Глубокие воды
Шрифт:
– Я же как раз собирался на «Санта-Марию».
Джейк как сквозь землю провалился. Наверное, отсыпается после рома под какой-нибудь пальмой. Если она позволит Витору подвезти ее, Джейк сможет вернуться на «Путеводную звезду» и один, когда проснется и протрезвеет.
– Ну тогда ладно. Спасибо. – Она зашла в воду по колено, прежде чем ей пришло в голову спросить, где Тереза.
Витор отвернулся, подтягивая тендер за швартов поближе к ним, на мелководье.
– Ее забрал Роли.
Должно быть, так и есть, шлюпки Роли не видно. Наверное, после ссоры Терезе тоже захотелось поскорее оказаться у себя.
Они
– В последнее время ты сама не своя. Сегодняшний вечер должен был стать праздником. А Джейк… – Он не договорил.
Она поблагодарила, но отказалась и попросила отвезти ее к яхте.
– Просто мне нужно побыть одной.
Во сколько вернулся Джейк, она не знала. Ее разбудила вибрация винта шлюпки, а услышав, как он топает по палубе, Виржини затаила дыхание. Придет ли он к ней в каюту? Ее пульс участился, но тут раздался глухой стук – Джейк спрыгнул через форлюк на диван в салоне, а потом наступила тишина. Виржини еще долго лежала без сна, глядя на звезды.
27
Ее разбудил отчаянный стук. Каюту заливал свет, часы на стене показывали девятый час. Снаружи мужской голос – она узнала Пита – звал ее по имени. Прежде чем она успела вылезти из постели и пройти через камбуз, он уже поднялся на борт и спрыгнул в сходной люк, трап в котором был по-прежнему разобран. Пит выглядел как безумец, дико озирался, движения дерганые.
– Стелла… – Он сорвал с головы бейсболку, снова нахлобучил.
Сердце у Виржини упало.
– Что с ней? Что случилось?
Пит оглянулся на Джейка, который спал на диване у бакборта, упершись ногами в штурманский стол.
– Ей плохо. Рвота, голова раскалывается, озноб, но это не похмелье. Она ничего не может удержать в себе, даже воду, ее тут же выворачивает. – Он снова сдернул бейсболку, затеребил козырек. – Я перепробовал все что мог, я никогда не видел ее в таком состоянии.
Он был сам не свой от паники.
– Я сейчас.
Виржини подтащила трап, закрепила. С дивана донесся стон. Джейк заворочался, приподнялся на локтях и сел, источая алкогольные пары. Треугольник солнечного света прыгал по его обгоревшему плечу от легких колебаний яхты.
Джейк потер лицо:
– Что происходит?
– Стелла заболела. – Виржини постаралась сдержать раздражение. Не при Пите, не сейчас. – Я посмотрю, не смогу ли помочь.
– Подожди. – Он, пошатнувшись, встал. – Я тебя отвезу.
– Я с Питом. – Она толкнула его ладонью обратно на диван.
Ему не удастся так легко загладить свою вину. Она хотела поговорить с ним, как следует поговорить, но с этим придется подождать.
– Приезжай, когда протрезвеешь.
Виржини кивнула Питу, и они поднялись на палубу.
Первым признаком того, что дело плохо, был салон «Ласточки». Все выглядело так, будто здесь поорудовали грабители: дверцы шкафчиков нараспашку, подушки сорваны с диванов, открывая пасти ящиков для хранения. На штурманском столе валялись бинты, упаковки таблеток и руководства по оказанию первой помощи.
Пит провел ее
– Стелла, – позвала Виржини и, обойдя ведро, потянулась к подруге.
Кожа у Стеллы была серой, влажной, при прикосновении Стелла дернулась и обхватила себя, словно пытаясь согреться.
– Давно она такая? – встревоженно спросила Виржини у Пита.
– Началось посреди ночи. Она пожаловалась на слабость и головокружение, а потом ее начало рвать. Ее всю трясло.
– А воду пила?
Пит кивнул:
– Немного. Но ее сразу начало выворачивать, а теперь она меня отталкивает, говорит, что ее стошнит. Я не знаю, что делать. – Он швырнул бейсболку на диван.
Виржини знала только азы первой помощи, но даже ей было ясно, что в таком жарком климате обезвоживание очень опасно. Она протиснулась мимо Пита к штурманскому столу, перерыла аптечку и нашла регидратационный порошок. Бумажный пакетик хрустнул в пальцах, Виржини перевернула его и увидела, что срок годности давно истек. Снова перетряхнула аптечку, но ничего другого не нашлось. Придется обойтись этим.
– Вскипяти чайник, – велела она Питу. – Поставь чашку с водой в морозильник, чтобы побыстрее остыла, а потом размешай в воде вот это. Давай сосредоточимся на том, чтобы уломать ее принять лекарство, пока мы разбираемся, в чем дело.
Когда Виржини вернулась в каюту, на плите со щелчком включился газ. Стелла лежала все так же скрючившись и обхватив себя руками. Виржини убрала волосы с ее пылающего лба.
– Стелла, я здесь. Давай-ка перевернем тебя на спину, чтобы тебе было прохладнее.
Стелла затрясла головой и плотнее закуталась в простыню.
– Холодно, – выговорила она, стуча зубами.
Когда кипяченая вода остыла и Пит приготовил раствор, Виржини уговорила Стеллу принять полусидячее положение. Руки Стеллы так сильно дрожали, что часть жидкости выплеснулась из чашки на постель. Виржини придержала чашку и поднесла к губам, уговаривая Стеллу сделать глоток.
Стелла охнула и оттолкнула чашку:
– Кипяток!
Пит только что достал чашку из морозильника. Прошло достаточно времени, вода должна была охладиться. Виржини обмакнула мизинец, чтобы проверить. Едва теплая. Она хотела продолжить уговоры, но Стелла рванулась к краю кровати, и ее вывернуло. После того как она рухнула обратно на матрас, Пит взял ведро, чтобы отнести на палубу и опорожнить за борт.
– Я сама. – Виржини схватилась за дужку. – Побудь с ней.
Свежий воздух и солнечный свет стали облегчением после смрадной тесноты каюты, она глубоко вдохнула. Здесь, наверху, все выглядело как обычно. Спокойно, светло, ясно. Виржини вылила содержимое ведра в море, ополоснула соленой водой, стараясь не обращать внимания на рыб, устремившихся к поверхности. Может, это желудочное расстройство или пищевое отравление? Уже во второй раз с тех пор, как они покинули Порт-Браун, Виржини пожалела, что у них нет сотовой связи и нельзя ни погуглить, ни позвонить врачу за советом.