Гибель отложим на завтра. Дилогия

Аэзида Марина

– Патологоанатом человеческих душ… – проговорила вслух, обращаясь скорее к себе, чем к вошедшему.

– Ну что вы, пани Божена, – раздался густой мужской голос. –

Ваша душа не мертва и патологоанатом ей не нужен.

– Пока…

– Она всего лишь заболела.

Божена не смотрела на него, но слышала и чувствовала, как он подошел ближе и встал напротив. Чуть-чуть помолчал и представился.

– Богуслав Камински. Можно просто по имени. Как вы, пани?

– Никак.

Он присел перед ней на корточки и с доверительной ноткой в голосе – этого она больше всего терпеть не могла! – попросил:

– Пожалуйста, посмотрите на меня, пани.

Она нехотя перевела взгляд. Как раз тот случай, когда легче согласиться, чем тратить силы на спор. Обреченно уставилась ему прямо в глаза – пусть терпит.

Уставилась. Секунда проползла улиткой. Проползла. И Божену словно оглушили! Она упала с кровати, губы и пальцы ее задрожали. Она посмотрела на пана Камински. Он посмотрел на нее. Лицо его исказилось в болезненной гримасе узнавания. Он сжал ее ладони в своих. Она подалась ему навстречу. Жадно, словно изголодавшаяся.

И Божене почудилось, будто она слышит далекий шум морских волн, что разбиваются о берег, и ощущает соленые брызги на коже, и слышит запах водорослей и соли – такой родной, такой знакомый.

Они сидели на полу, они прильнули друг к другу. Они молчали.

И они говорили:

– Мой вечный спутник, мой отец, сын, моя мать, сестра и брат, мой вечный возлюбленный, я узнала тебя! Я всегда тебя знала. И теперь я знаю, зачем я здесь.

– Моя любимая, моя жизнь, я узнаю тебя в каждом воплощении, я пронесу тебя через века и жизни. Мы будем вместе вечно!

– Мой вечный спутник. Все свершится!

– И круг замкнется!

– Круг замкнется и, свободные, мы полетим!

– Замкнется круг и, свободные, мы будем вместе вечно!

– Жизнь моя!

– Замкнется круг!