Год Дракона
Шрифт:
МИНСК. МАРТ
Назад Андрей летел не «Lufthansa», как в Германию, а «Air Crown Bohemia». Новехонький А300?ХХ с тремя салонами – первый класс, бизнес и туристический – был, в сравнении с немецким «Боингом», как «бентли» перед «тойотой».
Едва он вышел из таможенного терминала, как ощутил вибрацию телефона, подаренного Майзелем. Корабельщиков осторожно раскрыл аппарат и поднес к уху:
– Алло…
– Добрый день, Андрей Андреевич. Галина Геллер, «Golem Foundation». Как долетели?
– Спасибо, Галина. Замечательно. А…
– Вам не трудно будет заехать завтра в первой половине дня? У нас тут для вас кое-какие сообщения.
– Да-да, разумеется. А…
– Часикам
– Нет, что вы… А…
– Ну, прекрасно. Приезжайте, тут и обсудим. Всего хорошего, Андрей Андреевич, – и пани Геллер отключилась, явно не утруждаясь выслушать вопросы Корабельщикова.
Татьяна и Сонечка были у родителей на даче, – за то время, что Андрей отсутствовал, в Минске началась настоящая весна. Телефона на даче не было, сотовый тестя бодро рапортовал о нахождении абонента вне зоны действия сети, и Андрею ничего не оставалось, как заморить червячка нашедшимися в морозилке пельменями и предаваться размышлениям о превратностях судьбы, коротая время до завтрашнего утра…
Ночью он практически совсем не спал. Пока не начали болеть глаза, бесцельно бродил по Интернету, перескакивая с одного сайта на другой безо всякой системы. Потом, закрыв компьютер, пытался читать, но никак не мог сосредоточиться. И в шесть был уже на ногах, а в семь – за рулем…
Он арендовал гараж, в котором заботливо держал свою старенькую «шестерку», буквально в трех минутах ходьбы от дома. Он тщательно следил за машиной, потому что знал: новую – то есть даже не новую, а просто другую – покупать не на что. Конечно, Корабельщиковы отнюдь не бедствовали и жили лучше многих: собственная – двухкомнатная – квартира, автомобиль, продукты с рынка, но ни о каких богатствах и речи не шло, несмотря на то, что и Андрей, и Татьяна много работали. Постоянной работы у Корабельщикова не было, он числился для трудового стажа в какой-то конторе, бывшей чем-то обязанной тестю по сложным схемам беларуских чиновничьих взаимозачетов. Все свои деньги Андрей зарабатывал переводами и лекциями по истории религии в нескольких негосударственных вузах, которые, испытывая последнее время нешуточное давление со стороны министерства образования, сокращали часы и платили все скромнее. Дороговизна продуктов в Минске, неясные перспективы и откровенная тоска заставляли Андрея много думать о деньгах и о том, где их добыть – гораздо больше, чем ему этого хотелось.
И вдруг – отлетело, как прошлогодняя листва…
В «Golem Foundation» его встретили, как старого приятеля, который на пару дней исчез, и вот, – снова с нами. Галина проводила его в комнату для переговоров, извинилась, вышла и через минуту вернулась – с небольшой кожаной папкой на молнии и в сопровождении «стюардессы» с подносом, на котором стояли кофейник, молочник, сахарница, печенье и две маленькие кофейные чашечки. Расположившись за столом напротив Корабельщикова, Галина улыбнулась:
– Ну, давайте еще раз знакомиться, Андрей Андреевич. Я буду вашим помощником со стороны Фонда и посольства, вы можете со всеми вашими вопросами и проблемами обращаться сразу ко мне. Звоните в любое время суток, я буду постоянно у вас на связи…
– Так-таки с любыми вопросами и проблемами? – Андрей недоверчиво покачал головой и улыбнулся.
– Совершенно с любыми, – утвердительно кивнула Галина. – Но имейте в виду, стреляю я из рук вон плохо.
– Что?! – Корабельщиков опешил. – А что, придется?!.
– Когда-нибудь обязательно придется, – вздохнула Галина. – Или вы думаете, что все это, – она указала подбородком в окно, выходившее на Войсковой переулок, в котором в двух шагах от посольства и Фонда располагалось здание Генерального штаба, – мирно закончится? Не верю, Андрей Андреевич…
– Ну… Может, найдется, кому пострелять, без нас?
– Бой
– МИДе? Почему не в разведке? – Андрей усмехнулся.
– Потому что в Чехии нет проблем с межведомственным взаимодействием. Каждый отвечает за свой участок работы, но в случае необходимости подключаются остальные. Воюющее государство не может позволить себе бюрократию, – Галина посмотрела на Корабельщикова и покачала головой. – Я продолжу, с вашего позволения. Мы говорили… Да. Записи будут вестись постоянно, в автоматическом режиме, вы потом сможете анализировать ход ваших встреч с людьми, просматривать реакции, приборы это фиксируют… Подробная инструкция тоже здесь. Во время встреч интимного характера, если таковые будут иметь место, видеокамеры можно выключить… Все в инструкции.
– Галина…
– Да?
– Вы что?
– Что?
– Какие интимные встречи?!
– Андрей Андреевич, – Галина пожала плечами и улыбнулась. – Я в курсе, что у вас жена и ребенок. Я также знаю, что подобные мелочи до сих пор никого еще не останавливали, если кому-то очень чего-нибудь хотелось. Или было нужно для дела. Моя задача – проинформировать вас возможно наиболее исчерпывающим образом о поступивших в ваше полное распоряжение средствах. Как вы ими пользуетесь, я не имею права контролировать. Кроме того, не исключено, что обстоятельства в какой-то момент сильно изменятся, поскольку от той жизни, которую вы до сих пор вели, ваша новая жизнь будет отличаться весьма существенно. Если это вас утешит, – мы здесь все через это прошли, – Галина улыбнулась, и за этой улыбкой совсем еще молодой женщины нарисовался перед глазами Андрея такой опыт, которому ему просто нечего было противопоставить.
Он хорошо знал этот тип – хваткая миловидная девочка из белорусской глубинки, поступившая после школы в «иняз», замужество, зацепиться за столицу любой ценой, не возвращаться никогда назад, где только пьяные ровесники и скучные, как хозяйственное мыло, подруги, грязь, нищета, беспросветная тоска… Но было в Галине что-то еще. Что-то, такое, чему Андрей никак не находил слов. Какой-то стержень, что ли. И хваткость эта была какой-то другой. Не подловатенькой, а спокойной, уверенной и светлой. И светлое лицо у нее было, ухоженное, красивое даже, понятно… Но светлое. Таких лиц совсем мало стало в последние годы в стране. И от этого еще тоже съедала Андрея тоска. А сейчас – отпустила.
– Галина… Извините, если это как-нибудь вас заденет, вы, разумеется, можете не отвечать…
– Ничего. Валяйте, Андрей Андреевич.
– Геллер – это ваша фамилия?
– Это фамилия моего мужа. Он руководит одним из отделов Фонда здесь. А моя девичья фамилия – Окуневич. Продолжим?
– Да, конечно.
– Оружие, если появится желание, получите со временем. Для этого необходимо пройти курсы подготовки сдать специальный экзамен, теоретический и практический. У нас с этим очень строго…