Гипотеза эгоиста

Реверс Виктор

— Сядь, не вынуждай смирять тебя силой и послушай, что я скажу, — Бирта первая опустилась на пол, подогнув под себя ноги.

Её примеру последовали и оставшиеся в живых солдаты. Несмотря на браваду, основательница Рода прекрасно понимала, что полностью взять Арию под контроль ей не суждено, по крайней мере, пока она не найдёт лазейку в его разуме, хоть какую-нибудь духовную слабость, а «физическое» противостояние, обеспеченное количественным преимуществом её частиц, вскоре закончится полным истощением. Бессмертное перерождение её сына оказалось существом иного порядка, намного сильнее даже, чем Хоил, его брат-близнец. Да и внешне они сильно отличались, теперь Бирта наглядно видела

это, будто пред ней стоял совсем не сын, а уродливое кривое зеркало. Лицо правителя Синара приобрело животные черты, если Ария-человек имел мягкие щёчки, на которых появлялись милые ямочки, когда он улыбался, то Ария-тиран был подобен мумии, с натянутой тонким слоем кожей поверх бугрящихся сухожилий, от этого его мимика казалась звериной, резкой, под стать лающему голосу и хищному оскалу.

Правитель Синара помедлил садиться, он сделал один четкий и еле уловимый выпад Пером, с кончика артефакта слетело пламя, оковывая двух оппонентов в огненное кольцо, отсекая от солдат высокой непроходимой стеной, взметнувшейся под потолок шатра. Затем он наконец уселся напротив на расстоянии вытянутой руки, как бы насмехаясь.

— Теперь мы на равных. И о чём же ты желала поговорить?

— О том, как многого ты лишился, провозгласив себя Богом, — голос Бирты был сух и спокоен. — Не тяжело тебе жилось все эти тысячелетия без воспоминания о матери? Об отце?

— Заткнись! — последнее слово почему-то особенно ранило тирана. — У синарской цивилизации есть только один отец и мать, и это — я, Ария!

— Ведёшь себя, как всё отрицающий ребёнок. Ты никогда не задумывался о том, кто породил тебя?

— Меня породил Ария! А его — предыдущий Ария! И так было всегда, глупое человеческое создание!

— И даже не знаешь, от кого родился первый Ария?

— Он существовал вечно!

— Глупый маленький мальчик, переписал свою историю и не хочет открыть глаза на правду.

— Мне… не нужна твоя правда, — ответил мужчина чуть менее напористо. — У меня есть своя, и она — истина!

— Ты же понимаешь, как абсурдно это звучит? Неужели до тебя так и не дошло в чём кроется секрет всех твоих неудач?

— У Арии не было неудач!

— Тогда почему мы всё ещё ведём этот разговор?

— Чего ты добиваешься? — ощетинился тиран.

— Вселенской справедливости. Хочу прекратить мучения человека, которому было суждено умереть три тысячи лет назад. А ты?

— Мирового господства. Только я достоин править всеми расами и планетами, только я знаю, что нужно людям для счастья и стабильности!

— Не этого хотел «предыдущий» Ария.

— Он готовил меня к осознанию цели, а его готовил предшественник. Всё шло к этому моменту реализации.

— Целых три тысячи лет? Не замечаешь никаких логических неувязок?

Правитель Синара гневно засопел:

— Кто ты? Отвечай!

— Всего лишь та, кто дала жизнь «оригиналу».

— Ты стоишь над покровителями? Ты — «Судьба»?

— О, нет, — усмехнулась Бирта. — Не надо быть владыкой всего сущего, чтобы породить обычного человека. Я — всего лишь землянка, неподвластная времени. Всего лишь твоя мать.

Вокруг них бушевало пламя, но в кругу огня повисла идеальная пустота и статичность, будто оба находились в безмолвном одиноком космосе, оставшись последними сущностями во вселенной, несущими противоположные заряды.

— Возможно, ты и отца своего не помнишь? Хотя, уверена, именно он встретил тебя «по ту сторону», в Покоях.

— Заткнись! Заткнись! Заткнись! У Арии никогда не было отца!

