Германская военная мысль

Залесский Константин Александрович

Первый пример дает поход 1800 г. (схема 11). Австрийский главнокомандующий в Италии Мелас оставил Отта с 24 000 чел. осаждать Массена в Генуе, сам с 28 000 стоял на Варе против 12 000 у Cюше. 35 000 чел., разбросанные небольшими отрядами, должны были охранять обширный полукруг альпийских проходов от Ниццы до Белинцоны. Бонапарт оставил Сюше, чтобы по возможности задержать Меласа; Тюрро с 6300 чел. должен был перевалить через Мон-Сени и демонстрировать через Сузу вниз по долине реки Дора-Рипария; дивизия Шабрана должна была перейти через Малый Сен-Бернар в направлении на Аосту, сам Наполеон вел Резервную армию из Дижона через Женеву, Лозанну, Мартиньи и Большой Сен-Бернар и спустился с 36 000 чел. в североитальянскую равнину у Ивреи. Благодаря энергии полководца и усердию офицеров и солдат были преодолены неописуемые трудности.

Мелас сделал то же, что в свое время сделали Карл Лотарингский и Фермор: он обратился против обходящего неприятеля, оставив Эльсница с 17 000 чел. против Сюше; сам он приблизительно с 11 000 чел. двинулся на Турин.

Французская атака в этом направлении не привела бы к окончательному решению. Мелас был бы, вероятно, оттеснен на восток. Поэтому Бонапарт под прикрытием боковых отрядов, которые двигались через Кияссо, Трино и Верчелли на Павию, продолжал обходный марш через Верчелли и Турбиго на Милан, где соединился с 15 000 чел. Монсея, который перевалил частью через Сен-Готард, а частью через Симплон. Сюше потеснил Эльсница; небольшие австрийские отряды были вынуждены оставить левый берег По; французы их преследовали до Бресчии, Кремоны и Пиаченцы. Имея сообщение через Сен-Готард на Цюрих, французы заняли переправы через реку По, перешли на ее правый берег и заняли Страделлу. Мелас в это время пытался соединить свои силы у Александрии. Оба противника стояли друг против друга с совершенно перевернутыми фронтами. Ни тому, ни другому не удалось сосредоточить всю разбросанную армию в одно целое. Мелас имел 28 500 чел. Бонапарт, располагавший армией в 69 000 чел., в результате выделения многочисленных отрядов для прикрытия флангов и тыла имел налицо всего 22 800 чел. Тем не менее он должен был продолжать движение вперед, чтобы воспрепятствовать австрийцам перейти на север через

реку По и прервать французские сообщения через Сен-Готард, или уйти на юг в только что оставленную Массена Геную. Выдвинутый к Монтебелло австрийский отряд терпит поражение. Мелас, по-видимому, не имеет намерения оставить Александрию. Французские войска продвигаются до правого берега Бормиды. Рано утром 14 июня Мелас переходит через реку. Захваченные врасплох французы не могут долго устоять у Маренго против превосходных сил противника; напрасно вводится в бой как последний резерв консульская гвардия. Вся армия подается назад. Отступление, почти бегство, в полном ходу. Австрийцы следуют за французами двумя длинными колоннами. В это время подходят 5000 чел. Дезе, находившиеся до того в Ривальте для прикрытия фланга, и бросаются на ближайшую колонну. Попавший в неблагоприятное положение и захваченный врасплох противник не мог даже развернуться. Келлерман со своей бригадой драгун окончательно решает исход боя, который до этого еще не определился. Голова колонны отбрасывается к ее центру и хвосту. Австрийцы в замешательстве отступают. Тем не менее победа сама по себе, еще не была решающей. Если бы фронты имели обратное расположение, то Мелас мог бы пройти вниз по течению реки По, подтянуть подкрепления и вскоре был бы опять готов к сопротивлению. Можно было бы рассчитывать на бесконечную кампанию. Но, имея в тылу Альпы и будучи окружен со стороны Акви — Сюше, ниже Сузы — Тюрро, у Трино — Шабраном и у Павии — Ла Пуапом, австрийский генерал оказался в безвыходном положении. Он мог вырваться только посредством полной победы. На это надежды было мало, так как ниоткуда нельзя было рассчитывать на поддержку. Бонапарт же мог получить значительные подкрепления. Был заключен договор, по которому ценою уступки Северной Италии [220] и под условием не принимать в дальнейшем никакого участия в настоящей войне Мелас получил разрешение отвести свои войска на Минчио. Бонапарт не уничтожил противника, но он его устранил и обезвредил [221] . Цель же войны — завоевание Северной Италии — была достигнута. Наполеон обязан этим успехом не столько почти уже проигранному сражению, сколько обходу неприятельского фланга и выигрышу неприятельских сообщений с тылом, как Фридрих Великий обязан присоединением Силезии и освобождением левого берега Вислы обходным маршам при Лейтене и Цорндорфе. Конечно, не все заключается в одном обходном движении; к нему надо прибавить еще самый бой и победу. Но решительная победа возможна только тогда, когда целью атаки служит неприятельский тыл или, по крайней мере, фланг.

