Гималайский зигзаг
Шрифт:
– Он мне не мешал, – возразил Юсупов.
– Никогда не знаешь, что сделает собака в следующий миг, – покачал головой старик. – Человек более предсказуем, и напрасно Сталин в 38-м начал эти дурацкие эксперименты по, как изволят выражаться репортеришки, зомбированию. Человек управляем и без этого, батенька мой!.. Так вот, я предлагаю вам двоих. Это немного, скажете вы, но и миссия ваша, скажем так, не поход Александра Великого…
– Вы не доверяете моей миссии? – искренне обиделся Феликс Третий. – Но я преследую благие цели, Виктор Афанасьевич! Я…
– Печетесь о благе российской монархии, да-с, да-с! О благе монархии, которой нет уже почти век и которая
– Это мы еще посмотрим, какой он неординарный – без особой уверенности возразил Юсупов. Джунковского он и сам слегка побаивался.
Вернувшийся скотч попытался вновь забраться к нему на колени, но старик цыкнул на него, и Ширер спрятался под кресло.
– А почему он – Ширер? – спросил рассеянно Юсупов.
– Нужно смотреть футбол, батенька! – наставительно сказал Сипягин. – Правда, сейчас Ширер не в лучшей форме, мне куда больше нравится Кану, например…
– Я болею за «Спартак», – буркнул Феликс, на самом деле ненавидевший футбол (тут он с англичанами расходился), но желавший слегка уязвить старика.
– А я – за «Арсенал». Так вот, я даю вам двоих. Да-с, двоих. Первый – Андрей Покровский, вы можете его знать под кличкой Бумба. Второй – Михаил Гурфинкель.
– Миша?!
– Он самый. Не самый плохой вариант, согласитесь, Феликс Феликсович…
Юсупов дернул плечами:
– Миша может украсть палку у старухи, но чтобы серьезно за что-то взяться…
Он с сомнением покачал головой, прекрасно между тем понимая, что старик не даст ему больше ни одного человека, а если спорить и ковыряться, то вообще ничего не даст и выставит за дверь. А с кем тогда работать? С окровенным неумехами или лощеными потомками князей и графов, хорошо умеющими разве что играть в крокет?
– Хорошо, Виктор Афанасьевич. Благодарю вас.
– Не стоит… Пустое, батенька мой, пустое. Они сами нанесут вам визит вечером. Вы где изволили остановиться?
– Как обычно. В «Метрополе». Номер пятьсот сорок два.
– В таком случае удачи вам, Феликс Феликсович! Не обманите надежд старика… Кто знает, может и вправду, когда-нибудь… Знаете, когда первый батальон дроздовцев подходил к Харькову… Им тогда Антошка Туркул командовал… Тоже, знаете, верилось. Эх, да что там говорить!
– Когда бежала я из Казани,Со мной гуляли одни дворяне.С графьями вволю точила лясы,Я – гимназистка седьмого класса!Феликсу Третьему отчего-то захотелось перекреститься.
Гурфинкель и Покровский появились около девяти часов вечера. Кто-то из них гулко постучал в дверь, и когда
– Здравствуйте, сэр, – не сказал – протрубил Покровский, он же – Бумба, выдвигаясь из-за косяка.
…Внук или правнук священнослужителя, Андрей Покровский, родившийся отнюдь не в вышнем Волочке, а на окраине Лондона, где поселились его родители-эмигранты, с юных лет промышлял угоном автомобилей, время от времени также подрабатывая вышибалой в дешевых забегаловках. Особенным умом, равно как знанием языка и культуры предков, он, мягко говоря, не отличался. Поскольку среди его приятелей происхождение от «жеребячьей породы» не ценилось, Андрей предпочитал выдавать себя за потомственного «вора в законе» для чего даже несколько раз заглядывал на сайт ZONA.RU, дабы поднабраться экзотических звучащих выражений страшной страны GULAG. Ну какая мулатка-шоколадка устоит, когда ей в уха шепчут «gadom budu!» или «vek voli ne vidat`!»? Впрочем, в экстренных ситуациях Покровский-Бумба бывал и даже неоднократно, и при всей своей брезгливости Юсупов был даже рад, что старик выделил именно этого громилу. Хотя общаться с этим любителем экзотических цитат, говорившим по-английски, словно какой-нибудь ирландец, было весьма неэстетично. Одним словом, фи!
– Добрый вечер, Феликс Феликсович, – сказал Миша Гурфинкель, вытирая грязным платком все тот же нос. В отличие от Покровского, по-русски он говорил как москвич, по-английски – как лондонец, а помимо того знал идиш, иврит, французский и испанский. Это, пожалуй, были все достоинства Гурфинкеля. Коммерческие затеи ему не удавались, единственная операция с наркотиками закончилась в полицейском участке, в еврейской общине его не любили за постоянные контакты с русскими, а у русских – за то, что он еврей. Маленький Миша был, что называется, нагрузкой к атлетической фигуре Покровского, но с ним приходилось мириться. Странное дело, громила и мелкий жулик были неплохими приятелями.
– Проходите, – Юсупов улыбнулся по возможности приветливо. Гости прошествовали в комнату и уселись в креслах, после чего Феликс, приглушив звук телевизора, поинтересовался:
– Пива, господа?
– Мне, если можно, виски, – моргнул Миша.
– Темного, – согласно прогудел Покровский, явно имея в виду пиво.
Юсупов достал из холодильника бутылочку «Килкенни» и полез в бар за виски «Гленливет». Пусть Миша порадуется, когда еще такое подвернется!
– Мы летим в Гималаи, – сообщил он, выждав, пока гости отхлебнуть первый глоток.
– Так почему бы не в Гималаи? – тут же согласился Покровский. – Это вроде как в Африке? Ни разу не был в Африке, сэр, даже захотелось. V nature!
– Это в Азии, Андрюша, – поспешил уточнить Миша. – Такие большие-большие горы…
– Вот именно. – подхватил Юсупов. – И в этих больших горах мы будем следить за одной шустрой девицей. Вернее, следить будете вы, – я планирую обосноваться в Дели и руководить операцией оттуда.
Приятели недоуменно переглянулись.
– Просто следить? И все?
– Вначале просто следить, – кивнул Феликс Третий, – а далее – по обстоятельствам, господа. Неплохо бы навести на нее местную полицию, или что там у них есть, чтобы они посадили ее в кутузку и хорошенько напугали. Скажем, за истребление редких видов животных. Вы сможете что-нибудь придумать?
– Suchya rabota! – почесал затылок Покровский. – Ну, да вам, сэр, виднее, вы банкуете. А зачем она вообще туда едет?
При этом он принялся многозначительно вертеть в пальцах опустевшую пивную бутылку.