Глас Времени
Шрифт:
– Гауптвахта, – вздыхает Лотар, осторожно усаживаясь на лавку. – Нас даже слушать не стали. А тот, который нас принимал, долго смеялся над фальшивыми удостоверениями. Люди Фича должны были знать, что у них здесь не хуже, чем в «большом мире»: идентификация проводится по биометрическим параметрам. Такое чувство, что Фич и все, кто за ним стоит, решив от нас избавиться, специально затолкнули к своим врагам.
– Не думаю. – Иосиф тем временем подпрыгивает, чтобы попытаться разглядеть, что происходит снаружи.
– Что видно?
– Вижу мощные прожектора, которые всё здесь
– Есть кто из охраны?
– Снаружи никого. По крайней мере, я никого не вижу. Стоят два десятка гусеничных грузовиков, какие-то бочки, ящики, в дальнем углу навален металлический хлам.
– У них тут что-то вроде гаража. Но зачем в гараже нужна тюремная камера?
Иосиф пожимает плечами и оставляет попытки рассмотреть что-либо еще.
– Кто-то бежит по коридору, слышишь? – говорит Лотар, поднимаясь на ноги.
Замок лязгает, дверь распахивается, и в камеру вбегает «черная маска». В его руках… фломастер! «Маска» несколько раз взмахивает им, затем поочередно на секунду подносит к взволнованным лицам заключенных.
Они в недоумении.
Дверь закрывается, и «маска» торопливо уносится прочь.
– Что за ерунда?
– Не знаю.
В тишине и раздумьях проходит следующая минута, пока в камеру снова не забегает тип в маске.
– Ну, все! – Лотар взмахивает руками. – Нам надоел этот ваш маскарад в сочетании с идиотизмом! Мы требуем официального представителя.
– Конечно, господин Лотар! – услужливо звучит голос из-под маски.
– С чего вдруг такие перемены? Пять минут назад мы для вас были свиньями, а теперь «господин Лотар»!
– Приношу извинения за неподобающее поведение. Мы не знали, кто перед нами находится.
– А кто мы для вас?
– Друзья.
– Неужели?
– Попрошу покинуть камеру и следовать за мной.
– Если хотите пристрелить, так и скажите!
– С чего вы взяли? – отшатывается «маска».
– Тогда объясните, что происходит.
– Хорошо. Информация, что на территории Антарктического рейха появились подозрительные лица, облетела все базы и контрольные пункты. Вами заинтересовались на высшем уровне. Сам фельдмаршал Хорст попросил перетранслировать изображение ваших лиц.
– Значит, та штука вовсе не фломастер?
– Вы имеете в виду телекамеру?
– Забудь. Продолжай.
– Я не знаю, кто вы, но я сегодня впервые получил приказ от второго по значимости человека в рейхе. Было велено доставить вас лично к нему.
– Как ты сказал зовут фельдмаршала? – спрашивает Лотар.
– Хорст Гопп.
Лотар встречается с Иосифом медленным взглядом, который в данную секунду заменяет им тысячу слов.
Глава 15
Площадь Антарктиды – 14 миллионов квадратных километров. За 225 лет после окончания Второй мировой войны, с момента, когда миру почудилось,
Нацисты много лет назад приняли закон полной радиотишины. Вся внутренняя связь – исключительно проводная, оптоволоконная. Возможность «подъема на свет» (так жители антарктического подледного царства называли билет наружу) имелась у ограниченного числа людей. Не обладающий властью житель об этом не мог даже мечтать. Однако ежегодно, с декабря по февраль, среди рабочего класса, истинных строителей рейха, разыгрывались экскурсии на побережье. В летний период группа из ста счастливчиков отправлялась в самую удивительную, захватывающую и опасную экскурсию своей жизни. Спецслужбы рейха проделывали серьезную работу, обеспечивая скрытность таких гражданских экскурсий.
На Антарктиде имелось множество станций, работники которых ничего не подозревали о существовании под ними целого мира. За 99-ю процентами территории следили из космоса, но за два века практически не случалось инцидентов, ставящих скрытность колониальной цивилизации под угрозу.
Антарктида – империя льда. Антарктические тоннели дышат холодом. Но когда-то на Земле было по-другому. Под лучами высокого солнца здесь цвел обычный теплый материк со своей уникальной экосистемой. Каждый антарктический немец знает, что десятки тысяч лет назад здесь могущественной цивилизацией проживали люди. Уровень их развития технологически был близок к уровню двадцать первого века нашей эры. Правда, о том, что случилось дальше, учебники истории немцев умалчивают. Узкий круг влиятельных людей не хочет давать обществу впечатляющую информацию.
Иосиф устает от однообразных тоннельных стен и отворачивается от бокового окна. За рулем легкового автомобиля водитель в маске. На протяжении тридцатиминутного пути Лотар несколько раз просил опустить лицевую защиту, но боец упорно отказывался, ссылаясь на строгие правила.
– А человек ли ты? – спрашивает Лотар. Он сидит на переднем пассажирском сидении.
– Я такой же, как вы, – отвечает он, помолчав. – Давайте не будем поднимать эту тему. У меня низкие полномочия, боюсь сболтнуть лишнего, за что с меня будет спрос. Скоро я доставлю вас к генерал-фельдмаршалу Хорсту, и он решит, что можно говорить, а что нет.
– Страх перед начальством – вечная проблема подчиненных, – отмахивается Лотар. – Хотя бы скажи, куда именно мы едем?
– В мобильную ставку Верховного Главнокомандования. Сейчас она перемещается вдоль линии нулевого меридиана.
– Я смотрю, у вас со времен войны ничего не изменилось, – говорит Иосиф.
– Почему не изменилось? Изменилось многое. Я бы сказал, всё, – говорит маска и замолкает. Иосиф понимает, что, несмотря на усилия, тщетные попытки вывести человека на беседу таковыми и остаются.