Гибель королей

Корнуэлл Бернард

– Вот удивительно, – с сарказмом произнес я.

Точно так же, как в прошлый раз, когда Хестен вторгся в Мерсию, Этельред и теперь будет защищать собственные земли, а остальной стране предоставит выкручиваться самостоятельно.

– Я должен вернуться к королю, – сказал Стипа.

– Какой у тебя приказ? – спросил я. – Найти, где вторглись датчане?

– Да, лорд.

– Ты нашел?

Он покачал головой.

– Нет.

– Тогда ты и твои люди едете со мной, – сказал я, – а ты, – я указал на Этельфлед, – должна отправиться в Сирренсестер или присоединиться к своему младшему брату.

– А ты, – сказала она,

указывая на меня, – не командуй мной, я буду делать то, что хочу. – Она с вызовом посмотрела на меня, но я промолчал. – Почему бы нам не разгромить Хестена? – спросила она.

– Потому что у нас не хватает людей, – терпеливо ответил я, – и потому что мы не знаем, где остальные датчане. Ты хочешь начать сражение с Хестеном и потом обнаружить у себя в тылу три тысячи захмелевших от меда датчан?

– Тогда что нам делать? – спросила она.

– То, что я сказал, – ответил я.

Мы отправились на восток по следам Хестена и обратили внимание на то, что по пути датчане не сожгли ни один дом и не разграбили ни одну деревню. Это означало, что Хестен спешит, игнорируя возможность разжиться трофеями, потому что, как я считал, ему был отдан приказ соединиться с главными силами датчан, где бы они ни находились.

Мы тоже спешили, и на второй день подошли к Лиссельфельду. У меня там было одно дело. Я въехал в городок – у него не было стен, зато он мог похвастаться огромной церковью, двумя мельницами, монастырем и величественным епископским домом. Большая часть жителей ушла на юг в поисках какого-нибудь бурга, чтобы укрыться от датчан, и наше появление вызвало панику. Мы увидели, как люди со всех ног бросились к лесу, решив, что мы – враг.

Мы напоили лошадей в двух ручьях, что текли через город, и я отправил Осферта и Финана покупать продукты. Мы с Этельфлед взяли тридцать человек и отправились во второе величественное здание города, стоявшее у северной окраины Лиссельфельда. Вдова, жившая там, никуда не убежала при нашем появлении. Напротив, она ждала нас в зале, окруженная десятком слуг.

Ее звали Эдит. Она была молода, очень красива и отличалась жестким характером, хотя на первый взгляд казалась нежной и кроткой. Круглолицая, с вьющимися рыжими волосами, довольно полная, она была одета в полотняное платье золотого цвета, с шеи у нее свисало множество золотых цепочек.

– Ты вдова Оффы, – сказал я, и она молча кивнула. – Где его собаки?

– Я утопила их, – ответила она.

– Сколько ярл Сигурд заплатил твоему мужу, чтобы он соврал нам? – спросил я.

– Не знаю, что ты имеешь в виду, – сказала она.

Я повернулся к Ситрику.

– Обыщи дом, – велел я ему. – Забирай все продукты.

– Ты не имеешь права… – начала Эдит.

– Я имею право делать то, что считаю нужным! – оборвал я ее. – Твой муж продал датчанам Уэссекс и Мерсию.

Она стояла насмерть, оказываясь что-то признавать, однако в этом недавно построенном доме было слишком много свидетельств богатства его обитателей. Она завопила, вцепилась в меня, когда я снял золото с ее шеи, а потом принялась изрыгать проклятия нам вслед, когда мы ушли. Я покинул город не сразу, сначала заехал на кладбище у собора, и там мои люди выкопали тело Оффы из могилы. Он заплатил серебром священникам за то, чтобы его похоронили поближе к останкам святого Чада – он считал, что через эту близость ему откроется дорога на небеса в тот день, когда Христос вернется на землю, – но я сделал

все возможное, чтобы переправить его грязную душу в христианский ад. Мы перетащили его гниющее тело, обмотанное бесцветным саваном, на край города и бросили в реку.

После этого мы поехали на восток выяснять, обрекло ли его предательство Уэссекс на гибель.

Часть четвертая

Смерть зимой

Глава одиннадцатая

Деревни больше не было. Дома превратились в дымящиеся кучи головешек и пепла, трупы четырех зарубленных собак лежали посреди грязной улицы, с запахом дыма смешивалась вонь поджаренного мяса. В пруду плавало тело женщины, голое и вздутое. На ее плечах сидели вороны и рвали мертвую плоть. На постирочном камне у воды чернела засохшая кровь. Огромный вяз, возвышавшийся над деревней, с одной стороны был обожжен огнем, который поглотил крышу церкви. Дерево выглядело так, будто в него ударила молния: одна половина зеленая, а другая черная, сухая, расщепленная. Остатки церкви все еще горели, и вокруг не было ни одного живого, кто мог бы сказать нам, как называется это место. Десятки черных столбов дыма вокруг говорили нам о том, что не только эта деревня превратилась в руины.

Всю дорогу мы ехали на восток по следам Хестена. В какой-то момент следы повернули на юг и соединились с другими, более многочисленными. Эти следы оставил отряд в сотни лошадей, а может, и в тысячи, и столбы дыма в небе указывали на то, что датчане продвигаются на юг к долине Темеза и к богатому трофеями Уэссексу, расположенному чуть дальше.

– В церкви тоже трупы, – сказал Осферт. Его голос звучал спокойно, но я чувствовал, что он разгневан. – Много трупов, – добавил он. – Наверное, они загнали их туда, заперли двери и подожгли церковь.

– Так же, как поджигают дома, – сказал я, вспоминая, как горел в ночи дом Рагнара Старшего и как страшно кричали люди, запертые внутри.

– Там есть и дети, – уже более эмоционально сказал Осферт. – Их тела съежились до младенческих!

– Их души с Господом, – попыталась утешить его Этельфлед.

– Хватит жалости, – решительно произнес Осферт, глядя в небо, серое от туч и дыма.

Стипа тоже посмотрел в небо.

– Они движутся на юг, – сказал он.

Он помнил о приказе вернуться в Уэссекс и очень переживал из-за того, что я задерживаю его в Мерсии, когда датские орды угрожают его родной земле.

– А может, в Лунден? – предположила Этельфлед. – Может, на юг до Темеза, а потом вниз по реке до Лундена?

Она думала о том же, о чем и я. Я же думал об обвалившихся стенах, о Йорике, который внимательно изучил оборону города. Альфред понимал важность Лундена и поэтому попросил меня захватить его, но понимают ли это датчане? Тот, кто владеет Лунденом, контролирует Темез, а Темез ведет в глубь Мерсии и Уэссекса. Лунден является центром активной торговли, в него сходится множество дорог, и тот, кто владеет Лунденом, тот держит в руках ключ от южной Британии.