Глаз Охотника
Шрифт:
Хотя эльф и прекрасно осознавал все это, он тем не менее надеялся на помощь своего бога. Сегодня Араван начал молиться, зажав в руке синий талисман:
— О Адон, если на то есть твоя воля, возьми жизни этих ваэрлингов и упокой их души в мире. Но если это не противоречит твоему великому замыслу, отведи от них руку смерти и помоги им. Мы в отчаянии, ибо осталось совсем мало времени.
Ответом ему служила мертвая тишина. В отчаянии Араван обернулся к величественному дубу и воззвал к нему:
— О древо, я вижу: Адон не отступится от данной
Эльфу показалось, что высоко над его головой в кроне дерева сгустилась темнота. Араван даже дыхание затаил и перевел взгляд на звезды. Они горели все так же ярко. Ни облачка не было на небе, но меж раскидистыми ветвями дуба бродили тени.
Подобно клубу дыма, темнота опустилась и повисла дюймах в двадцати от земли. Араван потянулся за копьем, но не называл его по имени, ибо амулет сохранял тепло.
И вот, к вящему удивлению эльфа, в уме его раздался голос, говоривший на языке тайного народца и, казалось, принадлежавший женщине.
— Друг, — отозвалось в возбужденном мозгу Аравана.
— Друг, — отвечал эльф.
— Я не узнавала тебя, пока ты не прибег к камню.
— Но я не знал, что камень может позвать на помощь.
— А он и не может. Посредством его ты лишь имеешь возможность говорить с такими, как я.
Тень остановилась прямо перед эльфом. В темноте чернел какой-то силуэт, совсем крошечный и едва различимый.
— Ты просил о помощи, — напомнила тень.
— О да, нам необходима помощь. Двое ваэрлингов умирают от яда, а у нас нет лекарства, чтобы их вылечить. Мы можем лишь ненадолго продлить им жизнь, но вскоре и это будет не в нашей власти.
— Но разве не суждено каждому смертному когда-нибудь умереть? Годом меньше, годом больше — какая разница? Все они умрут однажды, потухнут, как светлячки.
— Их жизни так коротки, что каждый час дорог. К тому же несправедливо, что они должны умереть такой страшной смертью.
— Ты почти убедил меня, Араван.
— Откуда тебе известно мое имя?
— Но у тебя в руках камень.
— А как мне называть тебя?
— Можешь звать меня Нимуэ, хоть это и не истинное мое имя.
— Ты можешь помочь нам, Нимуэ?
Тень скользнула по ковру мха в сторону распростертых на земле Гвилли и Фэрил. У каждого из варорцев Нимуэ задержалась подолгу, а затем передвинулась к пакетику с гвинтимом. Наконец тень вернулась к Аравану, слегка дотронулась до амулета и тут же отошла прочь, будто боясь долго задерживаться вблизи эльфа.
Араван
— Нимуэ, ты можешь нам помочь?
— Возможно, но в самой моей помощи таится смертельная опасность. Средство, которое я предложу, либо исцелит, либо убьет.
Араван надолго задумался, а потом сказал:
— Без твоей помощи они точно погибнут, а так у них появится шанс. Говори, я слушаю тебя.
— В узком ущелье к западу отсюда по ночам распускается бледный, как луна, цветок под названием «никтородон» — ночная роза. Возьми лепесток цветка и завари с листом гвинтима — по одному для каждого ваэрлинга. Силы ночи соединятся со светлой энергией дня и, возможно, помогут твоим друзьям. Когда будешь их заваривать, опусти в сосуд с водой свой амулет, ибо я дотронулась до камня и он поможет двум противоположным силам слиться воедино. Давай своим друзьям пить настой три ночи подряд до восхода луны, затем подожди пять дней и повтори курс. Но знай: лечение очень болезненно и доставит твоим друзьям много страданий. Боль будет настолько сильна, что они могут ее не перенести, но если перенесут, то исцелятся.
— Что еще мне нужно знать, чтобы сделать все правильно?
— Не вырывай сам цветок. Возьми двенадцать лепестков с двенадцати разных цветков ночью, перед восходом луны. На лепестки не должны упасть ни лучи солнца, ни свет луны. Иначе они потеряют свои волшебные свойства, и тебе придется дожидаться следующей ночи. Заверни лепестки в черную тряпицу и храни так, пока не придет время их заваривать. Это тоже должно происходить в полной темноте.
— Что-нибудь еще?
— Да. Когда пойдешь за лепестками, будь осторожен: в ущелье полно всякой нечисти.
— Ночного отродья?
— И не только.
— Я буду осторожен. Мы можем чем-нибудь отплатить тебе за твою помощь?
— Я прошу одного: когда закончите — неважно, умрут смертные или поправятся, — не жгите больше костров в моих владениях.
Сзади раздался голос Риаты:
— Араван, что случилось? Фэрил и Гвилли очнулись?
Эльф оглянулся на приподнявшуюся на локте дару, перевел взгляд обратно на Нимуэ, но окутанный тенью призрак исчез. Эльфу показалось, что темнота оторвалась от земли и воспарила к ветвям могучего дуба.
Урус прищурился и посмотрел назад:
— Солнце садится.
Араван стоял рядом и вглядывался в ущелье. Кристаллопюр висел у него за спиной.
— Через час стемнеет. Луна же взойдет часов через девять после наступления ночи. Надеюсь, нам хватит времени, чтобы найти «ночную розу».