220

Сначала было заключено Александрийское перемирие — именно по его условиям Малас и смог отвести войска. После окончания срока действия перемирия военные действия в Италии возобновились, и в ходе зимней кампании австрийцам был нанесен ряд новых поражений, в результате чего Австрия была вынуждена подписать перемирие в Тревизе 16 января 1801 г. Положение в Италии было закреплено Люневильским миром, подписанным 9 февраля 1801 г. — К.З.

221

Потери французской армии составили 5600 чел.: 1100 убитыми, 3600 ранеными и 900 плененными и пропавшими без вести; австрийцы потеряли ок. 8800 чел.: 963 чел. убитыми, 5518 ранеными и 2291 плененными, а также 15 орудий. — К.З.

В 1805 г. (схема 12) Наполеон находился в состоянии войны с Англией. Альбион должен был быть побежден не только на море, но и на суше! Чтобы отстранить нависшую угрозу, островное государство искало союза с европейскими державами. Неаполь, Австрия, Россия, Пруссия, Швеция и Дания должны были наступать концентрически и напасть на противника в его собственной стране. Этот план приводится в исполнение только в минимальном размере. Пруссия остается нейтральной; Бавария становится на сторону противника; Неаполь, Швеция и Дания имеют мало значения. Остаются только Австрия и Россия. Главная армия под начальством эрцгерцога Карла должна сосредоточиться в Италии за рекой Эч; вспомогательная армия эрцгерцога Иоанна должна развернуться в Тироле, другая вспомогательная армия, в состав которой первоначально намечались баварцы, под командованием эрцгерцога Фердинанда, в действительности же руководимая генералом Маком, должна была развернуться на реке Иллер и выжидать приближения русских для перехода в совместное наступление. Это развертывание не успело еще закончиться, когда Наполеон не направился, как этого ожидали, на эрцгерцога Карла, а выделил против него небольшую армию Массена, сам же обратился с 210 000 чел. против Мака, который в своем распоряжении имел едва ли свыше 60 000 чел. Австрийцы не сразу могли разгадать направление и распределение неприятельских сил. Если бы австрийцы были более осведомлены, все-таки не было бы еще основания отступать перед противником, хотя бы и располагавшим тройным превосходством сил. Позиция на Иллере, справа примыкающая к Ульму, очень сильна. Переправы через Дунай ниже Ульма охраняли 16 000 чел. Кинмайера. Если нельзя было бы удержаться на Иллере, то Мак сохранял возможность отхода за Лex и далее от одного рубежа к другому, пока он не был бы поддержан русскими. Это удалось бы выполнить, если бы наступление, как предполагалось, было направлено Наполеоном фронтально. При таком продвижении противник постепенно слабел бы, достиг бы пункта решительного сражения с гораздо меньшим числом людей и встретил бы там не только русских, но и австрийские резервы, а может быть, даже и армии эрцгерцогов. Наполеон, однако, против фронта только демонстрирует и продвигается с гвардией и четырьмя корпусами с Рейна, между Штутгартом и Неккарэльцем, через реку Неккар. Два других корпуса из Майнца и Франкфурта двигаются через Вюрцбург, и баварцы из Бамберга — через Нюрнберг. В зависимости от расположения противника Наполеон предполагал перейти через Дунай или у Ингольштадта, или у Регенсбурга, или еще ниже. Он рассчитывал выиграть неприятельский тыл или фланг, оттеснить врага если не к западу, то, по крайней мере, к югу и принудить его к бою. Располагая неопределенными, противоречиво и неправдоподобно звучащими сведениями о неприятельском продвижении, Мак не хотел отказаться от заранее мудро разработанного плана, не желая оставить позицию и тем самым открыть фланг армий, находящихся в Тироле и Италии. Он выжидал разъяснения обстановки, прежде чем покинуть вверенный ему пост. Когда 7 октября он «почти что определенно» выяснил, что противник хочет «возобновить игру при Маренго, чтобы атаковать армию с тыла», 5 французских корпусов, гвардия, баварцы и резервная кавалерия Мюрата уже достигли Дуная между Ингольштадтом и Мюнстером, в то время как один корпус (Нея) обеспечивал правый фланг на левом берегу Дуная против Ульма, а Кинмайер очистил переправы и отступал через Айхах и Мюнхен за Изар. Для решительного удара на значительно превосходившего его противника Мак был слишком слаб, к тому же французские колонны находились слишком близко друг к другу, и взаимная поддержка их была хорошо подготовлена. Так как Ингольштадт ближе к Мюнхену, чем Ульм, то о прорыве нечего было и думать, как бы не относить его к югу. 210 000 французов, продвигаясь на юг от Дуная, рано или поздно окружили бы 44-тысячную армию Мака и уничтожили бы ее.

