Главный подозреваемый
Шрифт:
– Обычно там то, что вы ожидаете увидеть: мужчины, переодетые женщинами, и женщины, переодетые мужчинами. Но иногда бывает, что женщина оказывается женщиной, а мужчина – мужчиной. Так понятней?
Майрон кивнул:
– Чуть-чуть.
– Вот почему клуб называется «Догадайся!». Вы никогда не знаете наверняка. Например, вы видите перед собой красивую женщину высокого роста и с платиновым париком на голове. Естественно, вы думаете, что это переодетый мужчина. Но на самом деле, чем и славится «Догадайся!», это может быть совсем не так.
– Что
– Что он мужчина. Трансвестит или транссексуал. На самом деле это может оказаться красивая женщина, которая встала на высокие каблуки и нацепила парик, чтобы ввести вас в заблуждение.
– А зачем?
– Так там развлекаются. Стараясь обмануть. В зале висит надпись: «ДОГАДАЙСЯ! ЗДЕСЬ ВАС ЖДЕТ ДВУСМЫСЛЕННОСТЬ, А НЕ ДВУПОЛОСТЬ».
– Сложновато.
– Но в этом фишка. Непредсказуемость. Допустим, вы приводите кого-то домой. Думаете, это красивая женщина или привлекательный мужчина. Но пока он не снимет трусы, вы ни в чем не можете быть уверены. Люди нарочно переодеваются в кого хотят. И до самого последнего момента… кстати, вы смотрели «Жестокую игру»?
– И это кому-то нравится? – Майрон скорчил гримасу.
– Да, если вы в этом участвуете.
– В чем?
Большая Синди улыбнулась:
– Вот именно.
Майрон снова потер виски.
– То есть у владельцев клуба не будет проблем, если… – Он запнулся, пытаясь подобрать нужные слова. – В общем, какой-нибудь гей не слишком расстроится, если подцепит там женщину?
– За этим туда и идут. Неожиданность. Риск. Загадка.
– Так сказать, сексуальный вариант коробочки с сюрпризом? [13]
13
Имеется в виду ярмарочный мешок, откуда за плату можно наугад вытащить одну вещь.
– Верно.
– Только в этом случае можно действительно сильно удивиться.
Синди задумалась.
– Если разобраться, мистер Болитар, всегда есть только два варианта.
«Не уверен», – мысленно возразил Майрон.
– Мне понравилось про коробочку с сюрпризом, – продолжала секретарша. – Вы знаете, с чем придете на вечеринку, но не знаете, что принесете домой. Один гей привел к себе толстую женщину. Оказалось, это парень, спрятавший под одеждой карлика.
– Надеюсь, ты шутишь.
Большая Синди ограничилась выразительным взглядом.
– И что, – уставился на нее Майрон, – ты там… э… частенько бывала?
– Всего пару раз. И то давно.
– Почему?
– По двум причинам. Во-первых, это конкурент «Кожи и похоти». Тематика разная, но контингент примерно тот же.
Майрон кивнул:
– Кучка извращенцев.
– Они не причиняют никому вреда.
– Верно. Кроме тех, кто сам этого хочет.
Большая Синди надула губы. Не самая приятная гримаса для трехсотфунтовой женщины, особенно когда она без боевой раскраски.
– Эсперанса права.
– Насчет чего?
– Вы очень
– Да, я второй Джерри Фолуэлл [14] . А во-вторых?
Секретарша замялась.
– Я всегда была за сексуальную свободу, – сообщила она. – Мне все равно, чем занимаются люди, если это по взаимному согласию. И сама я никогда не делала ничего особо сумасбродного, мистер Болитар. – Синди преданно посмотрела на него. – Я имею в виду – чересчур.
Майрон напрягся, испугавшись, что сейчас она перейдет к подробностям.
14
Американский проповедник.
– Но в «Догадайся!» стали появляться плохие люди, – выдала Синди.
– Надо же! – хмыкнул Майрон. – А я думал, это самое подходяще местечко, чтобы провести выходные с семьей.
– Вы слишком зажаты, мистер Болитар. – Синди покачала головой.
– Потому что хочу знать своего партнера, прежде чем разденусь?
– Потому что вы так к этому относитесь. Из-за людей вроде вас возникает сексуальное напряжение. Общество становится сексуально подавленным – настолько, что теряет грань между сексом и насилием, между игрой и реальностью. В конце концов в нем начинают причинять боль тем, кто этого не хочет.
– И «Догадайся!» стали посещать такие люди?
– Худшие из них.
Майрон откинулся в кресле и потер лицо ладонями. Что-то начинало проясняться.
– Это кое-что объясняет, – заметил он.
– Что?
– Почему Бонни окончательно рассталась с Клу. Подружки и любовницы – это понятно. Но если Клу начал посещать такие места, если он докатился до… – Опять же до чего? – …до всего этого, а Бонни узнала… Ясно, почему дело кончилось разводом. – Майрон кивнул самому себе, словно получил удовлетворительный ответ. – И это объясняет ее странное поведение сегодня днем.
– Какое?
– Она попросила меня не копать слишком глубоко. Хотела, чтобы я вытащил из тюрьмы Эсперансу и бросил дело.
Синди кивнула:
– Она боится, что правда выплывет наружу.
– Вот именно. Если пресса узнает такие подробности, что станет с ее детьми?
И тут его осенила еще одна мысль. Он посмотрел на Синди:
– Наверное, в «Догадайся!» чаще всего бывают бисексуалы? Я хочу сказать – когда не знаешь, чего ждать, больше всего это подходит тем, кого устраивают оба варианта?
– Скорее, люди с неустойчивой ориентацией, – ответила секретарша. – Или те, кому нравится риск. Кто хочет чего-то нового.
– Но и бисексуалы тоже?
– Да, конечно.
– Как насчет Эсперансы?
– При чем тут Эсперанса? – Большая Синди нахмурилась.
– Она часто посещала это место?
– Не знаю, мистер Болитар. И не вижу связи.
– Я спрашиваю не ради развлечения. Ты же хочешь, чтобы я ей помог, правда? Значит, нам придется копаться в том, от чего предпочли бы держаться подальше.