Героика. Сага о не очень хороших людях
Шрифт:
Изучив девушку и коротышку с головы до пят, Кригель утратил к ним всякий интерес. Кивнув шерифу, он развернулся и зашагал к экипажу, щеголевато поигрывая тростью.
— Надеюсь, вы не перестарались, — сказал проректор Карлу, вытянувшемуся по струнке рядом с каретой. — Юный лорд Роулинг еще понадобится нам живым для допроса.
***
— Выходит, никакого проклятия озера Ферн не существует? — недоверчиво спросил шериф Блаффорд.
Вернувшись в допросную, он угрюмо нависал над
— Никак нет, Ваша Светлость, — покачал головой Хиггинс. — Зато полным-полно рыбы.
Уперев руки в бока, шериф принялся думать. На толстых щеках, обрамлявших квадратную челюсть, заиграли желваки. В повисшей, аки висельник, тишине был почти слышен скрежет его мыслей, неторопливо перекатывавшихся внутри черепа.
— Ну что ж… — неспешно произнес Блаффорд спустя несколько упоительных минут. — Выслушав вашу историю, могу сказать лишь одно...
Сорванная с пояса дубинка шарахнула по решетке. Клетка содрогнулась от богатырского удара, доставляя непередаваемые ощущения сидящим в ней людям.
— Я В ЖИЗНИ НЕ СЛЫХАЛ БОЛЕЕ ЖАЛКИХ, НИЗКОПРОБНЫХ И ОМЕРЗИТЕЛЬНЫХ БРЕДНЕЙ!!!
— Но... — пискнула было Дана.
— НИКАКИХ «НО»! — неистовствовал побагровевший от ярости шериф. — ВЫ ДВОЕ — ПРАВОНАРУШИТЕЛИ, БЕЗДЕЛЬНИКИ И ШАРЛАТАНЫ! НО НИЧЕГО — Я НАУЧУ ВАС ЧТИТЬ ПРАВОПОРЯДОК!
— Мистер Пончик! — ухватилась за последнюю соломинку магиня. — Взгляните на моего медвежонка! Он живой и разговаривает, а значит, мы вам не врали!
Красная морда Блаффорда повернулась в сторону стола с уликами. Тедибир сидел в грязной и расплющенной корзине, не подавая признаков жизни. Его глазки-бусинки невинно блестели, а вышитый нитками рот слагался в полукруглую улыбку. Укоризненно покачав головой, старенький писарь добавил в протокол две строчки: «женский алкоголизм» и «белая горячка».
— С меня хватит! — прорычал шериф. — Поверить не могу, что я истратил впустую целый вечер, выслушивая сказки проходимцев! Штраф пятьдесят долларов! Каждому!
— ЗА ЧТО?! — дружно обомлели Дана и Хиггинс.
— Но ведь удить рыбу не запрещено законом! — запротестовал коротышка.
— Удить — нет! — вероломно ухмыльнулся Блаффорд. — А вот глушить, используя эксплозивную магию — да! Раскошеливайтесь, или упрячу обоих в кутузку!
— Знаешь... — поперхнулся от возмущения Хиггинс. — А не пошел бы ты в...
Договорить он не успел. Вовремя стиснувшая ему рот ладошкой Дана выкрикнула, подхалимски улыбаясь шерифу:
— Ваша Светлость! Не пойти бы вам сейчас в ваш прекрасный и уютный дом, чтобы предаться там заслуженному отдыху! А мы с Хиггинсом тем временем с радостью оплатим все до последнего медяка! ТАК ВЕДЬ, ХИГГИНС?!
***
Смочив бумажку с переводной картинкой, писарь шлепнул ее на оголенное предплечье Даны. От холодной воды девушка скривилась, но молча стерпела.
— Это печать окаменения, — пояснил старичок
Вечер неумолимо перетекал в ночь, и в окутавшем помещение сумраке он зажег висевшую на стене масляную лампу.
Злой как черт Хиггинс стоял рядом. По указанию шерифа ему печать налепили прямиком на лоб.
Поправив на носу пенсне в круглой оправе, писарь пристально взглянул на Дану.
— От себя хочу добавить, юная леди... — произнес он с глубочайшим разочарованием в голосе. — Никогда бы не подумал, что такая с виду приличная девушка встанет на путь грехопадения и криминала.
— Я тоже, — угрюмо отозвалась леди Лодж.
Закончив с печатями, они направились к выходу из допросной. Задержавшись у стола с уликами, Дана забрала свою корзинку с медведем и поваренной книгой. Следуя ее примеру, коротышка потянулся за сазаном.
— КУДА! — рявкнул возникнувший из ниоткуда шериф Блаффорд.
Оттолкнув Хиггинса, он встал между ним и вожделенной рыбой.
— Это мое! — взвился коротышка. — Я его поймал, и я его забираю!
— Еще чего! — фыркнул шериф. — Рыба конфискована! Убирайтесь с глаз моих, и чтобы завтра утром были здесь с деньгами!
Сжав кулаки, Хиггинс шагнул вперед. Ойкнув, Дана набросилась на него сзади и схватила за воротник куртки.
— Мы уже уходим, Ваша Светлость! — удерживая упирающегося коротышку, она потащила его к выходу на крыльцо.
Оказавшись на улице, они кубарем скатились с лестницы и уже там наконец-то отцепились друг от друга.
— Ты сдурела?!
— Это ты сдурел! — прошипела магиня. — Тебя посадят в тюрьму! А заодно и меня — за компанию!
— Смирись, неудачник! — донесся из-под локтя девушки насмешливый голосок. — Ты всего лишь опять проиграл.
Мистер Пончик вальяжно устроился на дне корзинки. Закинув одну заднюю лапуна другую, тедибир гнусно хихикал, наслаждаясь зрелищем.
— Восхитительно! — остывая, буркнул коротышка. — Мы оказались без сазана, без сокровищ и без пятидесяти долларов на каждого. Зато с говорящим плюшевым медведем.
Они пошли в сторону раскрытых ворот. Черная карета давным-давно уехала, оставив после себя следы в пыли. Бездельничавшие стражники отправились обходить город, и полицейский двор был почти пустынным. С каждым мгновением становилось все темнее и темнее. На не успевшем почернеть небосклоне загорались новорожденные звезды.
— Эй, Фоули, — долетел из распахнутого окна голос шерифа. — Утром отправь посыльного в редакцию «Козельского рыболова». Пускай придут и увидят, какого сазана я выловил в озере Ферн! После их репортажа мне будет завидовать весь город, ха-ха-ха!
Коротышка фыркнул, как ездовая лошадь. В вечерней тиши был слышен скрежет его зубов.
— Хиггинс, — не глядя на спутника, угрюмо произнесла Дана.
— Чего тебе, магиня?
— Когда в следующий раз захочешь рыбу, будь добр — купи ее в лавке.