Геворг Марзпетуни
Шрифт:
— «Драгоценному»? Да, быть может, для тебя, моя добрая Седа, только для тебя… — прошептала тихо царица и, снова обращаясь к кормилице, сказала: — Ты имеешь право спорить со мной, мать Седа, я на тебя не сержусь… Да и впрямь я очень долго остаюсь на воздухе. Где мои прислужницы?
— Ты приказала, чтобы они не являлись без твоего зова.
— Так зови их, и пусть подадут мне носилки.
— Сказав это, царица прошла к концу колоннады и, остановившись там, стала смотреть на багровую луну, которая медленно поднималась из-за гор. Хотя было уже довольно холодно и дул ветер, но небо оставалось ясным
Царица, плененная красотой лунного вечера, вновь погрузилась в раздумье. Еще немного, — она вернулась бы на свое место и вновь отдалась бы мучительным думам, но голоса прислужниц и свет факелов, которые несли слуги, вывели ее из оцепенения.
Царица обернулась. Вместе с прислужницами и кормилицей шла владелица крепости, княгиня Гоар Марзпетуни. Приблизившись, она почтительно поклонилась царице и мягко выразила свое неодобрение по поводу ее чрезмерной любви к одиночеству.
— Отсюда я слежу за дорогой, чтобы первой сообщить тебе весть о приезде князя Геворга, — ответила царица, ласково улыбнувшись.
— Я буду тебе благодарна, если только он привезет нам радостные вести, — сказала княгиня Гоар и протянула царице руку, чтобы помочь ей спуститься со ступеней.
— А если он не привезет их? — спросила царица.
— Тогда пусть крепостные ворота останутся для него закрытыми, — шутливо заметила княгиня.
Царица улыбнулась и ничего не ответила.
Внизу стояло четверо рослых слуг. Они держали в руках носилки, убранные цветным шелковым покрывалом с золотыми кистями. Прислужницы помогли царице сесть на носилки. Слуги факелами освещали путь к замку, до которого было несколько десятков шагов. Носилки двинулись вперед в сопровождении княгини и прислужниц.
Перед широкими сводчатыми воротами замка горели светильники. Вооруженные воины охраняли вход. Когда царица приблизилась, воины стали в ряд и в знак повиновения склонили копья так низко, что наконечники коснулись земли.
— Где ваш начальник? — спросила царица, поравнявшись со стражами.
— Здесь, преславная царица! — С этими словами к ней приблизился высокий, красивый молодой воин, выделявшийся среди других своим богатым вооружением и развевающимся на шлеме пером.
— Есть известия от начальника крепости?
— Господин начальник приказал сообщить: лучники и копьеносцы отправлены к бойницам; караульные стерегут стены; отряды стражей находятся на башнях.
— А крепостные ключи?
Мы ждем приказания царицы, чтобы запереть ворота.
— Почему так поздно? Уже темно.
— Из Айриванка приехал гонец. Он сообщил, что этой ночью сюда прибудет его святейшество католикос [4] . Начальник желает знать, могут ли остаться у него ключи до прибытия его святейшества.
4
Католикос — глава армянской церкви.
— Скажи ему, чтобы он наложил засовы и явился ко мне.
Воин почтительно поклонился и зашагал
У входа в замок царица спустилась с носилок и вошла в сводчатый круглый зал. Направо и налево четыре маленькие резные двери вели в покои нижнего этажа и в тайники замка. Посредине поднималась широкая гранитная лестница, которая наверху разветвлялась на две узкие лесенки. Левая вела в средний этаж, где были комнаты приближенных княгинь, правая — в верхние покои; там жила царица со своими прислужницами. Лестницы были сверху донизу покрыты сюнийскими коврами и освещены свисавшими со сводов медными лампадами.
Царица с помощью прислужниц поднялась наверх и, повернув направо, вошла в увенчанную куполом красивую палату с колоннами и нишами, резным карнизом и мозаичным полом. Отсюда сводчатые двери вели в другие покои этого этажа.
Царица миновала две маленькие комнаты, стены которых были выложены цветными изразцами, ярко блестевшими при свете серебряных лампад. Убранные коврами и подушками, эти комнаты предназначались для прислужниц. Отсюда царица проследовала в великолепный зал, освещенный четырьмя большими люстрами. Стены его были целиком облицованы шлифованным белым камнем, украшены колоннами из красного мрамора и арками. Потолок из резного камня был выложен по углам мозаикой из цветных камней. Пол устлан коврами. У стен стояли тахты, покрытые шелком, с парчовыми подушками и валиками. Царица села в конце зала на парчовый диван. Одна из прислужниц, склонившись, подложила ей под ноги шелковую подушку, украшенную кистями.
2. Неприятное известие
— Не догадывается ли царица, зачем в нашу крепость едет в ночное время его святейшество? — спросила княгиня Марзпетуни, желая нарушить неловкое молчание, воцарившееся в зале. Сидя на покрытой шелком скамье против дивана царицы, она посмотрела на нее пристальным взглядом в ожидании ответа.
— Без сомнения, святейший владыка желает сообщить нам что-нибудь важное, — ответила царица многозначительно.
— А может быть, он просто хочет навестить царицу?
— Для этого нет нужды ночью выезжать из монастыря. Слава богу, Айриванк от нас недалеко.
— Меня чрезвычайно беспокоит его посещение.
— А меня беспокоит продолжительное отсутствие князя Геворга. Уже две недели, как он уехал. Если приезд католикоса связан с каким-нибудь новым несчастьем, то отсутствие князя подвергает нас двойной опасности.
— Неужели ты, преславная царица, сомневаешься в победе государя?
— Покорить наместника Утика невеликое дело, но победу посылает бог. Если бы государь победил, то князь Геворг был бы уже здесь. В крайнем случае он прислал бы гонца с известием о том, что Цлик-Амрам разбит или взят в плен.
— Не приведи господь, дорогая царица, чтобы государь в войне с Цлик-Амрамом потерпел поражение. Это будет большим позором и для государя и для войска.
— И прежде всего для тех князей, которые оставили государя без помощи и заботятся только об укреплении собственных замков, — с горечью заметила царица.
— Конечно, охрану крепостей они могли бы поручить даже женщинам, — заметила княгиня, желая исправить свою ошибку.
— Значит, нам нечего ждать удачи.
— Но если будет угодно богу…