После слабой попытки Мака порознь атаковать неприятельские колонны, переправившиеся через Дунай, и второй, вскоре оставленной, попытки отойти через Аугсбург Мак отказывается от всяких предприятий на правом берегу и, ведя мелкие бои, возвращается 10 октября в Ульм. Об успехе можно было думать только в том случае, если бы подоспела с таким нетерпением ожидаемая русская армия. Но против этой возможности Наполеон тоже принял меры.

Левое французское крыло (два корпуса и баварцы) было выдвинуто на Изар в виде заслона против русских. Два корпуса и гвардия заняли позицию у Леха в районе Аугсбурга, чтобы перерезать путь Маку в направлении на Вену и одновременно служить резервом левому крылу. Непосредственно на Ульм наступал сначала только Мюрат с резервной кавалерией и одной пехотной дивизией. Однако эти войска беспрерывно подкреплялись, и к 11 октября на левом берегу осталась только одна дивизия Дюпона. Ее оказалось достаточно, чтобы Мак не решился в этот день прорываться. 13-го числа попытка должна была быть возобновлена несколькими эшелонами. Переднему эшелону (16 000 чел. под начальством Вернека) удалось счастливо пробиться на Гербрехтинген, прочие же остались с Маком в Ульме в расчете на скорое отступление Наполеона ввиду мнимого английского десанта в Булони и угрожающей мобилизации Пруссии. 14 октября Ней под Эльхингеном, оттеснив слабый австрийский отряд, очистил себе переправу обратно на левый берег Дуная. Отсюда французские войска начали наступление с севера на отрезанный уже с востока Ульм; другие части наступали через Меминген и Биберах на Ульм с юга. 17-го числа 23 000 австрийцев оказались вынужденными к капитуляции. Елачичу с 5000 удалось ранее уйти в Форарльберг, пройдя западнее Иллера. Чтобы не бросать главнокомандующего в трудном положении, Вернек хотел вернуться в Ульм, но по приказу эрцгерцога Фердинанда повернул обратно; при этом у Трохтельфингена его нагнали Мюрат и Дюпон. Его войска были частично рассеяны, частично принуждены положить оружие. Эрцгерцог Фердинанд пробился с 2000 всадников. Из 60 000 чел., с которыми Мак выступил на Иллер, вероятно, большая часть была уничтожена [222] . Но и она, может быть, имела бы возможность отойти, если бы 11-го или 12-го числа Мак предпринял решительный прорыв по левому берегу Дуная. Чтобы запереть противника на правом берегу Дуная, французами было сделано достаточно, для обеспечения со стороны русских — более чем достаточно, но для обложения Мака — слишком мало. Быстрое обложение Мака в Ульме более всего способствовало бы успеху. Имея такое значительное превосходство сил, Наполеон не должен был в течение нескольких дней предоставлять Маку возможность совершить прорыв: он слишком рассчитывал на его нерешительность и фальшивое понимание обстановки.

