Герой ее романа
Шрифт:
Маркиз не ответил. И его лицо словно окаменело.
– Что ж, если ты не можешь принять деньги от меня, то думай о них как о ссуде от моего отца, – продолжала Дани. – Он составит документ с условиями выплаты. Для Каро, не для тебя. Это будет приемлемо?
Маркиз по-прежнему молчал. И теперь повернулся к ней спиной. Проклятье, почему он на нее не смотрит?!
– Ты сказал, что не хочешь, чтобы имя Каролины вываляли в грязи. И еще ты говорил, что от последствий расторжения помолвки пострадают твои арендаторы, не так ли? – Сделав глубокий вдох, Дани вновь заговорила: –
Глядя себе под ноги, Дани спрятала подступившие к глазам слезы. Ей была ненавистна мысль о том, что Маркус будет с другой женщиной, которую, возможно, полюбит. Но она желала ему счастья, поэтому… Пусть даже он никогда больше с ней не заговорит, – но только возьмет деньги. Хотя ее сердце будет разбито.
– Маркус, пожалуйста, возьми их. На тех условиях, на каких пожелаешь.
– Ты, кажется, жаждешь меня женить, – прошептал он, обернувшись. – Мечтаешь от меня избавиться?
Дани фыркнула, смахнув бегавшие по щекам ручейки слез.
– Конечно, нет! Я просто хочу, чтобы ты был счастлив.
В глазах Маркуса что-то промелькнуло, но он тут же снова отвернулся.
– Маркус, ты должен знать, что я не помолвлена, – добавила Дани.
– Да, я знаю. Твой отец сказал об этом, когда меня освободили.
Дани почувствовала, как разрывается ее сердце – последний лучик надежды погас. А она так хотела, чтобы у них с Маркусом все было как раньше – со смехом и непринужденными улыбками. Со страстью и любовью. И она хотела убедить его в том, что они могли все это вернуть.
– Черт возьми, Маркус! Почему ты на меня не смотришь?!
Воцарилось тягостное молчание, и Дани со вздохом уставилась на свои туфельки. А потом вдруг ее обдало горячим дыханием Маркуса. Вскинув голову, она увидела его прямо перед собой. И он смотрел на нее, нависал над ней. Его лицо казалось бесчувственным, но в глазах были боль и желание.
– Потому что если я увижу, какая ты красивая в этом платье, то не смогу сказать то, что должен сказать, понимаешь, Дани?
Она затаила дыхание, а он словно неосознанно поднес руку к ее щеке. Сердце ее радостно подпрыгнуло, но рука тут же опустилась, так до нее и не дотронувшись.
– Я тебя не заслуживаю, Дани. Твой отец хочет, чтобы я доказал, что стою тебя. Но мы с тобой оба знаем, что не стою. И он тоже это знает. Ты как солнце, а я – всего лишь месяц, недостойный даже отражать твой свет. Ты заслуживаешь такого, как Хемзуэрт. У него нет прошлого. Его ничто не мучает. Он хороший человек и может дать тебе все, чего ты захочешь. И он сможет помочь твоему отцу в парламенте.
Маркус тяжело вздохнул, и его глаза впервые за этот вечер потеплели. Он окинул Дани взглядом, потом вновь заговорил:
– Я рад, что еще раз тебя увидел. Рад, что ты надела мой подарок. – Он улыбнулся ей ласково и грустно. И тут же добавил: – Я люблю тебя, малышка.
В следующее мгновение, резко развернувшись, маркиз покинул балкон и почти сразу же затерялся среди пар, танцевавших
Стоя на пороге балкона, у входа в бальный зал, Дани заметила две пары глаз, выглядывавшие из пальмы; одна пара – карих, принадлежала Аннабель, другая же – светло-зеленых. Выходит, Каролина и Аннабель за ними шпионили? Ну разумеется!
Дани снова посмотрела на Маркуса, исчезавшего из ее жизни навсегда. Он уже почти пересек зал, когда она, наконец, поняла, что он сказал.
Побелев от злости, Дани сжала кулаки и громко закричала:
– Ты проклятый идиот, Флитвуд!
Многие повернулись в ее сторону и уставились на нее с удивлением. Музыка же внезапно смолкла, и танцоры замерли. Маркус тоже на мгновение замер. Потом обернулся и посмотрел на Дани. А она, не обращая внимания на усмешки и хихиканье, стала пробираться к нему, и люди перед ней расступались. Наконец она подошла к нему вплотную и проговорила:
– Тебе обязательно нужно испытывать мое терпение? Честное слово, иногда я удивляюсь, слушая тебя. Маркус, что происходит в твоей голове?
Он открыл рот, но так ничего и не сказал. И нервно осмотрелся. Дани знала, что весь свет замер в предвкушении скандала и неминуемых сплетен. Но ей было все равно. Потому что теперь она знала, что сказать.
Взяв маркиза за руку, Дани заговорила:
– Я считала брак моих родителей образцом для всех. Я думала, что человек не может быть влюблен, если не счастлив ежеминутно. Я полагала, что любовь и удачный брак – это волшебная сказка, а не тяжелый труд. Мне казалось, что счастливые супруги постоянно светятся от радости и все у них идеально. Но теперь я понимаю, что ошибалась. Любить кого-то – это не значит никогда не сердиться на любимого человека и никогда не расстраиваться. Брак может быть счастливым только в том случае, если супруги совместно стараются построить свое будущее.
Маркус смотрел на Дани с удивлением и даже с некоторым страхом. Но он по-прежнему молчал. А она, сделав глубокий вздох, продолжила свой монолог:
– Твои демоны приносят ужасные страдания. Твои раны намного глубже, чем я могу себе вообразить. Когда я впервые встретила тебя, то решила, что ты ужасный человек. Но потом я узнала тебя по-настоящему и поняла, что ты очень добрый и отзывчивый. Правда, поначалу мне казалось, что ты никогда не сможешь дать мне то, что я хочу. Я думала, что с тобой у меня никогда не будет идеального брака. Увы, я не понимала, что такое счастье.
Маркиз нахмурился и, судорожно сглотнув, пробормотал:
– Дани, о чем ты?..
Сжав его руку, она с улыбкой ответила:
– О том, что ты, Маркус Брэдли, не идеален. Впрочем, я тоже. Ты безрассудный, упрямый, властный. И ты отказываешься видеть в себе хорошее.
Он взглянул на нее недоверчиво.
– Хорошее. А что именно, Даниэла?
Она поднесла к губам его руку. Вокруг тотчас раздались громкие вздохи, сопровождаемые шорохом юбок – дамы быстро выводили из зала юных мисс.