Тиран не понимал, почему это слово отзывается в груди такой болью, рваной раной, тысячей осколков, пронзающих тело, и в то же время, он всё ещё не был в силах оборвать этот глупый

разговор, будто оцепенел, прикованный к полу. Неясные подобия, фантомы эмоций начали просачиваться в его сознание, поднимая взвесь утерянных воспоминаний.

— А что насчёт двоюродных братьев и дядей? Один из них подставил тебя, но с другими вы были верными боевыми товарищами. А дедушку, моего отца, помнишь? Как сильно ты рыдал на его похоронах… — Бирта и сама нечасто вспоминала прошлое, но почему-то именно сейчас образы семьи озарили сознание яркими вспышками.

Ария же сидел недвижимо, на какое-то мгновение его глаза остекленели.

— Что это, иллюзия? Почему я вижу людей, о которых ты рассказываешь, будто лично был знаком с ними?

— Это твоя семья, наш с тобой мостик к пониманию друг друга.

— Хочешь втереться ко мне в доверие?

— Хочу помочь, — в голосе женщины проскользнуло лёгкое раздражение. — Ты ведь разбился надвое, потерял цельность, и от того с тобой приключились беды. А теперь ты во второй раз прибыл на Землю, чтобы убить Хоила. Глупый мальчик, почему ты так стремишься избавиться от себя?

— Он родился испорченным вместилищем, побочным продуктом. У него не должно было быть даже имени!

— Но вышло так, что в нём осталась жить самая важная часть Арии, ты до сих пор не осознаёшь, что натворил бы, убив его?

— Вновь обрёл бы цельность! Именно за этим я и прилетел.

Бирта откровенно расхохоталась, ещё больше раздражая вспыльчивого тирана, а затем поднялась и обняла нерадивого сына.

— Вам ни в коем случае нельзя убивать друг друга, — прошептала она на ухо светловолосому ребёнку. — Умрёт один — погибнет и второй, это же так очевидно!

— Зачем ты говоришь это мне? Думаешь, я поверю, что землянка пытается помочь? — прошипел Ария, отстраняя от себя женщину.

Бирта загадочно улыбнулась:

— Желания землян — ничто перед лицом вселенской справедливости. Разделённая сущность должна стать единой, и вы с Хоилом воссоединитесь, сразитесь в честном бою и поглотите друг друга, а после переродитесь в новую, идеальную личность. Если, конечно, ты достаточно смел, чтобы взглянуть в зеркало.

***

Кораблю сводной армии Синдао удалось пробраться мимо надзирателей незаметно, розововолосый синарец на берегу застыл столбом, как и планировала Нелл. И всё же, воздействие Бирты могло спасть в любой момент, поэтому Хичан торопилась разогнать судно и быстрее скрыться из поля видимости — им предстояло плыть не больше получаса до соседнего крупного острова, куда уже вылетели вертолёты, поэтому девочка выкладывалась, не жалея сил. Нелл тем временем принимала рапорты со всех концов мира: отряды малых и больших Семей выдвигались на позиции, не давая террористам шансов к отступлению, в течение сорока минут должны были начаться первые облавы. Дэн постукивал по столешнице пальцами, продетыми в отцовские кастеты, ожидание перед боем казалось ему даже хуже спонтанной битвы, к которой ты не готов или готов вполсилы — ведь знание полного потенциаласвоих способностей уже не оставляет надежды на внезапное открытие второго дыхания, лишь множит неуверенность в том, что ты не сможешь выложиться на все сто. Знай Джани, о чём волнуется племянник, она бы непременно сказала, что каждый день, каждый час человек совершенствуется над собой, и нет ничего иллюзорнее ощущения собственного «потолка», но Джани не умела читать мысли и просто сторожила каюту, в молчаливом бдении находя своё равновесие. Главы Бейсин и Нансин переговаривались с солдатами, отдавая последние указания, проверяя боеприпасы и иногда выкрикивая громогласное «Буяо па нань![1]», слегка разряжающее обстановку. И тут раздался страшный вой сирены.