Глаза тигрицы
Шрифт:
Джио ехал за ней. Осознание этого вызвало у нее мгновенную реакцию. Над верхней губой выступили капельки пота. Горячая струйка заструилась между грудями. Руки тоже вспотели. Валентина понимала, что состязаться с его машиной в скорости – дело пустое, но продолжала жать на газ. Она не обратила внимания на то, что он сигналит ей фарами. Валентине хотелось одного: избавиться от Джио.
Когда она, визжа шинами, затормозила на парковке ипподрома, Джио подъехал сразу следом за ней. Из-под колес его машины летел фонтан камешков и пыли. Он выпрыгнул из автомобиля,
– Во что ты играешь, Валентина?! С тобой мог произойти несчастный случай.
Ее трясло от эмоций.
– Ты все знаешь о несчастных случаях, Коретти, верно? Держись от меня подальше!
Джио присвистнул:
– Вот, значит, как? Мы делаем два шага вперед и три назад?
Валентина сжала кулаки, кровь шумела у нее в ушах, голова кружилась.
– Я увольняюсь, Коретти, ясно? Мне вообще не следовало обращаться к тебе.
Валентина зашагала к своему домику с твердым намерением упаковать вещи и уехать. Джио схватил ее за плечо. Девушка прошипела:
– Не прикасайся ко мне.
Неожиданно она поняла, что они оказались в центре внимания. Люди останавливались и смотрели на них. Джио это тоже заметил. Он снова взял ее за руку, на этот раз так крепко, что ей стало больно.
– Больше ни слова, Валентина. Мы обсудим все с глазу на глаз.
Губы Валентины были сжаты, лицо побелело. Джио открыл дверь на том этаже, где располагался его офис. Он наконец выпустил ее руку и буквально втолкнул девушку внутрь. Валентина прижала руку к груди, ее покалывало, словно в кожу вонзились сотни иголочек.
Она была настолько взбудоражена, что не сразу заметила, что они находятся в маленькой квартире. Мебели здесь было немного, но она была роскошной. Из гостиной дверь вела в спальню, рядом с которой, как предположила Валентина, располагалась ванная комната.
Джио закрыл дверь, а затем она услышала, как в замке поворачивается ключ. Она попятилась, устремив на мужчину ставшие огромными глаза. Чувство опасности обострилось.
– Что ты делаешь?
Джио был хмур:
– Мы не выйдем отсюда, пока не решим, как нам жить – без того, чтобы ты не мечтала оторвать мне голову. Это плохо сказывается на наших профессиональных отношениях. – Он скрестил руки на груди. – Прежде всего ты не увольняешься.
Валентина также скрестила руки на груди, стараясь не заострять внимание на том факте, что она оказалась взаперти с Джио Коретти, а между ними проскальзывают искры такой силы, что могут осветить весь ипподром.
– Я имею право уволиться, если хочу.
Джио приподнял бровь:
– В самом деле? Вспомни, не далее как несколько недель назад ты сама обратилась ко мне за помощью.
Валентина вспыхнула. Она действительно не могла уволиться, даже если бы очень хотела: нельзя было забывать о счетах за лечение отца.
– Хорошо, – буркнула она. – Я не увольняюсь.
– Вот и ладно, – кивнул Джио.
Ее бравада мгновенно улетучилась, и она почувствовала себя уязвимой. Джио, должно быть,
На лице ее не было косметики, но он был вынужден признать, что она ей ни к чему: Валентина – самая красивая женщина, какую он когда-либо видел. Охватившее мужчину желание было подобно удару в солнечное сплетение, оно затронуло каждую клеточку тела, и даже мысль о том, что она никогда не будет принадлежать ему, не могла остудить пыл Джио.
Он решил взять быка за рога:
– Давай поговорим о Марио.
Это имя прозвучало в тишине подобно взорвавшейся бомбе. Валентина вздрогнула, ее глаза расширились. Джио с трудом подавил желание извиниться.
– Ну же, – издевательски продолжил он, – разве ты не хочешь осыпать меня оскорблениями? Ведь я затронул сакральную тему.
– Не смей произносить его имя! – воскликнула она.
Глаза Джио сверкнули.
– У меня столько же прав произносить его имя, сколько у тебя.
Валентина яростно затрясла головой:
– Нет, нет! Ты…
– Что – я? – перебил ее Джио. – Я убил его? Ты это хочешь сказать?
Валентину затрясло. Но она понимала: дело не только в том, что Джио заговорил о ее брате. Она всегда испытывала странные чувства в его присутствии.
Не понимая, как ему это удается, Валентина, почти потеряв рассудок, с кулаками набросилась на Джио и застала его врасплох. Он спиной ударился о дверь. Она мимоходом отметила, что его грудь была словно стальная. В ту же секунду ее желание изменилось. Ей больше не хотелось бить Джио, она жаждала погладить ладонями его играющие под рубашкой мускулы.
Валентину охватил ужас. Она отпрыгнула и, тяжело дыша, уставилась на Джио.
В этот момент девушка мечтала об одном: оказаться как можно дальше от этой комнаты, как можно дальше от этого человека. Слишком остро чувствовала она его присутствие, его мужественную красоту.
Валентина попыталась взять себя в руки.
– Ты, может, и не убил его, тем не менее твоя вина слишком уж очевидна, – дрожащим голосом произнесла она.
Джио не двигался, и это еще больше напугало Валентину. Когда он заговорил, голос его звучал устало:
– Долго ты будешь наказывать меня за то, в чем я сам себя виню?
Его слова отозвались болью в ее душе, но Валентина постаралась не обращать на это внимания. Она хрипло рассмеялась:
– И как ты это делаешь, интересно? Живешь в роскоши, зарабатываешь миллионы, катаешься на яхтах со знаменитостями.
Лицо Джио стало замкнутым, и сердце Валентины ухнуло куда-то вниз. Она с неохотой призналась себе, что он вел разгульный образ жизни только первые два года после гибели Марио, а потом с головой погрузился в работу. С тех пор не появлялось ни одной его фотографии с красотками.