Гнозис. Том третий. Эзотерический цикл. Опыт комментария к эзотерическому учению восточной церкви

Муравьев Борис

Историческим же теориям Данилевского — биолога, которому Россия обязана законами, регулировавшими морское рыболовство, — последователей и популяризаторов не нашлось, хотя некоторые его идеи можно обнаружить у таких современных авторов, как Освальд Шпенглер и Арнольд Тойнби.

Однако как раз концепция Данилевского может послужить наиболее подходящей основой для логически последовательной классификации, тем самым открыв путь к адекватному пониманию исторических явлений, подобно тому, как системы Коперника и Менделеева положили начало новым подходам в соответствующих сферах науки.

Именно с этой точки зрения разработки Данилевского представляют интерес для эзотерической науки. Увязав их с нашим исследованием Трех космических Октав, мы сможем более четко уяснить весь ход развития земного человечества, что особенно важно в преддверии Эры Святого Духа, с неизбежным наступлением которой, как мы уже говорили, всё должно стать явным посредством не только его осознания, но и понимания. В это переходное время следует напрочь отказаться от бытующих хаотических, фрагментарных и зачастую несомненно

ложных представлений о развитии органической жизни на Земле. Без здравых на этот счет идей совершенно невозможны сознательные усилия, направленные на достижение гармонии между внутренним содержанием ЛЯ, СОЛЬ и ФА Второй космической Октавы, в которую вписывается все целое этой органической жизни. И коль скоро планомерное развитие аккорда из этих трех нот непосредственно зависит от развития человечества в целом, нам следует прояснить его специфику с самого начала. Это позволит нам определить, какое направление должно принять человеческое развитие, чтобы привести к новой Эре и увенчаться всеобщим Воскресением.

Итак, темой данной главы станет нынешнее положение вещей. В следующей же главе мы попытаемся указать практические способы направления наших усилий на достижение намеченной цели.

//

(1)

Данилевский обнародовал свою концепцию более ста лет тому назад. За последующие двадцать пять лет его труд переиздавался шесть раз. Затем автор был забыт, так как никто не взялся продолжить его работу. Сегодня мы вновь открываем его для себя^1.

Данилевский начинает с констатации искусственности классического способа подразделения всей истории на древность, средневековье, новое время и т. д. Он обосновывает это тем, что развитие различных народов происходит не одновременно. Одну и ту же эпоху можно рассматриваться как древность одних, средневековье других и новое время третьих. Чтобы удовлетворять адекватным, а именно естественным критериям, система исторической классификации прежде всего должна определять принципы отнесения народов к той или иной цивилизации. Лишь после этого становится возможным изучать историю каждой такой группы в терминах различных стадий развития ее членов. Так как единой цивилизации не существует, традиционное подразделение всеобщей истории не представляется логичным. До тех пор, пока мы не научимся проводить четкие различия между этапами исторического развития и типами, которые являются его субъектами, адекватная классификация исторических феноменов невозможна.

Данилевский, в частности, пишет:

«Формы исторической жизни человечества, как формы растительного и животного мира, как формы человеческого искусства (стили архитектуры, школы живописи), как формы языков (односложные, приставочные, сгибающиеся), как проявление самого духа, стремящегося осуществить типы добра, истины и красоты (которые вполне самостоятельны и не могут же почитаться один развитием другого), не только изменяются и совершенствуются повозрастно, но еще и разнообразятся по культурно-историческим типам. Поэтому, собственно говоря, только внутри одного и того же типа, или, как говорится, цивилизации², и можно отличать те формы исторического движения, которые обозначаются словами:

См.: Данилевский Н. Я. Россия и Европа: Взгляд на культурные и политические отношения славянского мира к германо-романскому. — М: Книга, 1991. Впервые опубликовано в журн. «Заря» в 1869г.

2 Обращаем внимание читателя на то, что Данилевский не всегда использует эти два термина в точности в том же смысле, какой мы в них вкладываем в настоящем сочинении.

