Год Собаки. Сретение. Том I
Шрифт:
– Помните про его большие штуки… – добавила де Буа.
– Пиф-паф – и в дамках! – сказала Ложкина.
Граф пожал мне руку, а Барон Суббота коснулся пальцами кончика шляпы.
6.
Грег и компания взяли нас в полукольцо.
Музыканты, возглавляемые синеглазым Грегом, были возмущены и бурлили, выплескивая эмоции. Мы разрушили их планы.
Появление Ильи, а потом Ма скомкало выступление, к которому они готовились полгода. Оттеснило их на второй план…
Скрипачка
– Все вопросы к Принцу… – ответила Ма.
Это мгновенно остудило пыл недовольных. Авторитет Принца был непререкаем.
Мелисса и Анна переглянулись. У них, похоже, еще оставались эмоции, но разговор уже был исчерпан.
– Почему такой выбор темы? – спросила Анна. – Эта древняя вещь…
Она пыталась понять почему три месяца репетиций были отвергнуты в угоду мимолетной конъюнктуре.
Я пожал плечами:
– Не знаю… Могу только предположить.
– Интересно, – проговорила Мелисса.
– Таковы, видимо, тренды сезона… Страх темноты – архетип. Это и страх смерти, и страх себя.
– А вы философ… – заметила она. – Балуетесь пресуппозицией суперпозиции?
Мелисса оказалась знакома с моими трюками… Беседа могла стать интересной.
И я отбил подачу.
– Философствовать, значит учиться умирать, – сказал я. – И да, балуюсь.
– Вы об оружии трусов? Если бы смерть была подобна врагу, от которого можно убежать…
– Планируете убежать? – удивился я.
Девушка явно не прогуливала уроки реликтовой философии древних цивилизаций.
Грег прервал нашу дискуссию взмахом руки. Мелисса неодобрительно посмотрела на него.
Синеглазый вышел вперед и заявил:
– Вы похитили наше время, наше выступление и нашу гостью… Дама идет с нами.
– Дама посылает вас в лес… – сказала Ма.
В игру вступили близнецы.
– А чем возразит юный кавалер? – карикатурным фальцетом спросил первый, и второй тут же риторически отозвался:
– А разве у него выросло чем возразить?
Близнецы ломали комедию голосами дегенератов.
Я узнал в близнецах охранников мэра и смотрел на них улыбаясь. В черных костюмах секьюрити Марк и Виктор казались безмолвными убийцами, а при свете дня просто артистичными и забавными юношами.
Именно поэтому они нарывались столь явно: моя улыбка их бесила, и мы втроем знали причину.
Но что-то было не так…
Кодекс запрещал применять силу против людей. А то, что это были люди, я не сомневался.
Что смертный мог сделать против бессмертного?
Ничего.
Они знали кто мы, кем приглашены. Простые люди, без инициации с незначительными признаками магии. У них не было шансов.
Тогда почему? Почему
В экране напротив появилась фигура мэра, на миг экран стал серебристым, и мэр пересек его.
Увидев нас сокрушенно воскликнул:
– Да что же это такое… Опять не успел предотвратить кровопролитие.
Мэр приблизился к нам, он запыхался.
– Гость не имеет права открывать дуэль… – с тревогой проговорил мэр. – Даже не думайте об этом.
– Мы и не думали, – сказала Ма. – Как раз собирались уходить.
Мэр добавил, успокаиваясь:
– Как приглашенная сторона, вы под защитой Ритуала. Не ввязывайтесь в провокации, их будет немало…
– И они так просто уйдут? – спросил первый мерзкий голос.
– Мальчик-колокольчик не защитит девочку? – спросил второй. – Он не вызовет негодяев на дуэль?
И Марк с Виктором рассмеялись гадкими голосами обратившихся гремлинов. Играли они превосходно.
Синеглазый спокойно ответил:
– Он не может… Только если не задета честь дамы.
– Заклинаю! – снова воскликнул мэр. – Больше ни слова!
Ма взяла меня под руку, и мы сделали шаг к магическим экранам. Шепнула мне, улыбаясь:
– Пойдем… Мы не пробовали местные пикколини с силийским синим.
И кивнула мэру:
– Все нормально, ничего не задето.
– Потому что ничего нет? – прозвучал сзади мерзкий голос.
За спиной раздались смешки, теперь смеялись не только близнецы.
Мы остановились.
Я с тревогой посмотрел на Ма. Улыбка на ее лице медленно угасала.
Компания синеглазого с восторгом ожидала нашу реакцию.
Они нас поймали в свои сети, и знали об этом. Теперь мы уже не могли просто уйти.
Я прикоснулся к руке Ма:
– Не волнуйся, просто поговорим.
И обернулся.
Один из близнецов сделал быстрое обманное движение. Шагнул в мою сторону, выкинул вперед руку, сжимая кулак на лету, и гулко топнул ногой.
Кулак остановился в сантиметре от лица.
Опыт подсказывал, что продолжения спектакля не последует. Это была примитивная шутка. Меня брали на испуг.
Взгляд в будущее, на доступные пять секунд, это подтверждал. Ничего не случится. Мы разойдемся, как только Грег бросит перчатку.
– О…– восхитился Марк. – Этот не побежит.
– У нас герой! – произнес Виктор, но в голосе звучал интерес. – Он же не намочит штанишки?
Синеглазый с усмешкой наблюдал за нами. Его интонация прозвучала необычно, он спрашивал и утверждал одновременно:
– Значит… битва?
Грег стащил с руки белую шелковую перчатку и кинул мне в лицо.
Она была настолько легкой, почти невесомой, что не долетела. И стала плавно опускаться вниз.
Я поймал ее, скомкал и кинул обратно. Перчатка ударилась в смокинг Грега и отскочила.