222

В сражении под Ульмом французы потеряли 5980 чел. убитыми и ранеными, а австрийцы — ок. 12 тыс. убитыми и раненными и ок. 30 тыс. пленными. — Прим науч. ред.

Год

спустя прусско-саксонская армия, численностью около 100 000 чел., стояла севернее Тюрингенского леса, сосредоточив главные силы между реками Заалой и Веррой на линии Веймара и Эрфурта (схема 13). С намерением обойти и атаковать левый неприятельский фланг Наполеон со 100-тысячной армией выступил в трех колоннах из Байройта и Бамберга и перешел через Франконский лес и Верхнюю Заалу. Эта цель могла быть достигнута захождением трех колонн в зависимости от расположения противника. К сожалению, об этом расположении не было никаких достоверных сведений. На Верхней Заале имели место два боя, но они не выяснили обстановки. Наполеон то предполагал держаться по-прежнему северного направления, то думал двигаться несколько восточнее. Одна колонна задерживалась, другая продвигалась вперед. Таким образом, тот «bataillon carre» [223] , который представляла собой французская армия при движении, способный развернуться как вперед, так и в стороны флангов, пришел в расстройство. Когда на Заале дело дошло до захода в сторону фланга, то оказалось, что на переправы у Кезена и Дорнбурга вышло по одному корпусу, а главные силы направились против Йены; в то же время противник в своем расположении но линии Йена — Веймар — Эрфурт сосредоточил главные силы на переправах у Наумбурга — Кезена и Фрейбурга. Наполеон предполагал, что соответственно его распределению сил противник тоже сосредоточил свои силы против Йены, а у Кезена и Дорнбурга не осталось никаких частей, а если и остались, то весьма малые. Поэтому он хотел атаковать противника у Йены и до тех пор сдерживать его фронтальным боем, пока не подойдут корпуса из Дорнбурга и Кезена, чтобы отбросить неприятеля в Тюрингенский лес. Этот план не соответствовал действительной обстановке. Главная прусская армия двигалась на Кезен; и лишь небольшой вспомогательный корпус под начальством Гогенлоэ, который мог рассчитывать только на поддержку армейского резерва Рюхеля, должен был запереть дефиле у Камбурга и Дорнбурга, а остальными силами вначале держаться у Йены, но не втягиваться в серьезный бой, т. е. в случае атаки противника — отходить. Выполнение этой задачи в течение суток, безусловно, было возможно в том смысле, что если бы и не удалось воспрепятствовать превосходным силами противника переправиться через Заалу, то во всяком случае они могли быть задержаны на Ильме у Апольды. Тем самым главной прусской армии было бы дано время нанести решительный удар переправившемуся у Кезена значительно более слабому противнику. Три французские дивизии могли быть связаны на фронте тремя прусскими, а остающимися в распоряжении значительными резервами сброшены в Заалу. Если этого не случилось, то это объясняется исключительно тем, что главнокомандующий, герцог Брауншвейгский, который ясно представлял себе всю обстановку, был тяжело ранен, а король, который принял на себя главное командование, не поддержанный никем из компетентных советчиков и помощников, не понадеялся на свои силы, чтобы продолжать бой, и отдал приказ об отступлении с целью, соединившись на следующий день с армией Гогенлоэ и назначив нового главнокомандующего, вновь завязать борьбу. Между тем Гогенлоэ не вел арьергардного боя и не начал постепенного отступления, как это ему было предписано, а начал атаку с перевернутым фронтом против в пять раз сильнейшего противника и был так же, как и Рюхель, разбит наголову.

