Гимназистка

Марфа В.

«Ладно, надо соглашаться, все равно он про меня все знает, лишнего вряд ли могу сболтнуть, если он хочет собрать обо мне максимум информации», - подумала Саша и сказала, - Хорошо, давайте пойдем в кафе, если вы угощаете.

– Угощаю, - ответил Рыжий.

Сидя в кафе друг напротив друга, Саша, выпив стопку коньяка, остановилась. Девушка посмотрела на тарелку со скромной закуской, на Рыжего, который решил, что ему будет стопки маловато и допивавшего третью стопку, и решила, что этот поход в кафе должен окончиться без проблем.

– Саша, - сказал Рыжий, - Слушай максимально откровенную речь. После того, как моя Ниночка умерла, я никак не мог увидеть более-менее нормальную

бабу. Я бы без бабы обошелся, мне это необязательно, а вот Зинке, как видишь, без матери или человека, ее заменяющего, будет проблематично. Бабушка - она все равно не мать, да и возраст уже немаленький. Да, согласен, ты тоже по возрасту не сильно на мать тянешь, но все равно, ближе к матери, нежели Анна Захаровна. Мне тридцать лет, Нине было бы двадцать семь, ну ты малолетка. Но понимаешь, малолетка, если не считать твоего распроклятого политического прошлого, в остальном ты баба нормальная. И не просто нормальная, а еще и небезразлична мне. Возможно, я тебе тоже небезраличен, иначе бы с какого перепуга ты бы сегодня домой ко мне пришла, что у тебя, Зинка одна в классе? В общем, я тебя торопить не хочу, да и никому это не надо. Давай будем общаться, встречаться, а там будет видно. Все равно, сама понимаешь, свадьбу ни по одному документу не провести, времени сильно мало прошло с момента вашего побега с Урзанцевой. Да и Зинке, ты подумай, каково будет жить с мыслью, что какая-то левая тетка домой пришла? Надо примириться с этой новостью, привыкнуть к тебе как-нибудь. В общем, если ты готова положить на политику, - на этом моменте Рыжий выматерился, - и оставить все прошлое в прошлом, я тебе что-нибудь и с документами придумаю. С тебя, если речь дойдет до свадьбы, полное завязывание с политикой и нормальное отношение к Зинке.

От этой новости Саша была в полном шоке. Девушка не понимала, как так мог повернуться разговор. Однако смотря на Рыжего, видя его искренние намерения, вспоминая фразу Ольги о том, что таким ершистым он стал после смерти супруги, Саша решила, что нельзя делать никаких преждевременных выводов. Чем больше девушка смотрела на человека, сидящего перед ней, тем больше Саша видела его измученную душу, заботу о дочери и то, как он переживает за девочку.

«Или оставить политику? Все равно, дело довольно бесполезное?» - подумала Саша. Решив, что нельзя отказываться от всего сразу и, как сказала Ольга, мужское внимание – вещь приятная, девушка сказала, - Николай, давайте не торопить события, все будет видно со временем.

– Согласен, - ответил Рыжий.

========== Объяснение ==========

Просидев в кафе недолго время, Саша и Рыжий вышли на улицу. Прохладный воздух слегка протрезвил идущих, однако, девушка до сих пор была несколько нетрезва.

– Если что, развод я тебе не дам, - все продолжал говорить Рыжий, - Как известно, развод дают либо при доказанной измене, либо при осуждении по приговору суда. А все эти неспособности к брачному сожительству – ерунда чистейшей воды. Так что даже если ты мне изменишь, допустим, сделаешь себе паспорт, захочешь стать незамужней и потом делать то, что душеньке угодно, то развода тебе все равно не будет. Единственная причина, по которой ты сможешь уехать подальше из столицы – это лишение по суду всех прав состояния. Однако сама знаешь, это перед отправкой на каторгу бывает, так что вряд ли будет лучше поехать на каторгу, чтобы сделать себе развод, как говорится, не для этого ты недавно с каторги сбегала.

