Гималайский зигзаг
Шрифт:
– «Какая-то с ней»? – поразился Покровский. – Там чего, две девки?
– Какая-то, – подтвердил Мочалка. – Мужчина. Местная мужчина…
– А говоришь «какая-то с ней»… – Бумба покачал головой. – Baklan! Хоть слова-то выучи, мужика от девки отличить не можешь!
– Хватит, хватит! – заспешил Миша. – Быстренько пошли туда!
И вот теперь он осторожно выглядывал из-за дерева, рассматривая пробиравшихся сквозь переплетение ветвей Элизабет и незнакомого индийца, наверное, проводника. Они о чем-то тихо переговаривались… Ого, да
Гурфинкель с сомнением посмотрел на свой пистолет, мерзко пахнущий китайскими консервами.
– Что тама? – хриплым голосом поинтересовался Перси.
– Стоят, – сообщил Миша, не оборачиваясь.
– Моя не может больше сидеть тут неподвижно, моя кусают! Москита, термита, паразита…
– Терпи, – дернул щекой Миша. – Или иди вперед, будет тебе и москита, и паразита… Ствол у девки видел?
Перси утих. Тем временем мисс МакДугал и ее спутник, закончив совещаться, двинулась в дальнейший путь. Миша последовал за ними.
Мочалку Перси можно было понять – комаров и мошек в последнее время и впрямь стало значительно больше. Они плотной тучей висели над отрядом, более всего досаждая почему-то именно Перси, каковой поспешил обвинить их в расизме. Покровский резонно заметил, что все обстоит совсем наоборот, ибо местные жители белизной кожи тоже не отличаются, вот комары и приняли Перси за привычное угощение. Однако Мочалка, проявив наблюдательность, тут же указал на дремлющего под лучами утреннего солнца проводника, которого не коснулся хоботок ни одного кровососущего.
Вредоносного господина Барджатию в поход к пещере решили не брать, оставив мирно спать возле нехитрых пожитков. В бою с него толку мало, да и скорость передвижения заметно падала. И без того Миша с большим трудом поспевал за легконогими Элизабет и ее спутником.
Возле пещеры они остановились. Команда Миши спряталась в кустах, получив категорический приказ не высовываться без крайней нужды. Сам же Гурфинкель залег чуть впереди, чтобы лучше слышать и видеть происходящее.
А происходящее не переставало удивлять даже видавшего виды Мишу. МакДугал и ее приятель, которого Гурфинкель тут же характеризовал слышаным от Бумбы словечком «hahal`», принялись возиться с какими-то непонятными штуками. Вроде бы слегка поссорились, затем помирились, стали надевать респираторы.
Респираторы?
– Чегой-то делают? – спросил Перси, подползший сзади. – Чего такое надевают?
– Респираторы, если не ошибаюсь– пожал плечами Миша. – Боже ж ты мой, понял! Там у них дымовые шашки. Или газовые…
Заинтересовавшийся Перси, попытался вскочить, дабы разглядеть все получше, но осторожный Гурфинкель ухватил его за длинные дреды и ткнул носом в траву.
– Тихо! Не видишь – ветер от нас! Что бы они там ни взрывали, все прочь унесет… Им пещера нужна, понял?
– Пещера? – Мочалка поскреб
– Да чтоб я так жил, непонятливый какой! Да наверняка та самая обезьяна, которой наш старикан вас пугал вчера. И девка ее хочет поймать. То есть, не ее – его. Реликтового гималайского гоминида.
– А мы чего? – не отставал негр.
– Мы?
Миша невольно задумался. В азарте поисков он как-то упустил из виду полученный от мистера Юсупова приказ. И вправду, что они могут? Подстрелить смелую девку? Так про «мокрое» уговора не было. Схватить? А дальше что? Эх, надо было полиции стукнуть!
– А мы, стало быть, ей… – неуверенно начал он.
Миша не договорил – расставленные треугольником у входа шашки с треском загорелись. Повалил черный густой дым, который, как и предполагалось, затянуло и в отверстие пещеры.
Мисс МакДугал со спутником прятались за камнями, не снимая респираторов.
– Сдохла, что ли? – пробормотал Перси.
– Кто? – удивился Гурфинкель. – Девка?
– Нет, та, в пещера… Дикая обезьяна-гоминида.
– Оно бы хорошо, – задумчиво молвил Миша. – Они тогда в пещеру пойдут, за ноги его сюда потянут, а тут – мы…
…Из пещеры донесся протяжный и громкий рев, чем-то напоминающий шум приближающегося поезда лондонской подземки…
– Орет, – констатировал Перси. – Гоминида обиделась. Может, наша лучше уползать?
– Нет уж, теперь лежи! – придержал его Миша.
…Бетси МакДугал сорвала респиратор, что-то закричала – что именно Гурфинкель от волнения не расслышал. Не до того было – из пещеры появился…
– Гоминида, – грустно-грустно прошептал негр. – Голодная злая гоминида. Оченно злая! Оченно голодная!
Как бы подтверждая его слова, чудище шагнуло к девушке.
– Кушать будет! – не без сожаления констатировал Перси.
Гурфинкель кивнул, соглашаясь. Будет, причем прямо сейчас. Стреляй, девка, стреляй! Девушка подняла руку с пистолетом. Неужели осечка? Ну, еще!.. Звук выстрела ударил по ушам. Миша помотал головой… Что такое? Бетси стреляла почти в упор, и Гурфинкель готов был поставить все свои нехитрые сбережения на то, что чудовище сейчас брыкнется на спину и примется сучить своими мерзкими лапами в предсмертной агонии. Но зверь лишь слегка отшатнулся, оглушенный шумом, и продолжал двигаться вперед.
Не попала, что ли? Да как тут не попасть? С двух шагов-то!
– Кушать будет! Сожрет! – внезапно заорал Перси, вырвал у опешившего Гурфинкеля пистолет и, скользя по торчавшим из травы валунам, побежал к чудищу.
– Стой! – Миша поднялся на колени, махнул рукой. – Стой, идиот!
– …Бежим, Ам! Бежим! Немедленно в горы, вон за те валуны! Может, хоть камни его остановят его! – кричала Бетси, оттаскивая своего приятеля прочь.
…«Какой еще „Ам“? – успел удивиться Миша. – Ну и имечко!»