древняя, средняя и новая история. Это деление есть только подчиненное, главное же должно состоять в отличении культурно-исторических типов, так сказать, самостоятельных, своеобразных планов религиозного, социального, бытового, промышленного, политического, научного, художественного, одним словом, исторического развития. В самом деле, при всем великом влиянии Рима на образовавшиеся на его развалинах романо-германские и чисто германские государства, разве история Европы есть дальнейшее развитие начал исчезнувшего римского мира? К какой области только что перечисленных категорий исторических явлений ни обратиться, везде мы встретим другие начала. Христианская религия принимает папистский характер, и хотя римский епископ и прежде носил название папы, но папство, как мы теперь его понимаем, образовалось лишь в романо-германское время и для этого должно было совершенно уклониться от своего первоначального значения и смысла. Отношения между общественными классами совершенно изменились, ибо общество построилось на началах феодализма, который не находит себе ничего соответственного в древнем мире . Нравы, одежда, образ жизни, общественные и частные увеселения становятся совершенно иными, чем в римское время. Хотя через триста лет после падения Западной Римской империи она восстанавливается в форме Карловой монархии, но новый римский император, несмотря на то что имелось в виду создать его по образу и подобию древнего, получает на деле совершенно иной характер — характер феодального сюзерена, которому в светском отношении должны так же точно подчиняться все главы нового общества, как в духовном отношении— папе. Но и этот идеал (долженствовавший по католическому понятию составлять на земле отражение царства небесного) никогда, впрочем, после Карла не осуществлялся, и германские императоры, несмотря на все свои притязания, были, в сущности, такими же феодальными монархами, как и короли французские или английские, и скоро стали даже уступать им в могуществе. Наука, в течение нескольких веков постепенно замиравшая, принимает форму схоластики, которую нельзя считать продолжением ни древней философии, ни древнего богословского мышления, как оно проявлялось в великих отцах Вселенской Церкви. Потом европейская наука переходит в положительное исследование природы, которому древний мир почти не представляетобразцов. Большая часть искусств, именно — архитектура, музыка и поэзия, принимает совершенно отличный характер, нежели в древности;

живопись в средние века преследует также совершенно самобытные цели, отличается идеальным характером и чересчур даже пренебрегает красотою формы, а если потом и старается усвоить себе древнее совершенство формы, то все же мы не можем даже судить, насколько она про должает или не продолжает направление древней живописи, от которого до нас почти ничего не дошло. Одна только скульптура имеет подражательный характер и тщится идти по тому же пути, по которому шли и древние, но зато именно это искусство не

1 Под феодализмом Данилевский понимает форму правления, устанавливающуюся вследствие завоевания одного народа другим, когда завоеватели образу ют правящий класс в форме землевладельческой аристократии.

только не продвинулось вперед, не создало ничего нового, но даже, несомненно, отстало от своих первообразов. Во всех отношениях основы римской жизни завершили круг своего развития, дали все результаты, к которым были способны, и наконец изжились — развиваться далее было нечему. Пришлось идти вовсе не оттуда, где остановился Рим, — по своему пути он дошел уже до предела, его же не прейдеши; и, чтобы было куда идти, надо было начать с новой точки отправления и идти в другую сторону, в которой, как оказалось, открытое пространство было обширнее; но и оно, разумеется, не бесконечно, и этому шествию будет предел, его же не прейдеши. Так всегда было, так всегда и будет. Кому суждено будет вновь идти, тот также должен будет отправляться с иной точки и идти в другую сторону. Прогресс состоит не в том, чтобы все идти в одном направлении, а в том, чтобы все поле, составляющее поприще исторической деятельности человечества, исходить в разных направлениях¹ , ибо доселе он таким именно образом проявлялся»^2.

