Гераклион
Шрифт:
— Доброе утро! — сказал Лис, похлопав соседа по плечу.
Тот лишь бросил на него затравленный взгляд.
— Как себя чувствуешь?
— Плохо… Мне всегда плохо, — тихо проговорил Блаженный. — Я думаю, что это от снадобья. Просил лекарей помочь, но они не слушают. Для них главное — убить заразу, а то, что происходит с нами… Всем наплевать…
— Ты обязательно все вспомнишь, я уверен.
Лису захотелось поддержать паренька, вселить хоть немного уверенности. Хотя, признаться, он и сам был не в лучшем состоянии.
— Я очень хочу вспомнить, —
— Как вчера? Ты кричал и лез драться к стражникам.
— Не знаю, что было со мной… Не помню…
— А что говорил мне, помнишь? О том, что знаешь меня…
— Тебя Лис зовут, ты новенький здесь… Так лекарь сказал…
— И все?
Блаженный не ответил, вновь уставившись в окно. Сквозь пленку мало что можно было разглядеть… Наверное, зря Лис напридумывал себе невесть что. Мальчишка правда не в себе, как и все в этом убежище, в сущности.
— Я хочу уйти отсюда, — вновь подал голос сосед. — Мне здесь плохо, страшно…
Он вдруг схватил Лиса за руку и шепнул едва слышно:
— Здесь творится что-то странное!
Лис только успел почувствовать, как мурашки побежали по спине. Но поговорить не удалось, потому что дверь скрипнула, и вошел Гирон в сопровождении двух стражников. Видимо, опасался, что Блаженный вновь устроит истерику. Увидев гостей, паренек сел на свою койку и съежился, словно ожидая чего-то крайне неприятного.
Лекарь тем временем расставлял бутыльки с зельями. Он смешал несколько все в той же миске и протянул Лису.
— Скоро станешь, как новенький, — ободряюще произнес он.
Лис хотел выпить резко пахнущую маслянистую жидкость, но вопросы как обычно не давали ему покоя.
— А долго нужно лечиться? Когда я смогу вернуться домой?
— Это серьезный недуг, друг мой. Ты ведь не хочешь, чтобы он вернулся? Лучше радуйся, что король был так милостив к своим подданным. Тело излечить куда проще, чем разум.
Разум и вправду подводил Лиса. Когда Гирон о чем-то рассказывал, в его голове возникали образы, воспоминания, но они были очень отрывистыми, тусклыми и никак не складывались в общую картину. Лис то и дело натыкался на неприступную стену, силясь отыскать в недрах памяти хоть какие-то подробности…
— Ты обязательно поправишься… Только надо постараться.
Лекарь улыбнулся и кивнул на миску, призывая Лиса выпить снадобье. У парня привычно прошел по спине неприятный холодок. Гирон вроде бы производил впечатление доброго и отзывчивого, но отчего-то пугал. Лис залпом выпил содержимое миски и закашлялся так, что слезы брызнули из глаз. Однако тело наполнилось приятной энергией.
А Гирон тем временем перешел к другому пациенту. Блаженный весь сжался перед ним, словно кролик перед удавом. Лекарь тихо говорил что-то успокаивающее, а стражники застывшими статуями стояли рядом, положив руки, затянутые перчатками, на эфесы мечей. Лис подумал, что такая обстановка не очень-то способствует выздоровлению… Гирон приготовил для мальчишки большую дозу снадобья,
— Так для него будет лучше, — объяснил лекарь, заметив удивленный взгляд Лиса. — Лечение проходит тяжело. Недуг слишком глубоко проник в его тело и разум.
Гости покинули домик, и в нем воцарилась тишина. Лис смотрел на спящего соседа и думал, что так для него действительно будет лучше. Ему ведь правда очень плохо… Но с другой стороны, жаль, что не удалось договорить. Не оставалось ничего другого, как отправиться снова исследовать убежище.
На этот раз Таврос составил Лису компанию. Он вообще, похоже, был единственным здесь более-менее нормальным и даже веселым. Остальные походили на мрачных сонных мух и не стремились к общению. Оказалось, что в убежище всего восемнадцать заболевших, еще больше стражников и трое лекарей. Заболевших доставляли постепенно. Самые первые прибыли около четырех месяцев назад. С тех пор убежище никто не покинул.
— Это странно… — пробормотал Лис. — Неужели за это время так никто и не поправился окончательно?
— Лекари говорят, что король боится новой вспышки недуга, поэтому не позволяет уходить из убежищ, — ответил Таврос. — Таких мест много… Ну, для нас, простых людей. А для богачей наверняка другие убежища есть — с домами шикарными да знахарями лучшими, которые любые болезни могут вылечить на раз. А нас этим пойлом пичкают… Но я не переживаю! Я хоть и мало, что помню, но уверен, что здесь моя жизнь намного лучше. Кормят, одевают… Что еще нужно?
Лис уже успел понять, что его новый знакомый отличается оптимизмом и во всем видит плюсы. Чего не скажешь о самом Лисе, у которого было просто море вопросов. Например, почему в убежище совсем нет детей и пожилых людей? Оказалось, что лекари объясняют, будто для детей созданы специальные убежища, а старики вообще болезнь пережить почти не способны. И вообще на каждый вопрос есть почти логичный ответ… Но все же…
Хоть Лис и считал своего соседа не вполне нормальным, его слова все-таки смогли посеять сомнения в душе. Да и как не сомневаться, если в голове полный кавардак? А вместо воспоминаний жалкие обрывки… Может, лучше, как Таврос, вовсе не помнить ничего и просто радоваться тому, что жив?
Новоиспеченные товарищи побродили по окрестностям, поговорили немного с другими обитателями — мысли у всех были в основном мрачные. Вот только покидать убежище, в отличие от Блаженного, никто не желал. Все были уверены, что снаружи творится полная разруха, и все еще гуляет неведомый недуг. Кара богов… Почему же этот самый недуг не проникает в убежище, никто толком не знал. Лекари ведь почти что маги…
Впрочем, ситуация уже не казалась Лису настолько дикой, как в первый день после пробуждения. Позавтракав вместе со всеми, друзья отправились проведать животных. Лис кормил серых пушистых кроликов, а сам все думал и думал. Хотелось успокоиться, но никак не получалось.