Гимназистка

Марфа В.

– Ты что, совсем не в состоянии бежать? Такое лицо, будто верст десять прошла.

– Могу, - ответила Саша, - Я боюсь, что нас поймают.

– Не поймают, - ответила Ольга, - Даже если и поймают, отсидим свое в карцере и выйдем, а так хотя бы есть шанс на свободу попасть.

Дождавшись того, что часовой снова отвернулся, Ольга и Саша осторожно выбрались за территорию каторги.

– Все, Шурка, крепись, - сказала Ольга, - Нам надо пройти хотя бы верст пять, чтобы уйти подальше. И только потом будем отдыхать.

– Хорошо, -

ответила Саша, изо всех сил пытаясь скрыть то, что она безумно устала и не в состоянии идти, - Я готова идти, вроде, не очень сильно устала.

– Пошли, потом будем разговаривать, - сказала Ольга.

Девушки шли второй час по лесной чаще. Саша чувствовала, что у нее снова поднимается температура и больше всего боялась, что Ольга решит ее бросить и пойдет дальше сама.

– Оль, прости меня, я не могу больше идти, надо здесь ночевать, - сказала Саша.

– Шурка, мы с тобой версты три прошли максимум, - ответила Ольга, - У нас черепашья скорость, держись, надо хотя бы еще две версты пройти.

– Не могу, Оль, прости меня, что только задерживаю тебя, - сказала Саша, - У меня температура, мне плохо.

– Шурка, ты женщина или тряпка? – слегка возмутилась Ольга, - Тебе, в конце концов, еще детей рожать, держись. Думаешь, рожать легче будет? Все, пока не дойдем до поселка и не найдем человека, который нас у себя приютит, останавливаться не будем.

Через полчаса Ольга и Саша вышли на дорогу. Практически обессилевшая Саша больше не могла идти и, подумав, сказала:

– Оль, ладно, иди дальше сама, я как-нибудь потом одна доберусь.

– Ты в лучшем случае обратно на каторгу доберешься, а, скорее всего, на тот свет попадешь, - ответила Ольга, - Замерзнешь насмерть и все. Сейчас даже не лето, а март, весна, еще холодно. Пошли, мы уже практически вышли к людям.

Вдруг сзади девушек раздался цокот копыт. Галопом неслась лошадь, в повозке сидел какой-то мужчина.

«Разбойники», - подумала Ольга, - «Ограбят, хорошо, если не убьют».

Увидев на дороге двух девушек, мужчина потянул за поводья и лошадь остановилась.

– Ну что, голубушки, отдавайте все, что у вас есть, коли жизнь дорога, - сказал он.

– Нет, свет очей моих, это ты сначала нас довезешь к себе домой, потом накормишь, напоишь, найдешь нам одежду и только после этого ты выполнишь все долги перед нами, - начала контрнаступление Ольга, доставая из-за пазухи нож.

– Сестренка, зачем же так сразу? – удивился мужчина, - Убирай перо, садись, поехали.

Сев в повозку вместе с насмерть испуганной Сашей, которая надеялась на то, что разбойник не догадается, что они политические, Ольга думала теперь о том, что через этого человека им нужно будет сделать себе паспорта.

– Братуха, вторая сестренка больна, поэтому придется оставить нас у себя дома, - сказала девушка, - И, если скажешь, через кого можно ксиву сделать, в долгу не останусь. У меня золото есть, приворовала маленько.

–

Сколько золота? – спросил разбойник.

– Грамм сто, как раз хватит, чтобы сделать два паспорта и пожить у тебя, пока сестренка не выздоровет, - ответила Ольга, - Поэтому, братуха, с тебя два паспорта, мещанских. На Ольгу и на Сашу, фамилии и отчества делаешь любые.

– Хорошо, - раздалось в ответ и Саша, которая была в полном шоке, подумала, - «Да, молодец Ольга… А вот я бы растерялась на той дороге, не смогла бы так все провернуть».

Отдохнув пару деньков в доме разбойника, Саша более-менее пришла в себя.

– Сестренка, держи ксивы, - ответил человек, - Я своих не бросаю. Надеюсь, и ты меня не кинешь. Гони золото.

Проверив паспорта и убедившись в том, что они достаточно высокого качества и практически неотличимы от настоящих, Ольга отдала разбойнику золото и сказала:

– Адью, братуха.

Услышав в ответ фразу прощания и пожелание счастливой дороги, Ольга вместе с Сашей вышла на улицу.

– Оль, вот как ты смогла и обо всем этом догадаться, и такое дело провернуть? – удивленно спросила Саша.

– Шурочка, все-таки, я на каторге почти пять лет провела, а не в институте благородных девиц, узнала кое-что, что пригодилось потом, - ответила Ольга, - Главное, золото ума хватило наворовать, иначе чем бы я за паспорта расплачивалась. А оставшиеся деньги, которых у нас кот наплакал, надо будет на билеты на поезд истратить. Понятно, что нас активно ищут, но пешком до столицы мы не дойдем.

– Оль, а мы в столицу едем? – спросила Саша, - Может, лучше в Тверь?

– Не вижу большой разницы, - ответила Ольга, - Главное – уехать отсюда подальше, а куда – второй вопрос.

– Тогда поехали в Тверь, - сказала Саша, - Маму бы увидеть, как я по ней соскучилась…

– Хорошо, поехали в Тверь, - ответила Ольга.

Этим же вечером сев в поезд в вагон второго класса, Ольга сказала Саше:

– Все, Шурка, самое страшное позади. Теперь все будет хорошо. Сейчас неделька-две и мы будем уже в Твери. Денег хватит, так что можешь не переживать.

– Спасибо тебе, Оля, - задумчиво сказала Саша и, взяв волю в кулак, задала тот вопрос, который интересовал ее столько времени, - Оль, а зачем ты меня взяла с собой?

– Саша, так я совсем одна, а так с кем-то, - ответила Ольга, - Сама же понимаешь, вдвоем и проще, и веселее.

– Понимаю, - сказала Саша, - Быстрее бы в Тверь вернуться и забыть уже эту каторгу как страшный сон…

========== Долгожданная свобода ==========

Девушки ехали в поезде вторую неделю. За это время Саша успела выздороветь и более-менее прийти в себя. Мысль о том, что она стала Александрой Викторовной Николенко, а ее товарищ по несчастью – Ольгой Евгеньевной Вуловской, постепенно начала укореняться в голове Саши и она постепенно привыкала к этим новым именам.