(2)

Во времена написания книги Данилевского в сознании людей все еще преобладали определенные «клише», общепринятые в науке. Считалось, например, что китайская и в значительной мере индийская цивилизации впали в своего рода кому с неизбежно фатальным исходом. Однако сегодня не только Китай и Индия, но и весь Восток вышел на путь возрождения и движется по этому пути неуклонно возрастающими темпами. Возрождение Востока началось с реформ, осуществленных Петром Великим в России за полтора столетия до того, как концепция Данилевского увидела свет. Благодаря Петру Россия первая из дремавших наций Востока проснулась и указала путь остальным. Идеи Петра, сообразуясь со своими целями, в следующем столетии перенесла на свою почву и осуществила Япония. В XX веке в том же направлении последовал весь Восток. Начавшаяся в 1908 году турецкая революция завершилась образованием светского национального государства под руководством Кемаля Ататюрка. Революция 1911 -го года в Китае привела к тому, чего эта стр ана не знала многие в ека, — к образованию центрального правительства, обладающего реальной властью. Две мировые войны, русская революция, падение монархии Габсбургов и Османской империи привели к освобождению славянских стран от влияния арабского мира. Затем в результате деколонизации обрели независимость Индия, Индонезия, страны Индокитая. Пробуждение национального самосознания полностью изменило лицо Востока. Сходные процессы, хотя и с несколько иной спецификой, наблюдаются на Африканском континенте.

Курсив Б. Муравьева. — Прим. ред. 

2 Op. cit С. 85—87.

(3)

Система Данилевского основана на анализе последовательности исторических периодов. Он пишет:

«Отыскание и перечисление этих типов не представляет никакого затруднения, так как они общеизвестны. За ними не признавалось только их первостепенное значение, которое, вопреки правилам естественной системы и даже просто здравого смысла, подчинялось произвольному и, как мы видели, совершенно нерациональному делению по степеням развития. Эти культурно-исторические типы, или самобытные цивилизации, расположенные в хронологическом порядке, суть:

1) Египетский, 2) китайский, 3) ассирийско-вавилоно-финикийский, 4) индийский, 5) иранский, 6) еврейский, 7) греческий, 8) римский, 9) ново-семитический, или аравийский, и 10) германо-романский, или европейский. К ним можно еще, пожалуй, причислить два американских типа: мексиканский и перуанский, погибшие насильственною смертью и не успевшие совершить своего развития. Только народы, составлявшие эти культурно-исторические типы, были положительными деятелями в истории человечества; каждый развивал самостоятельным путем начало, заключавшееся как в особенностях его духовной природы, так и в особенных внешних условиях жизни, в которые они были поставлены, и этим вносил свой вклад в общую сокровищницу.

Но и эти культурно-исторические типы, которые мы назвали положительными деятелями в истории человечества, не исчерпывают еще всего круга ее явлений. Как в Солнечной системе наряду с планетами есть еще и кометы, появляющиеся время от времени и потом на многие века исчезающие в безднах пространства, и есть космическая материя, обнаруживающаяся нам в виде падучих звезд, аэролитов и зодиакального света, так и в мире человечества, кроме положительно-деятельных культурных типов, или самобытных цивилизаций, есть еще временно появляющиеся феномены, смущающие современников, как гунны, монголы, турки, которые, совершив свой разрушительный подвиг, помогши испустить дух борющимся со смертью цивилизациям и разнеся их остатки, скрываются в прежнее ничтожество. Назовем их отрицательными деятелями человечества. Иногда, впрочем, и зиждительная и разрушительная роль достается тому же племени, как это было с германцами и аравитянами. Наконец, есть племена, которым... не суждено ни зиждительного, ни разрушительного величия, ни положительной, ни отрицательной исторической роли. Они составляют лишь этнографический материал, т. е. как бы неорганическое вещество, входящее в состав исторических организмов — культурно-исторических типов; они, без сомнения, увеличивают собою разнообразие и богатство их, но сами не достигают до исторической индивидуальности. Таковы племена финские и многие другие, имеющие еще меньше значения.