Глас Времени

Малашкин Александр Сергеевич

– Какой это город? – Иосиф вдруг осознает, что понятия не имеет, в какой он точке земли.

Фич мысленно приказывает системе челнока вывести изображение на внутреннюю плоскость ветрового стекла.

Появляется карта.

– Не понимаю! – Иосиф теребит себя за волосы, мотает головой и ерзает в кресле. – Мы на территории Сибирского федерального округа? – он еще раз выглядывает в иллюминатор. – Это всё в России?

– На территории бывшей России, – кивает Фич. – Границ и государств сегодня не существует.

Лотар между тем скребет подбородок и, прищурившись, смотрит вниз.

– Как нет языковых барьеров, запретов перемещений, денежных знаков и многих других рудиментов, – продолжает Фич. – Планета Земля – Единое государство. Наверное, вы испытываете

легкую растерянность после моих слов?

– Мягко сказано! – изрекает Иосиф. – Как удалось сокрушить несокрушимое?

– Это случилось почти сто лет назад, во времена генной революции. Прежние принципы мироустройства дали серьезные трещины и чуть не привели человечество к самоуничтожению. Дело дошло до самого страшного – применения оружия массового уничтожения. Восток обменялся с Западом несколькими ядерными бомбами. Китайские политики решили бросить армию своей страны на спину воюющей России. Но мощный Иран с рядом ближневосточных стран в ответ на это вторгся в КНР через западные границы. Пошла цепная реакция. Политическая глупость отдельных людей перешла все пределы.

Фич останавливается в ожидании вопроса. Вопрос звучит:

– И как ситуация разрешилась? Мне казалось, что после такого Земля будет лежать в руинах.

– Вовремя вмешались ученые. Политики и сильные мира сего не учли, что, помимо них, есть еще одна сила планетарного масштаба, которая может вступить в равное противодействие. Эта сила имела простое неофициальное название: «Международный союз деятелей науки». У её представителей де-факто не было гражданства или национальности. Они не причисляли свои достижения к какой-то отдельной стране, даже если этой страной была их родина. Они работали на всё человечество. К тому моменту ученые, наравне с политиками, обладали неприкосновенностью и свободой перемещения. И когда шла Третья мировая война и взрывались бомбы, ученые всего света сообща искали пути выхода. Они дружно отвергали просьбы встать на сторону какой-либо одной, либо группы стран. В едином порыве оставляли свои рабочие места, если их деятельность хоть как-то была связанна с оборонкой. И скоро ни у одного президента воюющих стран под рукой не осталось ни одного специалиста в какой-либо области. Гении науки наладили собственную систему связи. Формально, с началом войны сеть интернет была отключена, но в действительности по трансконтинентальным проводам шли зашифрованные сигналы. И только эти люди знали ключ, благодаря чему и общались.

– Как же им удалось остановить воюющий мир на грани крушения?

– Простые методы всегда более действенны. Корифеи науки взломали программное обеспечение всех министерств обороны, заблокировав функции запуска ракет, отключив навигационные спутники и самое главное – связь между командирами и армией. Даже главнокомандующий остался отрезанным в своем бункере. Полководцы древних войн шли на врага, ведя за спиной полки, рука об руку сражаясь вместе со своими солдатами. Командиры войн двадцатого века редко показывались на полях сражений, но, тем не менее, знали, что это такое. Развитие технологий превратило войну в игру, а мальчиков, не державших автомата в руках, – в героев у компьютерных терминалов. Знаете, – Фич оборачивается в салон, где люди прошлого слушают его историю о своем будущем, – войну у терминала легко начать, но еще легче остановить! Всегда где-то есть тот шнур, который можно выдернуть. Через два часа был сбит последний автономный беспилотник и убит последний солдат. Через три прозвучал последний выстрел, и Третья мировая закончилась.

– Впечатляюще, – говорит Иосиф.

