Глубокий рейд, книга 2 «Голова»
Шрифт:
– А ты где был-то так долго? – спросил у него Каштенков, когда прапорщик наконец вернулся за стол.
– Тебе что, подробный рапорт написать с отбивкой по часам? – в ответ поинтересовался Саблин.
– Хе-хе… – смеётся замкомвзвода. – Не надо мне рапорта, рапорт завтра будешь писать Коротковичу. А пока давай выпьем, а то я жду тебя, жду, не пью…
Они посидели ещё немного, и в заведение пришёл Юра Червоненко, а за ним появился и Коля Кульков. Червоненко обижался, дескать, пришёл из
– А то ты его первый год знаешь, – говорит Каштенков Юрке. И в словах его тоже был упрёк. – Если бы мне Ряжкин не позвонил, я бы тоже не знал, что они вернулись.
Аким думал уже было уходить, хотел делами по дому заняться, но тогда товарищи совсем обиделись бы, и пришлось ему остаться и рассказать, как ходили в рейд, тем более что богатый Юрка угощал.
Как тут уйти? И просидел он в чайной до вечера. Пока в чайной не появился Олег.
– Ты чего? – Саблин сначала подумал, что произошло что-то. Но потом понял: – Мать прислала, что ли?
– Да, она… Она просто сказала посмотреть, тут ли ты, и всё, – говорит ему сын.
– Посмотреть? – бурчит Саблин недовольно. Она писала ему на коммутатор, но он не ответил. И вот пожалуйста: гонец от неё. Пришёл смотреть. – Чего тут смотреть? Броня дома, КХЗ со снастями дома, я либо в полк пошёл, либо здесь. Где я ещё быть-то могу? – и, несмотря на недовольство товарищей, поднимается из-за стола, прощается с ними и уходит из чайной.
Но злиться на сына он долго не может, Настя его послала, не любит она, когда муж не дома.
– Бать, – начинает Олег.
– Ну?
– А может, сходим завтра в болото? – продолжает сын.
Саблин, кажется, обещал ему сходить на рыбалку, но не завтра.
– Мне утром в полк, – говорит он сыну и, чтобы как-то ободрить его, кладёт ему руку на плечо, – выспаться надо. В себя прийти. А ты завтра после школы сходи на пристань, я лодку у короткой мостушки оставил, погляди мотор, залей топливо, я приду, может, на вечернюю зарю сходим. Хотя ты сильно не собирайся, у меня завтра дел много будет.
– Ага, бать… – Олег рад уже тому, что отец хоть не отказал сразу. – Бать, а на налима когда-нибудь сходим?
– О-о… Эко ты хватил… – усмехается Саблин; хмель делает отца добрым, и он треплет сына за плечо. – Налим… Ты хоть стекляшек научись находить да вываживать… А налим, он… Да и нет его тут у нас, мелко ему в нашем болоте. Редко когда встречается. Ему русла нужны, глубины… Это на Надым нужно идти, или на Енисей… На Таз… Но лучше на Надым, на Енисее даргов много… Говорят, уже приспособились, и в болото лезут… Ничего эту заразу не берёт… И пыльца им не пыльца…
Так за разговорами они добрались до дома, где их встретила Настя. Она
– Зачем Олега подсылаешь?
– Узнать хотела, где ты… А то ушёл в госпиталь и пропал… – поясняет жена, забирая у него китель. – Может, тебя госпитализировали.
– Госпитализировали, – недовольно повторяет он – и вдруг лезет в ящик с броней. И пока жена собирает в сенях его уличные вещи, достаёт оттуда красивую коробочку и протягивает ей:
– На. Тебе купил.
Настя бросает вещи Акима на табурет, берёт коробочку, с изумлением её рассматривает, а потом с неменьшим изумлением смотрит на Саблина: уж не часто она такое от мужа получает; жена даже немного сомневается и трясёт коробочку, пытаясь понять, что там.
– Ну что ты её трясёшь-то? – говорит ей Аким всё ещё недовольно.
– А что тут? – интересуется супруга.
– Ну посмотри, – Аким даже посмеиваться начал.
И тогда она раскрывает коробочку и, всё ещё сомневаясь, спрашивает:
– Серёжки? Мне, что ли?
– Ну а кому ещё-то? – Аким смеётся. – Не курям же.
– И где же ты их взял?
– В болоте выловил… Вот дурная баба. В Преображенской купил, где же ещё, – отвечает он с иронией.
– Дорого же стоят, – говорит Настя, не отрывая глаз от украшений. – Ты сколько денег-то потратил?
Вроде как и упрекает, но Саблин видит, что она очень рада подарку, может, просто ещё не верит, что это ей.
– Да какая разница? Заработал малость, вот и купил, а то у тебя серёжек-то не много. Сколько лет одни и те же носишь, – отвечает Аким и идёт мыться.
Жена же следует за ним, а сама уже старые серёжки из ушей вынимает. Вставляет новые – и сразу к зеркалу. Золото и немаленький камень с насыщенным синим цветом смотрятся ярко. Сразу бросаются в глаза. Конечно, они не могут не нравиться жене. Она от них взгляд оторвать не может, а Саблин, улыбаясь тихонечко, стал умываться.
– Аким, – наконец говорит супруга, всё ещё разглядывая себя.
– Ну?
– А за что ты мне их подарил?
– Вот дура баба, – тихонько говорит прапорщик. – Сказал же: денег заработал, радуйся, чего ты всё спрашиваешь?
– Ну всё-таки? – она обхватывает его сзади, со спины.
В Саблине играет спиртное, и он намерен пошутить с женой немного:
– За выслугу лет и безупречную службу. И за образцово-показательный порядок во вверенной части. Вот за что.
– А может, ты меня любишь ещё? – со вздохом спрашивает жена.
– Ну, есть малость, – отвечает Аким. И хочет взять полотенце.
Но Настя его обнимает, прижимается к его спине лицом, ничего не говорит и стоит так некоторое время, не выпуская мужа из объятий.