Герцог полуночи
Шрифт:
Пенелопа поморщилась и пробурчала:
— Я не могу. Нет-нет, это просто невозможно. В нашем экипаже и так мало места.
— Очень жаль, — вздохнула Артемис. — Но Феба может взять собственный экипаж, и с ней будешь ехать только ты одна.
Кузина явно испугалась, а Артемис тут же добавила:
— Или могу поехать я.
— Ты?.. — Пенелопа взглянула на нее с удивлением. — Но ведь ты — моя компаньонка.
— Да, ты права, — поспешно согласилась Артемис. — Проявление такой непомерной доброты было бы совершенно излишним.
Пенелопа задумалась, потом спросила:
— А
— Да, конечно, — с серьезнейшим видом ответила Артемис. — Потому что ты такой и будешь, если отправишь меня к Фебе на время отсутствия мисс Пиклвуд. Поверь, Уэйкфилд будет очень тебе благодарен.
Пенелопа просияла и воскликнула:
— Великолепная идея!
— Это вы великолепны, миледи! — заявил Скарборо и, склоняясь к руке леди Пенелопы, подмигнул ее кузине.
Глава 10
Услышав слова охотника, кто-то из людей короля Херла спрыгнул с лошади, но едва его ноги коснулись земли, как он превратился в горстку пыли. Глядя вниз, король Херла вспомнил предупреждение короля гномов: никто не может стать на землю раньше его маленькой белой собаки — иначе тоже обратится в прах. Осознав это, король закричал от ужаса, и тотчас же он сам и его люди стали превращаться в призраков. А затем он пришпорил лошадь и сделал единственное, что ему оставалось — отправился охотиться.
Таким образом, король Херла и его свита оказались обреченными скакать по залитому лунным светом небу, никогда не покидая ни этот мир, ни тот…
— Он проснется? — спросил Максимус, глядя на безумца.
Виконта Килборна тайно пронесли через подземный ход и спрятали в подвале Уэйкфилд-Хауса, где Максимус и Крейвен поставили для него койку, а рядом, чтобы было тепло, — жаровню с раскаленными углями.
— Невозможно ничего сказать, ваша светлость. — Крейвен хмуро смотрел на своего неподвижного пациента. — Если бы мы могли перенести его в более здоровое помещение над землей, то возможно…
— Вы же знаете, что нам нельзя рисковать, — с раздражением перебил Максимус.
Камердинер тут же кивнул.
— Да, конечно, милорд. На улицах говорят, что начальники Бедлама уже послали за солдатами, чтобы выследить Призрака, — продолжал Крейвен. — Они, несомненно, возмущены исчезновением одного из своих пациентов.
— Им следует возмущаться состоянием своего заведения, — пробурчал герцог.
— Верно, ваша светлость, — согласился Крейвен. — Но я все-таки боюсь за нашего пациента. Дым от жаровни, не говоря уже о сырости подвала…
— Конечно, не лучшие условия для больного, — снова перебил Максимус. — Но если его обнаружат и вернут в Бедлам, то будет гораздо хуже. Еще одного избиения он не переживет.
— Совершенно верно, ваша светлость, это лучшее, что мы можем для него сделать, но я все равно очень беспокоюсь. Если бы мы могли хотя бы послать за человеком, более сведущим в искусстве врачевания…
— Возражение то же самое. — Максимус нахмурился и отошел к противоположной стене подвала. Черт побери, ради Артемис ему необходимо, чтобы Килборн пришел в себя! Он вспомнил
— Хм-м… — промычал Крейвен. — Хотя я, конечно, польщен верой вашей светлости в меня, должен отметить, что большую часть своих знаний я приобрел, врачуя ваши синяки и ушибы. Но мне никогда не приходилось иметь дело с человеком, у которого рана на голове и сломаны ребра.
— Даже при этом я уверен в вас.
— Благодарю вас, ваша светлость, — явно смутившись, отозвался камердинер.
— Не становитесь сентиментальным, Крейвен, — бросив на него взгляд, предупредил герцог.
— Никогда, ваша светлость. — Морщинистое лицо Крейвена исказила гримаса.
— Мне нужно появиться наверху, — вздохнул Максимус. — Иначе слуги поинтересуются, куда я исчез. Но сразу же сообщите мне, если он очнется.
— Конечно, ваша светлость, — ответил Крейвен, с сомнением глядя на виконта. — Думаю, нам все-таки придется найти другое убежище для лорда Килборна, когда он придет в себя.
— Не воображайте, что я еще не размышлял над этой проблемой, — проворчал Максимус. — Если бы только я мог придумать, где его спрятать на более долгое время…
С этой приводящей в уныние мыслью герцог повернулся и пошел наверх, решив, что Крейвен останется в подвале и будет ухаживать за Килборном, а сам он в течение дня будет периодически туда приходить, когда у него окажется такая возможность. Герцог знал, что никому, кроме камердинера, не мог доверять.
Когда он поднялся в верхний коридор, там его поджидал Андерз, дворецкий, который, к счастью, был прекрасно обучен и не задавал неуместных вопросов. Представительный мужчина средних лет, с небольшим круглым животиком и в белоснежном парике, на котором ни один волосок никогда не покидал своего места, Андерз в данный момент был ужасно взволнован, так что у него даже подергивалось левое веко.
— Прошу прощения, ваша светлость, но у вас в кабинете офицер, который настойчиво заявляет, что ему необходимо видеть вас. Я сообщил ему, что вы не принимаете, но он не ушел. Я подумал, не позвать ли Берти и Джона, они ведь крепкие парни, но офицер, несомненно, вооружен, а я не хотел бы видеть кровь на ковре в вашем кабинете.
В начале этого доклада Максимус немного встревожился, но потом понял, кто его посетитель, поэтому, успокоив Андерза, заявил:
— Вы совершенно правы. Я сам поговорю с этим человеком.
Как только герцог открыл дверь своего кабинета, к нему повернулся капитан Джеймс Тревельон — драгунский офицер высокого роста и с вытянутым морщинистым лицом, хотя он был примерно того же возраста, что и Максимус.
— Ваша светлость… — Кивок Тревельона был таким резким и коротким, что его можно было бы принять за оскорбление, будь на месте капитана другой человек, — но, к счастью, герцог давно уже знал характер этого офицера и потому не видел причин для обиды.