Гнездо орла
Шрифт:
Лей крепко спал на песке, обхватив руками голову.
Рудольф глядел на луну, впуская в себя ее магическое свеченье и, как ему казалось, целиком погружаясь в совершавшееся таинство — установление связи со Вселенной.
Он сам вынес из воды Генриха. Обтерев его разбавленным спиртом, закутал в одеяло и всю ночь носил на руках, рассказывая сказки про нежных эльфов, очень добрых волшебников и прекрасных принцесс. Мальчик слушал, изредка глубоко вздыхая, глаза глядели осмысленно. Потом он уснул.
Гесс позвонил в Мюнхен, сказал сестре, чтобы прилетала с врачами
Оба вышли из этой ночи переменившимися: Роберт — с жесткостью в глубине глаз, которая, как ржавчина, больше не отходила; Рудольф — с победившей верой в сторонние силы, которые ему удалось призвать.
С этой ночи Рудольф Гесс сделался, если можно так выразиться, верующим человеком.
«Мои дорогие!
Вот мы и вернулись в Ниццу, правда, немного позже, чем предполагали. Генрих в Мюнхене заболел, но теперь ему лучше.
Погода по-прежнему прекрасная. Море теплое, и Людвиг приплывает к Генриху каждый день и играет в воде, прыгает, переворачивается. Этот дельфин — настоящее чудо! Не сочтите меня язычницей, но порою мне кажется, что у этого бесконечно дорогого мне созданья, конечно же, есть душа. Я даже не хочу теперь сказать — человеческая, — просто — душа, потому что „человеческое“, по-моему, уже не всегда приближает к богу…
14 ноября, 1938 года».
На 15 марта будущего года Гитлер назначил «окончательное решение» чехословацкого вопроса. Были подготовлены все соответствующие приказы, в том числе — о всеобщей мобилизации.
15 марта 1939 года стало реальным сроком начала Второй мировой войны.
В конце года Гитлер планировал поездку по ряду городов Германии с «разъяснительными» выступлениями, а также детальный осмотр «линии Мажино» вместе с военными, настроения которых в основном оставались пока «переломными».
На несколько дней фюрер уехал в Бергхоф, для «размышлений», пригласив лишь «самых из самых», в том числе супругов Геббельс. Нашелся и повод — день рождения Магды, а одновременно — почти десятилетие ее брака с Йозефом.
…Величественное «Гнездо орла» словно парило в струйных потоках отливавшего сталью воздуха.
Дети Геббельсов, вместе со взрослыми вознесенные на эту высоту быстроходным лифтом, поглядывали вниз с испугом, и кто-то пошутил, сравнив их с «ангелочками на облаках» (что очень не понравилось Магде).
Скрепя сердце она согласилась на эту поездку, понимая, чего ожидает от нее Адольф. Гофман, снимавший детей, постоянно старался поймать в объектив их родителей, но это ему никак не удавалось: супруги Геббельс ближе, чем на десять метров, друг к другу не приближались.
Магда очень ждала Маргариту, надеялась на ее приезд, а узнав от Эльзы, что Грета осталась с детьми во Франции, вдруг расплакалась.
У Магды, помимо Йозефа, была еще одна тяжесть на душе — ее отчим Рихард Фридлендер.
Отчим писал, что люди в лагере в основном пожилые, а условия ужасны: работа по 15 часов — мощение улиц и обработка камня, питание скудное, охрана жестока, живут в бывшем хлеву, наспех переделанном под барак. У него стало совсем плохо с сердцем, мучает кашель. Он не просил о помощи, понимая ее положение. Он просто рассказывал, потому что появилась возможность рассказать.
Магда любила этого человека, не жалевшего для нее ни средств, ни души. Она много лет носила его фамилию и считала своим отцом.
Единственными людьми, с которыми Магда решилась бы говорить об этом, были Гесс и Лей, причем второй — предпочтительней: с ним она чувствовала себя свободнее. Но прежде все-таки хотела поделиться своей бедой с Маргаритой: Грета была гарантией того, что Лей не откажет. Но… Подруга не приехала, и Роберт выглядел каким-то странным.
Перед вечерним визитом в «Гнездо орла» все приглашенные собирались на открытой веранде, чтобы сесть в машины и ехать к подъемнику.
Спираль дороги была довольно крутой; шел густой снег, и дорогу приходилось постоянно чистить. Гитлер, не любивший рисковать (а в скоростном лифте его еще и мутило), все же решился на поездку, объяснив Гессу, что задумал сегодня помирить Геббельсов, а для этого нужна «обстановка».
Когда Рудольф с Эльзой спустились на веранду, там был только Лей, прогуливавшийся в меховой куртке, боковой карман которой оттопыривала бутылка. Увидев Гессов, он быстро сделал несколько глотков и, размахнувшись, метнул пустую бутылку через перила.
— Ты что, в своем уме? — поразился Гесс.
Лей заглянул через решетку и махнул рукой:
— В этом «гнездышке» с голоду подохнешь. Я замерз.
Рудольф и Эльза переглянулись. Они еще днем заметили, что Роберт пьет и останавливаться не собирается. Было ясно, что с Гретой вышла у него очередная размолвка, и все-таки… Напился он впервые за семь лет.
Посмотрев на них, Лей снова махнул рукой:
— Вот только объяснений не нужно бы! Лучше меня сейчас оставить.
На веранду начали спускаться остальные. Рассевшись по машинам, длинной вереницей быстро седеющих «Мерседесов» выехали на шоссе.
Машины ползли медленно; дорога после расчистки была скользкой, но мощные моторы неутомимо вытягивали кортеж к цели. Неожиданно одну из машин круто занесло, и она багажником врезалась в огромный сугроб, насыпанный дорожными рабочими, и наполовину накрылась им, как шапкой. В этом автомобиле за рулем сидел шутник Лей, а на заднем сиденьи — Магда Геббельс и несколько коробок с пластинками.