Героинщики
Шрифт:
Они подошли ближе к мужчине, который разбрызгивал бензин из большой прямоугольной канистры на остатки поваленных деревьев. Он уже собирался поджечь их, и вдруг Александр закричал:
– Подождите!
Мужчина хмуро поглядел на него. Еще один человек, очень авторитетный, с коротко стрижеными черными волосами и некоей статью (поэтому Элисон решила, что он - бригадир), грозно подошел к ним и крикнул первому:
– Джок, поджигай, нахуй.
Он с вызовом посмотрел на Александра, выставив челюсть.
Александр протянул ему руку,
– Вы, вероятно, Джимми Нокс. Мы говорили по телефону. Александр Мар из службы контроля за заболеванием голландских вязов.
– Ага ... ну, - ответил Джимми Нокс без всякого намека на уважение, но потом пожал Александру руку.
– Мы должны как можно скорее сжечь это дерьмо, пока ебаные насекомые не вылезли. Только так их можно достать, - пояснил он и, взглянув на Элисон, которая прикрыла рукой глаза от солнца, добавил: - Извини за мой французский, куколка.
– Да, Джимми, я только хотел показать мисс Лозински ... Элисон, иди сюда, - Александр позвал Элисон ближе, и она робко двинулась к ним, неизбежно вступив во влажный торф.
– Элисон, Джимми Нокс. У него и его бригады еще много работы здесь, не хочу их задерживать.
– Он выразительно покачал головой.
– Но я тебе показать верхушку этого дерева. Пожалуйста, дайте нам секунду.
Бригадир уже выглядел несколько рассерженным.
– Посмотри на кору, - сказал Александр, подняв одну ветку с пожелтевшим листьями.
– Гнилая. Смотри, совсем гнилая.
Его глаза затуманились, когда он снова и снова повторял эти слова. Элисон не хотела подходить ближе, но чувствовала, что обязана это сделать. Когда ее правая нога увязает в грязи, она спотыкается и чуть не падает, удерживается на ногах, но опрокидывает канистру. Джимми взрывается проклятиями, Александр отскакивает, но бензин все равно заливает ему брюки сзади.
– Все в порядке, - машет он рукой, когда один из рабочих хватает канистру и устанавливает ее в болотистой почве. С помощью Александра Элисон достигает в конце концов того грешного дерева и касается пористой коры, чувствуя то же самое, что и тогда, когда увязала в сырой траве.
Они отступили назад, чтобы рабочие могли поджечь деревья. Деревья были совсем сухие, так что пламя очень быстро занялось в ветвях, затем перешло на кору. Черный дым протянулся столбом к небу. Элисон смотрела на огонь, его искры будто очаровали ее. Она чувствовала близость Александра, который стоял рядом с ней, когда волны жара достигали ее лица.
Она бы стояла так целую вечность, несмотря на то, что ее ноги замерзли и тонули в болотистом грунте.
Она услышала, как Александр откашлялся, разрушив магию огня, и они попрощались с бригадой. Уже на пути к машине Элисон услышала насмешливый смех Джимми Нокса и еще нескольких рабочих. Она посмотрела на Александра, но даже если он и заметил это, то сделал вид, будто ничего не произошло, ей показалось странным, что он никак не отреагировал, она даже начала на него сердиться.
–
– Все они приняты из списков безработных по соответствующей государственной программе, они уже долго не могли найти себе работу. Сейчас правительство меняет законы, задействует в таких программах только вакансии на неполный рабочий день, чтобы можно было брать людей на две работы одновременно за те же деньги.
Он немного помолчал и снова посмотрел на свою бригаду.
– Но это все равно не меняет того факта, что работы на всех действительно хватает. Сейчас эти ребята должны согласиться устроиться на вторую работу или остаться безработными.
Элисон кивнула, рассуждая о статье в вечерней газете, в которой говорилось, что Лотианский совет здравоохранения сокращает время ожидания для отсева больных раком в состоянии ремиссии из-за сокращения финансирования со стороны центрального правительства. Это сообщение поразило ее, хотя в другое время она бы просто пролистала страницу с такой статьей, считая ее обычной ерундой.
– Интересно, когда это все кончится, - покачал головой ее босс, и они сели в «Вольво».
Александр завел машину, но прежде чем тронуться с места, задумался о чем-то.
Он вдруг повернулся к ней, уставившись в нее глаза:
– Слушай, а что ты делаешь сегодня? После работы?
– Ничего ... наверное, - с этими словами она мысленно отказалась от похода в поэтический кружок.
Но зачем это ему? Он хочет ее куда-то пригласить? Действительно, она не хотела возвращаться домой, слушать сообщение на автоответчике. Ей было важно остаться.
– Моя мама устраивает вечеринку с барбекю в Корсторфини. Сегодня ей исполняется шестьдесят. Нам необязательно ехать дальше, нужно немного освежиться.
Я оставлю машину, возьму немного пива. Должен признать, я немного завидовал вам с Стюартом, когда вы пили вино, - улыбается он с сияющими глазами.
– Хорошо, почему бы и нет, - отвечает она с деланной беззаботностью, хотя сама на самом деле хочет, чтобы Александр рассказал ей еще о деревьях.
Но она очень четко понимала, что этот рабочий день неизбежно превратится во что-то иное.
Они въехали в город и поехали по Толкросс, где Элисон вспомнила о Джонни.
О том, как погасли его глаза и опустились уголки губ, когда она отказала ему.
Будто его душа оставила тело, и только она могла впустить ее обратно. На Делрей-роуд Александр вдруг притормозил.
– Надо забрать моего брата, - пояснил он.
Она высунулась в окно и увидела парня, как две капли воды похожего на Александра, только немного более низкого; он тоже был в костюме и заходил в бедную забегаловку.
– Опять отдыхает в каких-то трущобах, - ответил на ее мысли Александр.
– Давай зайдем и поздороваемся. Я могу оставить машину здесь, а потом мы с тобой возьмем такси до Корсторфина.