Гималайское шале
Шрифт:
– В чем дело, моя милая девочка? – спросил Джик.
Он выглядел очень бледным, и голос у него был странный и напряженный.
– Жизнь такая жалкая штука, – ответила Уна, стараясь не разрыдаться.
Слеза скатилась у неё по шее.
Джик наклонился и сочувственно похлопал ее по руке.
– Это действительно так, – сказал он глубоко подавленным голосом. – Я никогда раньше этого не осознавал, Уна, но это определенно так.
Он встал и подошел к шкале. Когда он слегка повернул её влево, Уна почувствовала, что ее уныние сменилось глубоким беспокойством. Должно было
– Давай убираться отсюда! – внезапно сказал Джик.
– Пока нас не накрыла лавина? – спросила Уна.
– Лавина? Нет, не поэтому. Пока сюда не ворвались белые медведи и не съели нас.
Белые медведи? Уна уставилась на него. Внезапно в ее мозгу словно что-то щелкнуло. Она поделилась своим открытием с супругом.
– Это просто обратные завихрения, – сказала она, переводя дыхание. – Там на самом деле нет никаких белых медведей, Джик, и никакой лавины. Все это нереально. Ч-что это было?
– Что это было что?
– Я только что увидела в окно ужасную белую штуку. Джик, я уверена, я уверена, что это был призрак!
Джик не посмеялся над ней. Его лицо было бледным и осунувшимся.
– Постарайся понять, что это из-за обратных завихрений, дорогая, – сказал он.
Он говорил так, словно собирался начать заикаться.
– Как ты и сказала, все это не по-настоящему. Ничто из этого. И помни, если это так сильно влияет на нас, то что же тогда происходит с миссис Уортингтон-Уинс?
Ночь шла своим чередом, но только эта мысль не давала Уне покоя. Джик предложил ей лечь в постель и попытаться немного поспать. (Он сам настроил ультразвуковой проектор). В отчаянии Уна отказалась. Ей казалось, что если ей придется пойти в спальню одной, она спрячется под кроватью и попытается пролезть сквозь доски пола в поисках дополнительной безопасности. В шале водились привидения, привидения! Почему она не поняла этого раньше?
Наконец наступил рассвет. Величественная громада Эвереста вырисовалась на фоне неба. Он был похож на небесный бастион, на врата другого мира. Как это было ужасно, как по-настоящему ужасно, что такое прекрасное место кишело демонами, вампирами, ифритами, вурдалаками!
К тому времени, как наступил день, Уна совсем расклеилась. Она сидела, съежившись, на полу в углу комнаты, опустив голову на колени. Это… они – мертвецы за пределами шале – позволили ей и Джику пожить какое-то время, потому что им нравилось злобно насмехаться над своей добычей. Выхода не было. С ее губ сорвался вопль.
Джик опустился на колени рядом с ней и нежно обнял ее.
– Не бойся, милая, – сказал он, хотя его зубы стучали. – Это просто з-з-з-завихрения. Все эти львы и леопарды, и даже медведи – (он вздрогнул) – они не настоящие. – Он неубедительно рассмеялся. – Мы просто думаем, что там есть львы и… и так далее. Ни кто из них не настоящий!
Вертолет
– Она уехала? – спросила она.
– Да, – Джик стоял посреди комнаты, потягиваясь и широко зевая. – Боже, если старушке пришлось пережить то же, что и нам, мне ее почти жаль. Ведь это была та еще ночка. Что скажешь, малыш, если мы позавтракаем, а потом отправимся на прогулку? Я знаю, ты устала, но у нас будут антигравы, и я бы хотел ненадолго выбраться из шале.
Прежде чем они ушли, Джик включил ультразвук.
– На всякий случай, если миссис Уортингтон-Уинс вздумается вернуться, – объяснил он. – А теперь, детка, давай повеселимся. Наши проблемы позади.
У них вышла прекрасная прогулка; они поднялись почти на вершину Эвереста, прежде чем Уна устала. Когда они вернулись, Уна достала из морозилки самый вкусный ужин (он стоил 4,5, но у нее было настроение попраздновать) и поставила его разогреваться в Термолюксе. Затем она вышла на балкон полюбоваться видом.
Какой же чудесный был вид! Теперь, когда миссис Уортингтон-Уинс уехала, Уна снова смогла по-настоящему оценить его. Да, чудесный, восхитительный вид. Уна вздохнула от удовольствия.
Она вздрогнула. Что это был за запах?
В основе его была рыба, испорченная, жирная рыба, но в нем было что-то горькое, что-то похожее на запах скунса. Уна дважды принюхалась, сморщившись от отвращения, прежде чем поняла его источник. Венериане! Все без исключения земляне находили их запах неприятным. А теперь в шале миссис Уортингтон-Уинс поселилась целая куча венериан.
Даже когда Уна бросилась выключать ультразвук, она подумала, что, вероятно, уже слишком поздно. Ультразвуковые волны, несомненно, были тем, что в первую очередь привлекло венериан к съёму шале в субаренду, однако они не планировали съезжать только потому, что волны отключились. О боже.
В дверь позвонили. Уна, запинаясь, пошла открывать. Вероятно, это венериане пришли засвидетельствовать свое почтение; они были чрезвычайно щепетильны в социальных вопросах. У них были прекрасные манеры, но Уне никогда не нравилось с ними разговаривать. Дело было не только в том, как они пахли, но и в том, как они разговаривали. Это было что-то вроде косноязычного бульканья, и казалось, что у них во рту слишком много слюны и слишком мало зубов.
Гости у двери были слишком толстенькими даже для венериан. Самый крупный из них, с шестью подбородками и двумя животами, по имени Шаллот-с'ху, принес в качестве дружеского подарка окаменелый эпифит «Дарданор», остальные тоже принесли подарки. Они были очаровательны, несмотря на то, что от венериан сильно пахло рыбой, и Уна почувствовала, что начинает испытывать к ним теплые чувства.
Вошел Джик, и был представлен гостям. Шаллот-с'ху сделал ему комплимент. С тактичной застенчивостью он рассказал о своем шале и жене. Джик с гордостью посмотрел на нее и улыбнулся, и Уна не могла не порадоваться. Черт возьми, венериане и впрямь были очень милы!