Герои чужой войны
Шрифт:
— Как твое имя? — спросил Лифанор.
Толмач-полукровка начал переводить.
— Мое имя — Суах-та-он. Я из рода Диких Вепрей. Мой отряд проводил разведку вблизи вашего поселения, чтобы выяснить количество бойцов. Наш вождь, Пагли-ма-он, да будет благословенно имя его в лучах солнца, хочет стереть с лица земли укрепления, мешающие продвигаться на закат многочисленным отрядам славных охотников «шагнувших в свет».
Этот Суах— как его там говорил ровным, монотонным голосом, уставившись неподвижным взглядом куда-то в стену. Толмач едва сдерживал себя. Но, что ни говори,
— Наша цель — завоевание закатных земель до самой Соленой Воды, где тучные стада коров гуляют по привольным равнинам, где катит свои волны Большая Река. Нам невозможно жить в лесах, потому что древнее зло, поглотившее ваши города, начинает просыпаться. Гиблая Топь расширяется, выгоняет наши племена на камни.
Бред. Полный бред. Что имел в виду пленник, я перестал понимать, кроме одного: людям, эльфам и гномам осталось мало времени, чтобы приготовиться к большой войне. Тойоны не оставят в покое Росению, и пока не пройдутся по ней неисчислимыми ордами, заливая земли кровью — не успокоятся. Древнее зло? Слишком эфемерная вырисовывается картина. Что он имеет в виду под злом? Что за Гиблая Топь?
— Где портал? — старшина напрягся. — Спроси его, где этот долбанный портал?
Толмач резко бросил несколько фраз. Внезапно взгляд тойона приобрело осмысленное выражение. Он с усмешкой посмотрел вокруг, потом обмяк и опустил голову. Полукровка снова повторил вопрос.
— Точное место знают наши жрецы. Остальные только предполагают. Никто из смертных не имеет права задавать такие вопросы. Ослушников лишают языка и скармливают зверям. Вам не найти Врата перехода. А они скоро откроются, и новые воины заполонят ваши земли, убьют всех мужчин-воинов, вспорют животы вашим женщинам, а детей превратят в рабов, и лишь достойные вольются в наши ряды….
Грэм побледнел от гнева и с хрустом сжал кулаки. Ноздри его расширились, дыхание участилось, и мне показалось, что он сейчас бросится на тойона и разорвет его. Такая же реакция была и у толмача.
— Лифанор! — воскликнул он. — Дай мне убить эту падаль!
— Отставить! — рявкнул по-уставному старшина. — Хватит! Тоин, отведи пленника в сарай и как следует запри!
— Там сейчас Хват сидит, — напомнил я, — боюсь, что этого коротышку удар хватит от ужаса.
— Глэйв там? — нехорошо усмехнулся Лифанор. — Это просто замечательно! Кос, у меня к тебе просьба: дай приказ своей собачке посидеть рядом с пленником всего одну ночку. Есть у меня надежда, что завтра он развяжет свой язык без всяких сывороток.
И быстрый взгляд на Бассилала. Ученый сидел с довольным видом. Я его прекрасно понимал. Кролики — это всего лишь кролики, и настоящее исследование препарата на живом человеке, причем успешное, открывало великолепные перспективы в дальнейшем развитии ученых-алхимиков.
— Неужели тойоны так боятся глэйвов? — я, дожидаясь, пока Тоин с помощником выведут пленника из штаба, решил выяснить причину такого странного приказа.
— Они не просто их боятся, — эльф-старшина снова скривил губы в ухмылке, — а приходят в ужас от их вида. Но, если
— Тогда я хочу поскорее узнать, в чем дело, — я тоже сделал зверскую улыбку, повернулся к толмачу. — Поможешь мне перевести пару слов?
— Пошли, — оживился полукровка. И его заинтересовало, что сделает глэйв с тойоном.
— Тебя как зовут, друг? — поинтересовался я, когда мы вышли на улицу, уже начавшую погружаться в закатные цвета. Вечерние тени от стен удлинились, накрыв бруствер с пушкой и большую площадь Базы.
— Элдор, — толмач посмотрел на меня. — А тебя я знаю. Кос, верно?
— Ага.
— Я заметил тебя еще в прошлый раз, когда разведчики Грэма захватили тебя в лесу. Слушай, это правда, что ты воздействуешь на волкодава?
— Да это он, скорее, на меня воздействует, — усмехнулся я, подходя к гауптвахте, где Тоин уже ковырялся в замке. — Прицепился ко мне, сопровождает всюду, куда я иду. Негласно взял под охрану! Думаю, отдать его кому-нибудь, надоел!
Я, конечно, шутил. Кто же откажется от такого верного телохранителя? Так же подумал и Элдор. Вместо ответа он недоверчиво хмыкнул, пропустил меня вперед, сам встал возле входа.
— А что ты ему сказал? — спросил я Элдора.
— Я наслал на него страшное проклятие, которое используют шаманы тойонов, — охотно пояснил толмач, — на нормальный язык перевести сложно, но на простых дурачков действует.
Пленник заметно заволновался. Он понял, что хотят с ним сделать, и тонко заверещал. Потом сделал попытку рвануть на выход, но Тоин ловко подсек ему ноги. Лесовик с протяжным стоном упал на пол, а на него бросился всей тушей помощник Тоина. Вдвоем гномы подняли тойона и тычками в спину запихали пленника в камеру.
Хват уже проснулся и с самым настоящим любопытством на морде смотрел на возникшее движение. Он в возбуждении стал долбить своим упругим хвостом по полу, словно выбивал чечетку. Лесовик с ужасом забился в самый дальний угол и что-то зашептал.
— Открывай клетку, я выведу собаку, — сказал я.
— Ох, жестокие вы, люди, — деланно вздохнул Тоин, распахивая клетку с глэйвом.
— Можно подумать, вы — ангелы с крылышками, — засмеялся я и вывел Хвата в коридор. Присел рядом с ним, обхватил голову и зашептал ему некую программу действия на ухо. В общем, я хотел, чтобы он побыл с тойоном в клетке одну ночь, не трогая его, но и не давая покоя. Мне нужно было, чтобы глэйв ментально воздействовал на пленника, чтобы ужас пробрал его до самых печенок.
— Извини, братан, сам напросился, — я завел Хвата в клетку с тойоном, отчего тот едва на стену не полез. — Или скажешь, где находится портал?
Элдор тут же перевел мои слова. Лесовик замотал головой и выдал несколько резких фраз.
— Он никак не может переступить через заклятие слова, иначе погибнет в страшных муках, — почесал затылок толмач.
— Ладно, скажи ему, что я снимаю с него заклятие. Но если к утру он не скажет нам путь к Вратам — его душу заберет адский пес, то есть мой лучший и ласковый песик. Про песика не надо! А про страшные муки можешь ему хоть с три короба наговорить.