223

Построение в батальонные каре — в форме четырехугольника, обращенного фронтом во все стороны для встречи неприятельской атаки.

По обыкновенному человеческому разумению, план Наполеона должна была бы постигнуть неудача. Он слишком рано начал заходить. Его главная атака была направлена на вспомогательную армию в малозначащем направлении, и все-таки решительная победа была достигнута, так как атака все еще направлялась на первоначальный фланг противника; тем самым отступление пруссаков к Одеру сделалось возможным только по большой дуге, в то время как преследующий имел возможность быстро и беспрепятственно достигнуть той же цели по кратчайшей хорде.

Было бы удивительно, если бы фридриховские и наполеоновские обходные движения и атаки с флангов и тыла не вызывали подражания со стороны их противников. Из сражения при Праге в 1757 г. принц Хильдбургхаузен получил об этом ясное представление. Главнокомандующий 64 000 имперских и французских войск думал без труда обойти у Росбаха 21 600 пруссаков и нанести им губительное поражение [224] . Но обход встречен контробходом, намеченная атака — контратакой. Пруссаки под прикрытием холмистого кряжа подходят близко и внезапно нападают со всех сторон на узкий фронт походных колонн, в то время как сильная батарея, обстреливающая длинный фланг походных колонн, мешает их развертыванию. Что обходы Фридриха Великого легче всего парируются атакой, это было убедительнейшим образом доказано им самим. Таким же образом действовал и Наполеон.

224

В сражении при Росбахе во время Семилетней войны 5 ноября 1757 г. прусская армия Фридриха II нанесла сокрушительное поражение соединенной франко-имперской армии, которая насчитывала скорее не 64, а 41–42 тыс. чел. Потери пруссаков составили 548 чел. убитыми и ранеными, а союзников — ок. 3 тыс. чел. убитыми и ранеными и еще ок. 7 тыс. пленными. — К.З.

1 декабря 1805 г. союзные русские и австрийские войска в числе 75 000 чел. предполагали встретить Наполеона, занимавшего сильную позицию у дороги Брюнн — Ольмюц, за ручьем Гольдбах, между селениями Кричен и Кобельниц [225] (схема 14). Они решили на следующий день занять внимание противника, атаковав его на фронте вдоль большой дороги со стороны Голубиц частями Багратиона (11 500 чел.), резервом великого князя Константина (7000 чел.) со стороны мельницы Вальк и 6000 кавалерии под начальством князя Лихтенштейна, всего 24 500 чел.; остальная армия в числе 60 000 чел. должна была переправиться через Гольдбах между Кобельницом и Тельницом и атаковать неприятельский правый фланг между селениями Шлапаниц и Турас, причем Кинмайер выступал из Ауезда, за ним Дохтуров из Клейн-Гостеградека, Ланжерон из района южнее селения Праце, Пржибышевский из района севернее и Коловрат из района восточнее того же селения. Этот охват, может быть, и был бы успешен, если бы Наполеон продолжал занимать оборонительное расположение, как это сделали принц Карл Лотарингский под Лейтеном и Фермор под Цорндорфом, и если бы можно было беспрепятственно пройти через дефиле ручья Гольдбах. Но оба эти условия не были соблюдены. Наполеон занял пятью батальонами и двенадцатью эскадронами Маргарона переправы у Тельница, у деревни и у замка Сокольниц. Он хотел сначала отбросить непосредственно противостоящего неприятеля, затем атаковать правый фланг обходных колонн, причем в первой линии направлялись Сульт (полдивизии Леграна у Кобельница, Сен-Илер — у Пунтовица, Вандам — у Жиршиковица), Ланн (дивизии Кафарелли и Сюше на Ольмюцкой дороге) и Мюрат с резервной кавалерией, усиленной Келлерманом, — между Сультом и Ланном. Во второй линии за Сен-Илером находился Удино, за Вандамом корпус Бернадота (дивизии Друэ и Риво), в третьей линии находилась гвардия. План был осуществлен не вполне так, как это намечалось. Когда Сульт внезапно атаковал и захватил господствующие высоты севернее Праце, то Келлерман, Дохтуров, Ланжерон и Пржибышевский уже спустились с высот, достигли головами колонн ручья Гольдбах, но Коловрат был задержан номинальным главнокомандующим, Кутузовым, и только что начал спуск через селение Праце к селению Кобельниц. Голова колонны Коловрата была атакована Сен-Илером, а ее фланг Вандамом (схема 15). Несмотря на всю трудность положения, в котором оказался австрийский генерал, он сумел развернуть свои войска и оказать сопротивление в течение двух часов. Только атака дивизии Друэ (корпуса Бернадота) против правого фланга вынудила Коловрата к отступлению через Збейшов на Вацан. Союзники, левому флангу которых угрожал противник, должны были примкнуть к этому отступлению: князь Лихтенштейн, который при поддержке русской гвардейской кавалерии вел бой с переменным успехом против Мюрата и Келлермана, русский резерв, продвинувшийся до Блашовиц и атакованный здесь дивизиями Риво и Кафарелли, наконец, Багратион, за которым следовал Ланн и который оказал у Посорцицкого поста упорное сопротивление и затем беспрепятственно отошел к Аустерлицу Лихтенштейн и великий князь Константин вышли у Крженовица на левый берег ручья Литава.

