Гниющий Змей. Книга 1
Шрифт:
Но не эта часть представшей взору картины заставила всю кровь под моей кожей утечь поглубже, спрятавшись в печенке и селезёнке. Сквозь пылевое облако проступали тёмные силуэты. Они быстро переставляли лапы и...
Догоняли галопирующих лошадей!
Двуногие твари. Я заметила быстро подёргивающиеся туда-сюда хвосты, явно служившие балансирами. Единое мгновение, лишь промежуток между ударами сердца наблюдала я за происходящим. Но в памяти этот миг запечатлелся навсегда, будто вытравленный кислотой на металле.
Растопыренные пальцы — на каждом коготь такой же
Чешуйчатая кожа.
Жёлто-оранжевые глаза.
Глава 19
Ветер обдувал мою кожу, глаза резало до слёз.
Твари, похожие на близких родственников нахашей, преследовали оставшихся в живых лошадей и нас, их всадников. Свести близкое знакомство с этими отродьями древнего ужаса никому не хотелось, так что мы гнали вперёд, сокращая расстояние до усадьбы и молясь Пресветлой Троице, чтобы добраться до ворот в целости.
Рептилии... определённо серпентоморфы. Но откуда им здесь взяться? Неужели эпидемия уже захлестнула Сиаран? Но тогда выходит, что помидорчики содержали не только гниль... кому-то повезло больше, он получил довеском личинку.
И всё же... даже не знаю, что-то не сходится. Как-то неправильно ведут себя эти зверюги. Волки убивают одно животное из стада и пируют на его туше. Эти не бросили преследования, даже получив мясо двух лошадей и такого же количества всадников. Их будто подстёгивает азарт, которым отличаются хорьки в курятнике. Но те пользуются закрытостью помещения, из которого добыче не улизнуть. Преследующие хищники так себя вести не должны, не выгодно.
Впрочем, это же не просто животные, так? Это отпрыски мёртвого бога или демона — если больше нравится. Кто знает, какая воля ими движет?
Но двигала она ими очень проворно.
Вон, сейчас эти твари отставали от серого в яблоках жеребца всего на полкорпуса. Бедняга Аншетиль подстёгивал своего коня всеми силами, а чудища нетерпеливо клацали челюстями, лишь немногим не доставая до быстро мелькающей плюсны. Им удавалось ловко уворачиваться от копыт, но потом одна тварюга всё же получила прямой в морду и с высоким коротким визгом отстала.
Однако удар, которому полагалось раздробить черепные косточки ко всем бесам, не убил чешуйчатое существо. Эта хищная дрянь довольно быстро присоединилась к товаркам и снова пыталась добраться до воздыхателя Санды и его скакуна.
Самое ужасное, что эти монстры отлично прыгали, так что только чудо не позволило им присесть на лошадиную спину вместе с наездником.
Гнедой жеребец с леди-суфражисткой в седле всё же опередил мою белую кобылу. Его коричневое тело лоснилось от пота, а чёрная грива и хвост развевались вместе с такого же цвета юбками всадницы.
— Не сбавляй темпа! — крикнула та, не оборачиваясь. — До усадьбы пол-лиги!
Мы обе прекрасно понимали, что
Правда радость продлилась недолго: впереди нас ждал сюрприз.
На дорогу из зарослей ракитника выскочили ещё две таких же твари. Они преградили путь; их хвосты нетерпеливо ходили из стороны в сторону. Обе вытянули шеи вперёд, гневно шипя и распахивая клыкастые хлебала. После чего сорвались с мест и бросились навстречу. Пыль из-под их когтистых лап взметнулась не хуже, чем из-под лошадиных копыт.
— Твою же мать! — вскричала леди Эйнсворт, натягивая повод.
С возмущённым ржанием её жеребец подкинулся на дыбы и свернул с пыльной дороги. Его мощное тело прорезало заросли кустарника, и нам с Кралей ничего не оставалось, как последовать за ним. Пугающие звериные голоса приближались: новые погонщики, ещё не выдохшиеся, припустили за нами.
Дубовые стволы с потрескавшейся корой мелькали со всех сторон. Я с силой сжимала бока кобылы, а та вынужденно сбавила ход, чтобы не угодить ногой в западинку. Обилие прошлогодней листвы могло таить ловушки на каждом шагу. Нам приходилось перелетать через валежник, отлогие ямы и настоящие провалы от вытаявшего льда — всякий раз у меня внутри всё сжималось до состояния сомкнувшей створки мидии. Раньше мне никогда не приходилось выделывать таких финтов, и риск падения был угрожающе велик.
Страх за собственную жизнь не позволял мне больше оборачиваться, но я слышала приглушённый листвой топот копыт и тяжёлое дыхание позади, а порой и ахи-охи Санды, так что не сомневалась, что подруга и сквайр ещё с нами. Краля держала курс на коричневый круп с чёрным хвостом — направлять её по-прежнему не было нужды. Я просто старалась не свалиться и припадала на лошадиную гриву всякий раз, как впереди показывалась низкая ветка.
Гибкие проворные силуэты мелькали в зарослях подлеска. Их рокочущие вскрики казались преисполненными азарта. Подумалось, что сейчас мы как выпущенные в лес домашние лисицы, а эти чешуйчатые твари — брызжущие слюной от нетерпения гончие. Вспомнилась картина, так напугавшая Санду. Стало тошно от мысли, что двое всадников уже закончили жизнь с выпущенными кишками или перегрызенными горлами. Вдвойне затошнило от страха закончить так же.
Неужели я больше не увижу отца с Блайком, так и не попрошу прощения у Адана...
— Впереди река! — донёсся до меня крик лихой наездницы.
Да я уже и сама слышала течение шумных вод.
Только не могла взять в толк, зачем нам к ней спешить. Ведь это же означает загнать себя в ловушку...
— Там есть мост! — развеяла мои сомнения леди Эйнсворт. Её шляпка тоже покинула причёску, и та растрепалась в прекрасный каскад каштановых волос.
Копыта сокрушали ржавую листву, а моя попа продолжала держаться над седлом, чтобы не получать ощутимые толчки сквозь позвоночник и не мешать лошади вкладываться в бег. Хищные твари снова отстали, так что у нас появилась фора.