– Через несколько лет началась научная революция. Мир становился на ноги. Зоны радиационного поражения законсервировали. Жизнь возвращалась в привычное русло. Успехи в нанотехнологиях повлияли не только на механическую часть общества, но, прежде всего, на биологическую. Тогда стали появляться «усовершенствованные» младенцы. Экспериментальная партия новорожденных впервые была выношена в искусственном теле суррогата. Так была соблюдена этическая сторона, ибо внутренние убеждения не позволяли

ставить опыты на людях, зачатых в утробе живых носителей. Эксперимент удался. Первая тысяча «искусственных» детей росла и усиленно развивалась. Их особенностью было то, что в организме исключались любые генетические осложнения. А также был выработан иммунитет к подавляющему большинству известных на тот момент болезней. Но генная инженерия не стояла на месте. Вновь рождающихся детей стали модифицировать, наделяя всевозможными способностями. Я появился на свет на территории бывшей Индонезии, через тридцать лет после описываемых событий. Мне 73 года, и жить я буду еще полтысячелетия, если…

Фич запинается на последнем слове.

Скорость челнока составляет двести километров в час. Высотки плавно переходят во все более и более низкие сооружения. Челнок на пути в пригород.

– Если что? – спрашивает Иосиф.

– Об этом поговорим позже. В общем, друзья, я попытался вкратце передать историю вашего будущего и нашего прошлого. На полный рассказ не хватит и часа, а мы уже подлетаем.

– Можно последний вопрос? – говорит Иосиф. Фич кивает. – С чем связан рост вашего тела?

– Этого никто не знает. К сожалению, генетики до сих пор лишь строят предположения.

– То есть вы к этому не причастны?

– Нет. Это как «ген красоты» у женщин – явление необъяснимое. В генетическом коде человека открылось что-то такое, что пряталось тысячелетиями. Многие полагают, что высокорослость досталась человеку в наследство от самых ранних предков. Я не имею в виду первобытных полуобезьян. Речь идет либо о древнейших цивилизациях, либо о «небесных посланниках». Но в ходе эволюции что-то произошло, и у человека возникла необходимость стать ниже. Может, людей покинули «Боги», а может, грянула катастрофа. Короткий стан и сильные руки были спасением в трудных условиях. Ну, а потом всё возвратилось. Когда природа почуяла, что виду ничто не угрожает, вернула рост до прежнего уровня.

Челнок проваливается вниз. Плоскость нижней обшивки почти незаметно для пассажиров касается земли. Иосиф с Лотаром смотрят в иллюминаторы. Но снаружи темно. По периметру стоят тонкие мачты освещения. Фич посылает приказ задействовать уличную люминесценцию.

– Это моя личная жилая ячейка, – заявляет Фич, поднимаясь с кресла.

Иосиф ступает на коротенькую травку. Он удивлен, ибо ожидал оказаться на бетоне. Лотар выходит следом, принюхивается к воздуху и понимает: цивилизация будущего отнюдь не погрязла в смраде ядовитых газов. Воздух чист, и, что самое главное, возникает подсознательное желание вдыхать его максимально глубоко.

Легкое на вид сооружение, совсем не похожее на привычный дом, начинает подсвечиваться приятными тонами. Стены молочно-белые, изогнутые. В некоторых местах их заменяют стекла. Постройка располагает несколькими этажами. Верхний имеет очень гармоничный навес и тонкого материала. Общее ощущение от экстерьера: ты действительно попал в будущее, где люди ушли от надоевших стандартов с покатыми крышами и прямыми линиями.

– Видимо, у проектировщика был творческий всплеск, когда он проектировал эту странную постройку, – говорит Иосиф.

– Проектировщик здесь ни при чем. Почти у всех наших домов есть настроение, – улыбается Фич.

Между тем Дом, узнав своего хозяина, раскрывает перед ним большие полупрозрачные створки.

– Что значит «есть настроение»?

– Когда я был здесь десять дней назад, он выглядел совершенно иначе. Дом обладает интеллектом и иногда меняет свой облик, каждый раз пытаясь меня удивить.

– А из чего состоят стены, раз они могут так легко менять форму?

– Из умных полимеров. На молекулярном уровне такой материал выглядит как сложный механизм. По приказу специальной программы он может измениться, приняв любую форму. Например, плоский лист может скрутиться в шар и без труда развернуться обратно. Может менять агрегатное состояние в пользу жидкого. Образно говоря, в течение часа этот дом может полностью, вместе с мебелью и коммуникациями, превратиться в лужу, а затем с точностью до нанометра выстроится вновь.