Гимназистка

Марфа В.

Услышав эту фразу, Саша расплакалась.

– Честь имею, - сказал Рыжий и, усмехнувшись, добавил, - Хотя по отношению к вам это выражение неприменимо.

– Шурочка, солнышко, да успокойся ты уже, нельзя весь день реветь, - успокаивала подругу Ольга, - Четвертый час в истерике, ты почему себя так не любишь?

– Оля, а если бы он сообщил о нас, куда положено? – плача, спросила Саша.

– Шурочка, ты это уже какой раз спрашиваешь? – уточнила Ольга, - Сто

двадцать пятый? Выпей уже валерьянки.

– Это уже второй стакан, нельзя столько валерьянки принимать, - ответила Саша.

– Нельзя четыре часа подряд реветь, - сказала Ольга, - Пей, успокаивайся уже.

– Оль, а если нас не Рыжий, а кто-то другой узнает? – спросила Саша, - Что тогда?

– Успокойся, иначе завтра будешь выглядеть, как не пойми кто, дети испугаются, - ответила Ольга, - Хватит реветь.

Выпив валерьянку, Саша сказала:

– Страшно, Оль, страшно снова на каторгу вернуться…

– Все обойдется, все будет хорошо, - в который раз ответила Ольга.

Прошла еще неделя, начинался ноябрь. Зина снова начала хулиганить, Саша, в меру своих возможностей, справлялась с девочкой, однако, мысль о том, что о ситуации может узнать завуч и буквально заставить ее вызвать Рыжего в школу, пугала Сашу больше, нежели хулиганства Зины.

– Александра Викторовна, вызывайте в школу Хивушкина, хватит вам на себя брать лишнее, - сказала завуч.

– Ирина Владимировна, мне бы не хотелось этого, Николай Геннадьевич побьет Зину, - попыталась придумать более-менее благопристойный повод Саша.

– Не побьет, а накажет, - ответила завуч, - У вас, Александра Викторовна, просто своих детей нет, вот вы и не понимаете до конца ситуацию. Как можно такое оставлять без внимания? Зина притащила в класс дохлую крысу, напугала половину детей, а вы ее покрываете.

Волей-неволей, Саша написала Рыжему записку с просьбой зайти завтра после уроков и отдала ее Зине. Весь следующий день девушка провела как на иголках, боясь встречи с Рыжим, однако, мужчина так и не пришел в школу.

– Николай Геннадьевич так и не зашел? – спросила завуч Сашу.

– Нет, - ответила девушка, которая была немало рада тому, что эта встреча не состоялась.

– Либо занят на службе, либо Зина не передала отцу записку, - сказала завуч, - Вы не оставляйте это без внимания, идите к ним домой.

Бледная как смерть Саша, не найдя аргументов, чтобы перечить завучу, пошла по адресу, написанному на бумажке. Придя к двери квартиры, девушка постучала в дверь.

– Кто там? – спросил мужской голос.

– Александра Викторовна, - ответила Саша.

– Не Александра Викторовна, а беглая каторжанка Щербинина, - усмехнулся Рыжий, - И по какому же вы вопросу, Александра Степановна, кажется, так вас зовут по-настоящему.

– Николай

Геннадьевич, вы почему не пришли в школу, когда я вызывала вас запиской? – спросила Саша, - Вижу, вы не на службе, так что могли бы и сами сходить.

– Еще я перед беглыми каторжанками не отчитывался, - сказал Рыжий.

«Я даже не сомневалась, просто не захотел прийти», - подумала Саша, однако, вскоре раздалась следующая фраза:

– Я записку не видел. Вы ее Зине передавали?

– Да, - ответила Саша.

– Я понял, - сказал Рыжий, - Как я понимаю, вранье будет еще одной темой нашего разговора с дочерью. А какие другие темы я буду сегодня освещать?

– Зина принесла дохлую крысу в класс, чем перепугала половину детей, - ответила Саша, - Шалости, хулиганства, на уроке не сидит спокойно на месте.

– Завтра точно не сядет, - прокомментировал Рыжий, - Так что не удивляйтесь. Что еще?

– Домашние задания не выполняет, вы в курсе ситуации с успеваемостью дочери? Одни двойки. В принципе, это все.

– Дневник я тоже не видел, поэтому говорить о том, что его нельзя прятать, будем тоже, - ответил Рыжий, - Еще какие-то жалобы есть?

– Нет, больше нареканий нет, - сказала Саша и была уже готова уйти, как вдруг Рыжий сказал, - Александра, я бы сказал, что дочери не хватает материнской заботы, вот она таким глупым образом и привлекает к себе ваше внимание. Мало того, вы мне небезразличны, иначе бы вы с Урзанцевой уже ехали в поезде в Забайкалье, ничего страшного, снова бы поднял дело о побеге. Да, благодарности я бы не дождался, но зато хотя бы вам двоим отомстил за снятую премию. А так, Александра, мне вас просто жаль.

Шокированная девушка вышла из дома и, придя домой, сказала Ольге:

– Похоже, Рыжий в меня влюбился.

– Шути более правдоподобно, - ответила Ольга.

– Да нет, Оль, я не шучу, он так на меня смотрел… По-моему, никто из тех женихов, кто ко мне сватался, так не смотрел на меня, - сказала Саша.

– Значит, Шурка, пользуйся ситуацией, - ответила Ольга, - Нам с тобой нужны легальные паспорта, нам надо что-нибудь подшаманить с документами. Не упускай момент, используй его на всю катушку!

Взглянув на подругу, которая была ни жива, ни мертва, Ольга сказала:

– Шурка, знаешь, завуч наша про Рыжего говорила, что он такой колючий, своеобразный стал после смерти супруги. Поэтому и на каторге отыгрывался на всех. А сейчас, как говорила Ирина Владимировна, он в тебя слегка влюбился. Я сначала не поверила, думала, шутит человек, а после еще и твоих слов поняла, что это правда. Так что, похоже, изменится Рыжий, причем очень сильно.

– Я его боюсь… - вздохнула Саша.

– Ты его боишься или того, что тебя могут отправить на каторгу? – уточнила Ольга.