Саша шла молча, она не понимала, к чему может быть весь этот монолог и вообще, зачем она пошла на эту встречу.

–

Саша, давай хоть цветов тебе куплю, вроде бы, на свидание ходили, - сказал Рыжий, - Странно так, вроде, пили оба, а я все болтаю и болтаю без умолку, а ты молчишь.

Однако так и не встретив цветов по дороге, Рыжий сказал:

– Ладно, давай тебя тогда домой провожу, где ты живешь?

Увидев, что девушка не настроена говорить, Рыжий сказал:

– Да что ты так шифруешься, надо будет – тебя через полицию за полчаса найти можно. Давай хоть тебя до дома провожу, как положено.

– Хорошо, - согласилась Саша.

Ольга совершенно случайно увидела из окна, как ее подруга в сопровождении какого-то мужчины возвращается домой.

«Шурка себе мужика нашла, шустрая, интересно, кто это», - подумала девушка. Вскоре открыв дверь подруге, Ольга увидела, что в теплом помещении Сашу, слегка протрезвевушую на морозе, снова развезло.

– Шурка, с кем ты так напилась? – удивленно спросила Ольга.

– С Рыжим, - ответила Саша, - Ты не переживай, я ему ничего не выдала, никаких секретов.

– Шурка, да что ты говоришь, он, если будет надо, все и так о нас узнает, - сказала Ольга, - Рассказывай, как все прошло.

– Да никак, - ответила Саша, - Сначала сходила домой к Рыжему сказать, чтобы он Зинку сильно не ругал за оценки в табеле, он пригласил меня прогуляться. Разговор не клеился, поэтому он предложил сходить в кафе и выпить. Ну что, сходили мы в кафе, в общем, он своей Зинке усиленно пытается мать найти, ну и себе бабу заодно. Говорит, что я – ничего так, нормальный человек.

– Понятно, - сказала Ольга, - Ты, Шурка, веди себя естественно, жизнь сама покажет, как поступать и что будет лучше. Главное, перед остальными не раскрой себя случайно, кто ты такая. Да и шансами в нашем положении сильно разбрасываться нельзя, нелегальное положение – это одно, а официальный паспорт лучше. Второго такого шанса может не быть.

Шло время, незаметно наступил декабрь. За это время Саша несколько раз ходила с Рыжим на свидания, долго разговаривала обо всем на свете, приносила домой цветы. Девушка чувствовала, что с этим человеком, если забыть все прошлое, ей довольно хорошо и спокойно. Решив, что все равно браки не заключаются по большой любви, а больше – среди людей, которые друг другу хотя бы не противны, Саша решила отпустить ситуацию и плыть по течению, тем более, что чувствовала, что Рыжий, как раз, в нее влюблен.

Однако если Рыжий перестал действовать на нервы Саше, то Зина явно не планировала успокаиваться. И, если по рассказам Рыжего, до школы девочка просто была беспокойным ребенком, то в школе, особенно, во второй четверти Зина будто сорвалась с цепи. Хулиганства в классе начали казаться ей мелкими и девочка решила перейти к более масштабным действиям.

– Александра Викторовна! – раздался громкий возглас завуча, - Задержитесь сегодня ненадолго, будем беседовать с Николаем Геннадьевичем. Зина сегодня жгла в кладовке спички и вполне могла поджечь школу.

Увидев завуча, которая крепко держала за руку Зину и была немало разозлена, Саша немало испугалась за ребенка.

– Ирина Владимировна, - сказала Саша, когда завуч завела девочку в класс, - Может быть, не будем ничего сообщать Николаю Геннадьевичу?

– Александра Викторовна, вы почему-то так покрываете эту ученицу, я понять не могу, в чем дело, - ответила завуч, - Николай Геннадьевич – ее отец, он должен знать обо всем. И не надо мне сейчас говорить, что он дочь воспитывает неправильно, в конце концов, ему виднее, как поступать.