который помещается в металлическом шаре размером не больше твоего кулака.
Когда мы вошли туда, Джат Ор впервые увидел Занду. Он удивился, но не показал виду — он слишком хорошо был воспитан.
— Это Занда, Джат Ор, — сказал я. — Фал Сивас в интересах науки собирался снять ее череп, но я помешал ему. Бедная девушка вынуждена была выбирать меньшее из двух зол, и поэтому она со мной.
— Это утверждение не совсем верно, — возразила Занда, — даже если бы моей жизни не угрожала опасность и меня окружали бы комфорт и роскошь, я все равно пошла бы с Вандером, пусть даже на край Вселенной.
— Видишь, Джат Ор, — заметил я с улыбкой, — дама не очень хорошо знает меня, но когда узнает, ее намерения скорее всего изменятся.
— Никогда! — воскликнула Занда.
— Посмотрим.
По пути от Гелиума в Зодангу я рассказывал Джат Ору об удивительном механизме, который Фал Сивас назвал механическим мозгом. И теперь я видел, что глаза молодого падвара оглядывают помещение в поисках этого чудесного изобретения.
— Вот он, — сказал я, указывая на металлический шар.
— Это маленькая штука движет корабль и открывает двери? — спросил он.
— Корабль летит за счет работы двигателей, — поправил я его, — многочисленные моторы открывают двери и выполняют другие обязанности на борту корабля. Механический мозг руководит их движениями.
— Эта штука мыслит? — поинтересовался он.
— Во всех отношениях она
Падвар молча смотрел на шар.
— У меня возникают странные мысли, — сказал он наконец. — Он внушает чувство безнадежности, как будто я во власти существа, одновременно всемогущего и бессильного.
— У меня то же самое чувство, — согласился я.
— Я ужасно боюсь этой штуки, — пожаловалась Занда, — может, Фал Сивас передал ей свою бессердечность и жестокость.
— Это его создание, — заметил я.
— Тогда будем надеяться, что оно само не сможет мыслить.
— Это, конечно, невозможно, — сказал Джат Ор.
— Не знаю, — ответила Занда. — Фал Сивас работал над нею. Но я не знаю, удалось ли ему выработать у мозга способность мыслить самостоятельно. Я знаю даже, что он надеялся наделить это ужасное изобретение способностью говорить.
— Почему ты называешь его ужасным? — спросил Джат Ор.
— Потому что оно бесчеловечно и неестественно, — ответила девушка. — Ничего хорошего нельзя ожидать от Фал Сиваса. То, что вы видите, создано ненавистью, вожделением и алчностью. Оно должно было удовлетворить эти страсти Фал Сиваса. Никакие благородные мысли или возвышенные чувства не двигали его создателем, и, значит, оно не сможет их порождать, даже если будет мыслить самостоятельно.
— Но наша цель возвышенная и благородная, Занда, — напомнил я, — и если мозг служит нам, он служит добру.
— Все равно, я боюсь его, — возразила девушка. — Я даже ненавижу его, потому что он напоминает мне о Фал Сивасе.
— Надеюсь, мозг не задумается над этими искренними признаниями, — заметил Джат Ор.
Занда зажала рот рукой, в ее широко раскрытых глазах застыл ужас.
— Я не подумала об этом, — прошептала она. — Возможно, в эту минуту он уже строит планы мести.
Я не мог не рассмеяться.
— Если этот мозг причинит нам какой-нибудь вред, Занда, — сказал я, — то обвиняй меня, потому что мой мозг заставляет его действовать, пока мы владеем кораблем.
— Надеюсь, ты прав, — сказала она, — и он будет послушно выполнять твою волю.
— Допустим, мы благополучно доберемся до Турии, — сказал Джат Ор. — С тех пор, как ты сказал, что Турия — наша цель, я все думаю, как мы будем себя чувствовать на крошечном спутнике. Мы будем намного превосходить размерами все, что найдем там.
— Может, и нет, — сказал я и объяснил им теорию компенсации масс, которую изложил мне Фал Сивас.
— Звучит нелепо, — высказался Джат Ор.
Я пожал плечами.
— Мне тоже так кажется. Но как бы мы ни ненавидели Фал Сиваса, нельзя отрицать, что он великий ученый, и поэтому я ни в чем не уверен, пока мы не достигнем поверхности Турии.
— Во всяком случае, — сказал Джат Ор, — что бы мы ни нашли, похитители принцессы не будут иметь преимущества перед нами, если только мы найдем их там.