Гибель гигантов
Шрифт:
Недостающая бутылка стояла на столе в трактире, и Сотник это знал. Он пытался затеять ссору, и это было опасно.
— Дай мне одну монету, — сказал Левка Сиду по-английски.
Сид открыл сумку и протянул ему пятирублевку Левка положил ее на сжатый кулак и подбросил в воздух так, что она завертелась, поблескивая в лунном свете. Сотник инстинктивно протянул руку, чтобы ее поймать, а Левка тем временем запрыгнул на козлы рядом с Сидом.
Сид взмахнул кнутом.
—
Мул затрусил со двора и повернул на дорогу; Левка вздохнул спокойнее.
— Сколько мы получили? — спросил Сид.
— Сколько просили. Триста шестьдесят рублей каждому. Минус пять. Эти пять рублей, что пришлось вернуть, пусть будут с меня. Тебе во что?
Сид достал большой кожаный кошелек. Левка отсчитал ему туда семьдесят две монеты.
Он попрощался с Сидом и спрыгнул с повозки возле дома, где располагались американские офицеры. Там его уже поджидал капитан Хэммонд.
— Пешков! Где вы были?
Левка пожалел, что у него с собой казацкая седельная сумка, в которой лежат триста шестьдесят пять рублей.
— Немного походил по окрестностям.
— Но ведь уже темно!
— Потому-то я и вернулся.
— Мы вас искали. Вас желает видеть полковник.
— Немедленно буду, сэр! — и Левка бросился к своей комнате, чтобы оставить там сумку, но Хэммонд сказал:
— Кабинет полковника в другой стороне.
— Есть! — сказал Левка, поворачивая назад.
Полковник Маркхэм Левку недолюбливал. Полковник был профессиональный военный, не из тех, кого набрали с началом войны.
Левка хотел было оставить сумку на полу перед входом в кабинет полковника, но сумма была слишком заметна, чтобы бросать без присмотра.
— Где, черт возьми, вы были?! — сказал полковник, едва Левка вошел.
— Осматривал город, сэр.
— Вы получаете новое назначение. Нашим английским коллегам нужны переводчики, и они попросили меня прикомандировать вас к ним.
Левке показалось, что это неплохо.
— Есть, сэр!
— Вы едете с ними в Омск.
Значит, не так уж и хорошо. Больше шести тысяч километров по российской глуши.
— Зачем, сэр?
— Они вам расскажут сами.
Ехать Левке не хотелось. Слишком далеко от дома.
— На это требуется мое согласие, сэр?
Полковник ответил не сразу, и Левка понял, что на самом деле подобные назначения — добровольные, насколько это возможно в армии.
— Вы что, отказываетесь? — угрожающе спросил полковник.
— Только в том случае, если это дело добровольное.
—
Делать было нечего.
Омск, подумал Левка. Вот черт.
— Я готов к этому назначению, сэр, — сказал он.
Этель поднялась наверх, в комнаты Милдред. Там было чисто, хоть и не прибрано: игрушки на полу, дымящаяся сигарета в пепельнице, сохнущие трусики перед камином.
— Сможешь сегодня приглядеть за Ллойдом? — спросила Этель. Они с Берни собирались на собрание партии лейбористов. Ллойду было уже почти четыре, и он мог самостоятельно выбраться из постели и отправиться на прогулку, если оставить его без присмотра.
— Конечно, — ответила Милдред. Они часто по очереди приглядывали за детьми. — Я получила от Билли письмо.
— У него все в порядке?
— Да. Но мне кажется, он не во Франции. Он совсем не упоминает об окопах.
— Тогда, должно быть, на Среднем Востоке. Интересно, довелось ему увидеть Иерусалим? — Святой город был взят английскими войсками в конце прошлого года. — Как был бы рад отец, случись Билли там побывать!
— Он просил тебе кое-что передать. Говорит, напишет тебе позже, а я чтобы сказала… — она сунула руку в карман передника. — Сейчас. «…Политических новостей я не получаю, нахожусь, откровенно говоря, в неведении относительно России». Ну что за странные слова, честное слово!
— Это послание нужно читать не как все, — сказала Этель. — Читай каждое третье слово. Он пишет: «Я нахожусь в России». Странно, что он там делает?
— А я и не знала, что в России есть наши войска.
— Я тоже. А он не упоминает какую-нибудь песню? Или название книжки?
— А ты откуда знаешь?
— Это тоже шифр.
— Он пишет про песню, которую ты пела, «Фредди и цыпленок». Никогда такой не слышала.
— Я тоже. Надо по первым буквам… Фиц!
Вошел Берни. Он был в красном галстуке.
— Ллойд крепко спит, — сообщил он.
— Милдред получила письмо от Билли, — сказала Этель. — Выходит, он, а также граф Фицгерберт в России.
— Ага! — воскликнул Берни. — А я-то думал, когда они начнут!
— Ты о чем?
— Мы послали войска сражаться с большевиками. Я так и знал, что это случится.
— Мы разве в состоянии войны с новым русским правительством?
— Это неофициально… — Берни взглянул на часы. — Нам пора. — Он терпеть не мог опаздывать.