225

Брюнн — немецкое название чешского года Брно, Ольмюц — Оломоуца, Кричен — Подоли-у-Брна, Кобельниц — Кобыльница. — К.З.

Между тем три обходные колонны достигли переправ через Гольдбах (Кинмайер и Дохтуров после продолжительного боя у Тельница, Ланжерон — у деревни Сокольниц, Пржибышевский — у замка Сокольниц) и частью своих сил овладели расположенными западнее высотами. Дальнейшему продвижению воспрепятствовал Даву, который с дивизиями Фриана и драгунами Бурсье подошел от Грос-Райгерна на поддержку Маргарона. В этом бою против главной массы союзников французы были в меньшинстве. Но им удалось не только удержаться, но одержать успех, так как сдавленная масса не располагала достаточным пространством, чтобы развернуться, И тем самым ее превосходство было сведено на нет. Но вся невыгода ее положения сказалась тогда, когда Наполеон принудил Коловрата к отступлению и, оставив корпус Бернадота и гвардию на Праценских высотах, послал две с половиной дивизии Сульта, поддержанные Удино, против правого фланга обходных колонн неприятеля. Сен-Илер и Легран, которым было указано направление на Сокольниц, поставили правую колонну Пржибышевского в самое отчаянное положение. Спешно выдвинутые против угрожающей фланговой атаки несколько русских батальонов были немедленно уничтожены превосходным противником. Остальные пробовали отойти на запад через ручей Гольдбах, но попали под перекрестный огонь артиллерии Даву и Сен-Илера. Вся колонна была частью уничтожена, частью взята в плен. Но этот бой дал время Ланжерону спастись через Тельниц. Оставшиеся восточнее ручья девять батальонов Дохтурова и Кинмайера отходили на Ауезд, но, когда к этой деревне подошел Вандам, они повернули на Сачан, а когда здесь провалился мост, они пытались уйти по дамбе между Мёницким и Сачанским прудами. Под артиллерийским огнем остатки союзников успели отойти через Нейдорф и Отниц к Милешовицу.

Наполеон похвалился, что он под Аустерлицом прорвал центр неприятеля и рассеял его в разные стороны. Однако события 2 декабря едва ли дают возможность признать наличие прорыва и раскалывания противника на части. К вечеру союзники, соединившись, находились южнее Литавы. Напротив, французская армия разделилась на две части. Большая часть стояла против неприятеля между селениями Мёниц и Крженовиц, а меньшая (Ланн и Мюрат) на Ольмюцкой дороге у Посорцицкого поста. Рано утром 3 декабря Наполеон писал Сульту: «Император хочет лично гнаться за противником по пятам. По его мнению, на войне ничего еще не сделано, пока остается еще что-нибудь сделать. Во всяком случае, победа является неполной там, где возможно достигнуть большего».