Главная Надежда

Хантер Эрин

–  Я знаю, - ответил тот.
– Но я хочу сказать пару слов Огнезвезду.

Воробей уныло вздохнул и повел своих сопровождающих в лагерь.

–  Пурди!
– донесся из куста жимолости всполошенный вопль Кисточки.
– Это что ж тут такое твориться? Никак, вторжение?

–  Да вряд ли, - поспешил успокоить ее старый кот.
– Сама пугаешься, да всех почем зря пугаешь. Какое ж это вторжение, когда их всего двое - соседей, то есть.

Огнезвезд сбежал по каменной осыпи и остановился перед пришедшими.

–  Что случилось?
–

озабоченно спросил он, обнюхивая исцарапанную морду Воробья.

Ежевика выскочил из воинской палатки.

–  Что творится? Ты цел, Воробей?

–  Он споткнулся и упал в боярышник, - объяснил Совка.

–  На нашей территории, - заметила Утесница.

–  Тебе не следовало нарушать границу, Воробей, - строго сказал Огнезвезд.
– Ты больше не целитель, а значит, лишен права беспрепятственного прохода по территориям соседних племен.

Воробей промолчал. Какой смысл спорить? Что он мог возразить Огнезвезду в присутствии соседских воинов?

–  Я могу пойти к себе?
– процедил он.

–  Да, - ответил Огнезвезд, и Воробей понял, что предводитель едва сдерживает гнев.
– Иди. И чтобы больше лапы твоей не было на чужой земле!

Воробей молча поплелся в свою палатку, оставив Огнезвезда наедине с соседями. Пройдя сквозь ежевичный полог, он плюхнулся на подстилку и отвернулся к стене.

–  Ты здоров?
– спросила Иглогривка, копошившаяся возле лужицы. В пещерке сильно пахло щавелем.

–  Как никогда, - буркнул Воробей.
– Что ты там делаешь?

–  Пеплогривка попросила меня размочить сухие травы, чтобы бороться с клещами у Кисточки. Она уже смазала их один раз, но к утру ей понадобится свежая порция.

Перед входом снова зашуршала ежевика, Воробей почувствовал запах Яролики. Что она тут забыла? Воробей чувствовал, что воительницу что-то сильно тревожит, но он слишком устал от собственных неприятностей, чтобы лезть с расспросами.

Но разве от Яролики так просто отделаешься?

–  Воробей, мне нужно поговорить с тобой!

–  А до утра никак нельзя подождать?
– простонал Воробей. Больше всего на свете ему хотелось уснуть и забыть обо всем на свете.

–  Это не займет много времени, - решительно ответила кошка. Она тяжело уселась на край гнездышка Воробья и выпалила: - Я жду котят!
– Помолчав немного, Яролика с тревогой спросила: - Все ведь будет хорошо, правда? Я, конечно, уже не молодая, но все же…

Воробей резко сел. Великое Звездное племя, о чем думают коты, когда впускают в мир котят - это в такое-то время! Хотят отдать Сумрачному лесу побольше жизней?

–  О чем ты только думала?
– вслух прошипел он.
– У нас на носу Голые деревья, мы тут все и так голодать будем, а ты собралась добавить нам голодных ртов?

–  Н-но… - опешила Яролика.

Но Воробей не дал ей закончить.

–  Нашла время котят заводить! Да что с вами со всеми творится, совсем разум потеряли, все кругом мышеголовые!

Яролика вскочила.

–  Как ты смеешь так

со мной разговаривать?
– воскликнула она. Искры гнева так и разлетались от ее шерсти.
– Я уже и думать не смела, что смогу снова иметь котят, и вдруг Звездное племя подарило мне такое счастье! Что до Голых деревьев, то мои котята будут не первыми, родившимися зимой! Как ты можешь быть таким черствым, Воробей? А я-то бежала сюда, чтобы тебе первому сообщить эту новость, думала, ты обрадуешься!

Воробью стало стыдно. Он опустил голову, кровь прилила к его ушам.

–  Котятки!
– завизжала Иглогривка, выползая на середину пещеры.
– Вот это да! Это же здорово!

–  Попробуй объяснить это Воробью, - процедила Яролика, выходя из палатки. На Воробья она даже не взглянула.

–  Э-ээ… Что это с ней?
– спросила Иглогривка.

Воробей, кипя от возмущения, закрыл нос лапой, давая понять, что не намерен разговаривать. Усталость накрыла его с головой. Никогда еще он не чувствовал себя таким беспомощным. Где же ему найти силы для борьбы с Сумрачным лесом?

Глава VIII

Львиносвет шагал по освещенной луной тропинке. «Может, все-таки открыть Остролистой, что она - Четвертая?
– размышлял он. Эта мысль занозой сидела у него в мозгу с того самого дня, когда Воробей рассказал им о пророчестве древних.
– А если я ошибаюсь? Она же тогда ужасно расстроится! Остролистая с рождения хотела стать одной из Трех, было бы жестоко дать ей надежду, а потом снова отнять».

Львиносвет попытался отвлечься и подумать о чем-нибудь еще. Впереди тихо шелестели кусты. Птицы давно умолкли, в листве гулял ветер. Львиносвет обернулся. Белка и Медуница тихо шли за ним. Они только что проверили границы и теперь возвращались домой. Все было спокойно, никаких следов опасности.

–  Скорее бы добраться до гнездышка, - зевнула Белка.

–  Еще совсем не поздно, - встряхнулась Медуница.
– Просто темнеть стало раньше, что ни говори, а Голые деревья все ближе.

–  И похолодало, - поежилась Белка.

«Зачем нам четвертый кот?
– мучительно думал Львиносвет.
– Неужели Звездное племя нам не доверяет?
– Коготь обиды кольнул его в сердце.
– Я должен спасти племена воителей! Это мое предназначение! Я был готов, а теперь…»

Теперь пророчество изменилось. Львиносвет посмотрел себе под ноги, на протоптанную тропку, убегавшую в овраг.

«Значит, мое предназначение тоже изменилось?»

–  Все спокойно?
– спросил Огнезвезд, поджидавший патрульных на поляне. Лагерь опустел, все воители давно разбрелись по своим гнездышкам.