Глас Извечной Силы. Том 3
Шрифт:
«Доминиан!» — воззвал Анафрахион к Черному Прародителю и тот явился без промедлений.
Внушительная часть облаков отсоединилась и направилась к земле. Расправил крылья величественный древний дракон и издал жуткий рык, от которого задрожали даже белые летающие исполины. Всего один раз пролетел Доминиан над светлыми и испустил поток черного пламени, как погубил более ста тысяч из них.
Из-под земли стали бить каменные кулаки. Наносили удары они по ногам светлым, ломая им кости и колени. Хруст этот был не из приятных, но некроманту нравилось. Место кулаков заняли руки умерших, коих было в изобилии. Костяные пальцы впивались в светлых, вырывали им глаза, язык,
Под ногами некроманта земля стала плавиться и превратилась в лаву. Она быстро расползалась по местности. Из земли стали бить лавовые фонтаны. А Анафрахион благополучно переместил на Доминиана и они полетели в другую сторону.
— Славно ты с ними, — одобрительно проговорил дракон.
— Это еще не все. Во мне еще бушует пламя.
— Я чувствую, Анф.
Не давая светлым возможности расслабиться, некромант сотворил несколько сотен костяных драконов, а также призвал орду мертвецов. Миллион воскресших светлых… Такой армии он еще не призывал. Что ж, все случается впервые.
Мертвые набрасывались на живых, драконы нападали на драконов, все больше светлых сбегало с поля боя в жалкой надежде спастись. А может и не столь уж жалкой… как знать, как знать.
Но на этом подарки Анафрахиона не закончились. За все эти годы он создал пару существ для некромантов. Было время, когда он восхищался костяными драконами. Вскоре это сменилось радостью за тени погибших. И вот, спустя столь колоссальную бездну времени, Великий темный приготовил новых созданий. Некшады (именно так он прозвал одних из них) — были очень похожи на простые тени, но все же несколько более массивные они были и могли материализоваться и обрести плоть из Тьмы и мрака. Кроме того, что они были сильней и крепче простых теней, они умели отражать заклинания обратно в заклинателей, как если бы те пустили волшбу в зеркало. И, самое главное, они умели поглощать магию как вокруг себя, так и ту, что была пущена в них. Поглотив ее, они становились сильней. Вот и нынче архангел прибег к светлому мечу против некшада, которое отскочило от него и убило самого же архангела.
Вторыми были носферату. По сути своей это воскресшие мертвецы, но которые способны мыслить (то есть они наделены разумом) и даже пользоваться некоторой магией. Были они быстры, хитры по мере необходимости, проворны и сильны. Один носферату секунду назад схватил мощного орка, весом не менее десяти пудов, за горло, поднял вверх и сломал ему шею. Забрав у здоровяка выдающуюся секиру, носферату орудовал ею умело и легко. Приятно удивило Анафрахиона то, что он метнул это стальное оружие в дракона, попав ему точно в глаз. Носферату исчез в клубах серого дыма и продолжил сражаться неведомо где.
На некроманта и Доминиана устремилась целая эскадрилья драконов. Анафрахион перешел со спины на голову Прародителю и пустил из рук поток Тьмы. Заклинание ударило по одному исполину, оставив в его груди сквозную дыру. Дальше последовали стальные стрелы, возникшие из ниоткуда. Взяв меч поудобней двумя руками, темный широко замахнулся им вбок и проделал рассекающую атаку. С лезвия Илариэля сошла волна пламени, разрезавшая драконов.
Анафрахион посмотрел вниз и увидел сонмы сражающихся против его существ светлых. Пусть они уже далеко отлетели от места их создания, но нежить сумела добраться и досюда. Отведя руку назад и выставив ладонью вниз, он применил небесный удар, столь излюбленное заклинание хаоромов. И обрушился также магический каскад из различных заклинаний на землю. Трупы превратились в прах, который принялся
Сзади за ними летело несколько белых драконов. Одним лишь взглядом Анафрахион прорвал саму ткань пространства окружающего мира и призвал из глубин Вселенной Абсолютную Тьму. В виде черного дыма она проникла в рты исполинов и тем стало трудно дышать. Они пытались выкашлять эту гадость, пытались даже выжечь, но ничего не получалось. Полдюжины тел попадало вниз подобно подбитым птицам. С другой половиной он разобрался несколько иначе, но тоже при помощи Тьмы. Тот же самый черный дым пробрался под плотную драконью чешую и стал завладевать ящерицами. Из белого они стали постепенно обращаться в черный цвет, и превратились в дым. Тьма их поглотила и сделала частью себя. Для темного нет более благородной участи, нежели слиться с Тьмой, а вот для светлых наоборот.
Впереди показался еще один дракон и Анафрахион применил пасть Ветра. Это то самое заклинание, что чуть было не убило его в молодости. Четыре потока Ветра держали внутри себя цель, не давая ей ни выбраться, ни даже предпринять что-либо. В конечном счете они соединялись в одной точке, но двигались в разные стороны, что и разрывало жертву на части.
Анафрахиону стало все это надоедать. Он развеял облака в северной части острова, но вместо чистого и ясного неба светлые узрели холодный, черный космос с сияющими звездами, Океанами Сил, туманностями, созвездиями и просто потоками различных цветов. Они задрожали и сорвались вниз. Некромант обрушил на них звезды.
— Продолжай истребление, — повелительно сказал он Доминиану, но Прародитель не перечил и не возмутился, ибо Синоргар тоже был зол на светлых за то, что они сделали с Литаэль.
Сам же темный, пролетев еще немного верхом на драконе, спрыгнул вниз. Падая, он успел применить тысячу игл, пустил волну земли, которая постепенно становилась все больше и больше, унося за собой светлых. Приземлившись, свершился взрыв ярко-красного цвета. Все в радиусе трех верст превратилось в безжизненные, нет, в выжженные степи, где даже праха от трупов не было. Подобное заклинание называлось разрухой Хаоса. Выглядеть оно может по-разному, важен итог.
Весьма быстро его окружили светлые и Великий прибег к магической вспышке, отбросившей врагов на несколько локтей назад. Группа из сотни светлых, что пришла в себя раньше всех, хотела наброситься со спины на некроманта, но тот развернулся к ним и издал столь жуткий и странный крик, больше схожий на смесь драконьего и львиного, но несколько рокочущий, что души этой сотни вылетели из тел. И это не фигура речи. Анафрахион сумел создать такое заклинание, которое выбило души из материальных оболочек. Естественно, тела сразу же попадали как не живые, ибо тело без души — ничто.
— Сулохрахаша, — произнес Великий на змееподобном языке саалитов и души светлых сгорели в бледном пламени.
Щелчок пальцами и вокруг некроманта появился смрадный серый дым. Те светлые, что вдохнули его, стали быстро погибать. Кожа побледнела, потом посерела, покрылась множеством волдырей и язв из которых вытекала бледно-желтая жидкость. Кожа постепенно отслаивалась, оголяя мышцы, на которых будто бы образовался серый налет. Один за другим они отваливались и падали на землю уже в иссушенном виде. Запах был такой, что мог бы убить любого простого смертного. Глаза светлых высыхали и уменьшались, языки превратились в труху. Пальцы рук почернели и стали отваливаться, затем последовали руки целиком и ноги. И так длилось до тех пор, пока от каждого светлячка не осталось лишь куча непонятной тухлятины.