Гипотеза эгоиста
Шрифт:
— А сколько ей было, когда он исчез, лет восемь? Ты бы сказала своему ребёнку в таком возрасте, что он — результат генетического эксперимента, а не маленькая девочка-волшебница? Я бы, наверное, не смог.
— Не думала, что ты такой сентиментальный, — улыбнулась Джани.
— Почему? Что мешает мне быть безжалостным к врагам и сострадательным к близким? Я, между прочим, в детстве любил цветы выращивать и зверюшек лечить!
— Ладно, ладно, верю! — девушка потрепала жёсткие волосы на макушке друга и мягко улыбнулась. — Я рада, что ты открылся мне, и теперь понимаю, что это было
— Ну а то! — Хоил даже заурчал от удовольствия.
— Тогда мы должны найти твоего учителя, или хотя бы узнать, жив ли он ещё.
— И на все вопросы нам ответит Бирта. Расспросим её — узнаем где Перо и мой второй клинок, а тогда уже я верну своё тело! И мы…
— Сразимся с Арией. И победим, — улыбнулась Джани, подводя итог. — А теперь пойдём на кухню, потребуем завтрак! Нужно успеть подкрепиться перед отправкой.
Хичан, уткнувшаяся носом в подушку на нижней койке, старалась не шевелиться и даже не дышать, когда спустившаяся Джани обулась и прошла мимо неё. Даже если бы Дэн или Илья тоже бодрствовали, они не поняли бы и половины из услышанного, но Хикари осознала каждое слово, смысл каждого предложения, произнесённого на синарском языке, которому обучил её отец.
Глава 14
День отправления начался слишком уж легко и безоблачно, Бирта за завтраком приветливо поздоровалась с компанией Джани, а Мик поумерил своё фанатичное воздыхание, занятый финальными сборами. К двенадцати дня корабль был готов и компания из людей, ликов и синарцев поднялась на судно, окружённое особыми щитами, которое взяло курс через Южно-Китайское море к маленькой группе островов, расположенных на пути между Тайванем и Филиппинами. Погода тоже выдалась на удивление хорошей, и в первый день ребята просто наслаждались солнечным круизом. Все, кроме Дэна.
— У тебя случаем не морская болезнь? — с жалостью спросила Джани, наблюдая, как парень уже в третий раз выкарабкивается из туалета.
— Нет… Живот немного болит, это…
— Метеоризм! — выставила диагноз Хичан.
— Отстаньте, — буркнул мальчик, плюхаясь на кровать. — Съел что-то не то, бывает.
— Я бы заподозрила, что Мик подсыпал в еду отраву, — протянула Джани, свесив ноги с верхней полки. — Но мы-то все живы и здоровы.
— Не доверял бы я Мику, — посоветовал Илья.
— А я и не доверяю.
Дело как раз шло к ужину, и Глава только закончила пересказывать команде утренний разговор с Хоилом, перемежающийся её собственными соображениями касаемо Бирты.
— Думаешь, она поможет скорее восстановить Семью Судаковых в правах?
— Конечно! Возможно, мы даже обойдёмся теми бумагами, что собрал Дедушка Витя, — Джани кивнула на рюкзак, в котором лежала не слишком солидная пачка документов за подписями самых верных из оставшихся Судаковых.
Хичан, пребывавшая с самого утра в лёгкой задумчивости, крутила в руках громоздкие мужские очки, оставшиеся ей от отца. После услышанного с утра ей захотелось достать их со дна рюкзака и заткнуть за ворот своей бежевой водолазки.
— Пойдём ужинать, Дэн?
— Не могу… — просипел парень, по-прежнему держась за живот.
За общим столом вновь появилась
— Я даже не знаю с чего начать, — честно призналась Джани, стоя чуть поодаль.
— Сомневаешься — не начинай. Я могу уйти.
— Нет, постойте! Простите за грубость, но мне очень важно с вами поговорить.
— И о чём же?
— О войне и о будущем противостоянии «Волкам» и Арии, оба из которых неизбежны. И, в связи с этим, о восстановлении Семьи Судаковых…
— Думаешь, это и правда имеет связь?
— Конечно же! Мои бойцы смогут оказать мощную боевую поддержку, и только им я могу доверять как самой себе.
— Бойцы, которых ещё предстоит натренировать и вывести в свет — это во-первых. А во-вторых, ты действительно думаешь, что я повлияю на решение Совета Семей о возврате тебе всех прав и привилегий?
«Я надеялась на это» — хотела сказать Джани, но промолчала. Собеседница, впрочем, сама продолжила разговор:
— Волею судеб жизнь свела тебя с Хоилом, а меня с Алхимиком. Не думай, что это сделало меня сентиментальной, но из уважения к хитросплетениям жизненных линий, я выслушаю тебя до конца.
— Спасибо…
— Как ты видишь будущее? — резко атаковала Бирта следующим вопросом.
Джани слегка растерялась, но тут же взяла себя в руки:
— Сотрудничество с людьми и гласность: ради дальнейшего исследования вселенной, улучшения качества жизни мира без войн, — здесь Бирта позволила себе саркастически хмыкнуть. — Я понимаю, что вам, прожившей тысячи лет, мои слова могут казаться наивными, но я не перестану пытаться менять мир к лучшему. На плечи людей Синдао взвален груз знаний, недоступных простым людям, и мы должны растить и оберегать их, как оберегали от Сущей наши предки, а не прислуживать людской элите в качестве наёмников. Пусть я сама всю жизнь служила как винтик этой системе, но сейчас, когда на меня легла ответственность за детей, не способных беспринципно красть, шпионить и убивать, которые берут в руки оружие только потому, что их заставили обстоятельства… Я хочу создать будущее, в котором они смогут жить так же, как и их обычные сверстники, но не боясь признаваться, кем они на самом деле являются.
— И, думаешь, восстановление Семьи поможет тебе в этом? Нынешнее поколение бывших Судаковых прекрасно адаптировалось и без тебя, а твоя «старая гвардия» уже не перестроится на новые рельсы.
— Но… — девушка в замешательстве огляделась по сторонам, словно ища поддержки, но натыкаясь только на морскую гладь. — Вы предлагаете мне забыть о моих людях? Просто бросить тех, кто остался без поддержки Рода и никак не пытаться им помочь? Бросить людей, которые ждут меня?
— И сколько их? Полсотни? Сотня? А сколько среди них деятельных и молодых, а не стариков, доживающих последние годы?