Гоблинские сказки
Шрифт:
— Смотрите, грешники! — внушал народу мой пророк, святой Пятница, — Великий Робинзона возвращается на небо!
Меня забрали, и долго я махал с кормы своему доброму народу, который познал Слово Божье во всей его проникновенной глубине. В руках держал я Священное Писание, чудесно ниспосланное свыше.
Корабль, что подобрал меня, был военным. Здесь ещё кто-то думает не о любви и мире, а больше о войне. И я решил напоследок, пока не доплыл до рая, преподать погибшим душам уроки святости и
Капитан долго слушал, а потом и говорит:
— Дайте-ка мне вашу книжицу, мой друг.
Я с достоинством передаю ему сей дар с небес.
Он полистал её.
— Робинзон, а сколько лет вы учили вашу паству по этому Священному Писанию?
— Десять лет, а то и больше.
— Робинзон, мне вас не хочется разочаровывать, но это не Библия. Это "Война миров" Герберта Уэллса.
Как?!!! Я торопливо скинул чёрную обложку и — о, ужас! — это в самом деле фантастический роман!
Рассказчик поник у костра. Его все утешали. Говорили, что бывает хуже. Один вон вложил деньги в МММ и продулся подчистую. Другого ограбили однорукие бандиты. Третий купил партию бракованных шнурков.
— Нет, вы не поняли, друзья мои. Я десять лет, а то и более, проповедовал не Божье Слово, а научную фантастику. Я должен возвратиться и рассказать им правду. Пусть, если пожелают, съедят меня с пататом.
— И какова же цель вашего пути? — спросили его спутники.
— Не осуждайте меня, братцы. Но мне нужна принцесса. На её приданное я организую экспедицию и спасу народ мой от погибели духовной.
— Добре, — сказали те, — Мы все тут по своим причинам.
На день другой вся братия переночевавши, собрала свои нехитрые пожитки и в путь пустилась. Идут дорогой, балагурят. Париж — он далеко, а голову занять всё ж чем-то надо. Тут что-то погодка стала портиться. Дождик начал капать, ветер начал задувать. Вся братва кинулась искать убежища под ёлками. Бегут по лесу, ищут ёлку посолиднее, чтобы всей компанией там уместиться. Кто его знает, сколько будет дождь идти. А они тут сядут, боками будут согревать друг дружку. И выскочили, натурально, на тропинку.
Эх, жильё человеческое! Вот повезло! Помчались вприпрыжку, котомками укрываются. А вот и домик!
— Эй, хозяева! Есть кто дома?!
Молчание. Нет никого. Походили, позаглядывали в окна. Смотрят: внутри всё покидано, поломано. Стол дубовый на боку лежит.
— Братцы, избушка нежилая! — сказал им Робин Гуд и первый палочку убрал от двери.
Вошли они, расположились. Поставили лавочки
— А ну, ребяты, — с опаской молвили три брата-акробата, — Как бы нам того, не нагорело бы за самоуправство!
Тут вся компания мешки свои все похватала и в погреб, как картошины, скатилась.
В избушку с превеликим шумом входит какая-то недобрая компания. Гремят, хохочут, говорят всякие нехорошие слова. Компания в подвальчике смекнула, в чьи хоромы они забрели незванными гостями. Притихли, еле дышут. Даже Робин Гуд, на что уж парень бойкий, а и то рукою держится за рот, чтобы ненароком не икнуть с испугу.
"Они вина напьются и заснут, — соображает наш портняжка, — А мы выйдем, да и удерём с деньгами!"
"Ты что! — продумал ему Робин Гуд, — Какие деньги! Дай Бог ноги унести!"
"Братцы, заткнитесь все! — мыслит им Робинзон, — Сейчас погорим, как свечки!"
Все заткнулись.
Меж тем разбойники за обед садятся, стелют на столы шелка лионские, достают из больших мешков закуску. Окорока Вестфальские кладут на стол дубовый. Шампанское в ведёрках. Корзины пирогов из Страсбурга из самого. Конфет корзинку. И многое чего другое.
"Батюшки! — сообразил портняжка, — Да ведь они ж купцов моих ограбили!"
"Тебе-то что?! — думает ему товарищ. — У них наверняка весь груз был застрахован!"
Портняжка притих и подумал, что не надо думать о колечке, а то все о том узнают.
"Вот именно, — сдумали ему три брата, — А то узнаем"
— А знаете что, господа, — с важностью обратился к своим подельникам солидный молодец с повязкой на одном глазу, — а я не всегда разбойником ведь был!
— Мы тоже родились нормальными людьми, — ответили ему подельники.
— Нет, я хотел сказать, что раньше я был хирургом.
— Хорошее дело, — говорят ему, — Что резал: горла или котомки?
— Вы опять меня не поняли. Я был врачом.
Тут все замолчали и оглядели внимательно этакую новость.
— А это не ты мне чирей на заднице лечил? — мрачно спросил его один большой детина.
— Нет. Я тогда жил на Востоке. И врачевал исключительно порядочную публику.
— А, тогда лады.
— И в чём прикол? — спросил другой.
— Наверно, я слишком интеллигентно изъясняюсь. Вы не поняли, что я напрашиваюсь в рассказчики?
— Не поняли, — простодушно признались разбойники.
— Хочу предупредить, что это по-настоящему страшная история.
Все навострили уши. И те, что наверху сидели за столами. И те, что внизу тряслись от страха. Клин клином вышибают, поэтому по-настоящему страшная история им не помешала бы.