Герцог грозового мира

Юста

– И какой же?
– приподнял бровь Мальс.

– Вы, - бросила будущая Регент и встала.
– Всего хорошего!

Маршал Грозового Мира задумчиво глядел ей вслед, понимая, что все же с этой девушкой все не так просто. Эвальд говорил, и она, и Юнари лгут. Эвальд говорил, что Хор толком не знает своих спутниц, и последний потихоньку начал убеждаться в этом, однако надеялся, что та ложь, какую подразумевал наследник Мистералей, не выйдет страшной, не станет предательством. Хотя здесь уже - кто знает, кто знает…

***

Несколько часов после занятий с

Альтой Хор провел, занимаясь в обществе Тальхеса Ричарделя прямыми обязанностями Маршала: знакомился с нынешней обстановкой в армии и полиции. Заодно и решил несколько не очень важных вопросов, касающихся в основном снабжения отдаленных военных частей.

После всего этого Хор решил съездить домой, желая застать Юнари, но в коридоре правительства встретился с необычайно серьезным темноволосым юношей, чье лицо показалось знакомым.

– Демис Тиргирхольд, - отрекомендовался он.
– Мой отец велел передать вам одну вещь.

– Ваш отец?
– приподнял бровь Мальс.

– Да, мой отец, - Демис опустил взгляд.
– Керенд Тиргирхольд. Он собирался сделать это сам, но, увы, не успел.

– Мои соболезнования, - глухо произнес Хор, вспоминая непроницаемое лицо Эстилиса, когда тот сказал, что Керенда убил именно он.
– Так что же это за вещь?

Демис вытащил из кармана позолоченное кольцо с эмалью и протянул Мальсу. Сомнений не оставалось: это было кольцо памяти, возможно, из тех, которые он сам поставлял из Серебряного Мира.

– Благодарю, - тихо сказал Хор.

Ничего не сказав, Демис двинулся дальше, а Мальс остался стоять, глядя на кольцо в своей руке. Затем решительно развернулся и направился в свой кабинет, желая сейчас же просмотреть воспоминания, которые хотел до него донести Керенд.

Я сижу и неторопливо листаю книгу, которую держу в руках: томик Грейара. Я знаю его наизусть, однако надо же чем-то себя занять, пока Кэнст работает с очередным объектом. Сбоку слышится вопль.

– Я ни в чем не виноват! Это ложь! Я честный слуга империи!
– надрываясь, кричит человек рядом, но Кэнст свое дело знает, он привык пропускать мимо ушей всю эту мишуру. Вот и правильно. Для таких людей истина - то, что дольше всего вытягивается из людей, и меня подобное полностью устраивает.

Снова вопль. Это начинает утомлять. Ничего не поделаешь, некоторые люди слишком хорошо терпят боль, но этот, видимо, из порядочных, а значит, на него подействует другой вариант. Щелчок пальцев - я подзываю к себя Кэнста. Без слов протягиваю ему сложенный лист бумаги. Кэнст кивает: он понятливый.

– Есть, господин Эскеранс.

Дальше я не смотрю и возвращаюсь к книге, поскольку почти точно могу утверждать, что произойдет сейчас.

– Что теперь скажешь?
– со злой усмешкой бросает Кэнст допрашиваемому.

Тот минуту молчит, а затем наружу прорывается исступленный шепот:

– Я все скажу, все скажу! Я во всем признаюсь! Только не надо! Её - не надо!

– Прекрасно, - Кэнст знает, что надо делать дальше.
– Все, что от тебя требуется, - подписать признание.

– Я подпишу, - еле слышно выдавливает допрашиваемый.

Что

ж, мне здесь делать нечего.

Хор вынырнул из чужого воспоминания с мерзкими ощущениями. Потому что воспоминание принадлежало настоящему Эскерансу, проводившему очередной допрос, привыкшему к этому как к рутинной работе. Мальс не знал, откуда кольцо взялось у Керенда, однако понимал, что оно дает шанс отыскать главного врага. Эстилис всего лишь притворялся, хоть и умело копировал начальника тайной полиции меранов, и он рисковал, поскольку тот мог появиться в Хасе и доказать всем свою подлинность. А если Герцог не успеет об этом узнать, если решит прийти на встречу с меранами как Эскеранс… Хор осознавал, что его ждет нечто похуже допроса, который сохранился в кольце.

Мальс опять погрузился в воспоминание, на этот раз стараясь запоминать детали. Однако четким кольцо сохранило лишь то, на что Эскеранс обращал в тот момент внимание. А он читал томик стихов Грейара, поэта, жившего пятьдесят лет назад. Хор не сумел толком разглядеть комнату и лишь запомнил лицо Кэнста, но подозревал, что тот уже мертв. Третье погружение опять ничего не дало. Воспоминания, хранимые в предмете, имели свои закономерности, ведь они шли от мозговых импульсов человека, а значит, могли упускать мелкие вещи, если их упускал сам человек. Поэтому Мальс понял, что многократным просмотром он ничего не добьется.

И все равно кольцо оставалось серьезным средством против Эскеранса. Хор отлично знал, как им пользоваться. Если главный полицай меранов в свое время закладывал туда воспоминания, то заложил и часть своей магии, которая не выветрилась за прошедшее время. А значит, существовал шанс опознать врага по ней. Правда, для того, чтобы применить это, требовалось получить подозреваемого, у которого Мальс имел бы полное право взять образцы энергии. Моментально разоблачить Эскеранса он не мог, однако возможность точно проверить любого серьезного подозреваемого обнадеживала.

Хор задумчиво повертел кольцо в пальцах и спрятал его в нагрудный карман жилета. Другое по-прежнему висело на шее - то самое, что спасло Раль и уничтожило Кея, бывший люминескарий, когда-то хранивший остатки жизней шести людей.

========== Глава 2. Раскрытое ==========

Этот день вышел богатым на встречи: во второй раз двигаясь к выходу, Мальс наткнулся на Лейнора Зорренда, беседующего возле своего кабинета с темноволосым молодым человеком, чье лицо Хор узнал моментально. Перед ним стоял его младший брат, Ровиас Хорана, нынешний наследник фамилии. И он тоже не особенно обрадовался встрече.

– Здравствуйте, господин Маршал, - холодно произнес Ровиас.

– Здравствуйте, господин Хорана, - в тон ему ответил Мальс, вспоминая, как лет пять назад точно так же обращались к нему. И тут в голове всплыла сумбурная беседа с Эвальдом накануне той сумасшедшей ночи. Эвальд говорил о семьях и взаимоотношениях, утверждая, что Хору следует относиться к родным людям, как к любым другим, и это был хороший совет. Жаль только, что он вспомнился только сейчас, когда уже не осталось времени для его обдумывания.