Год Собаки. Сретение. Том I

Тай Алеш

И вернулся к бумагам.

Задумываясь, чесал бровь, а, принимая решение, стучал пальцем по корешку. Когда решение было принято, он касался крупного камня на кольце, и тот зажигался на миг каким-либо цветом. Чаще всего бирюзовым, либо оранжевым, изредка черным.

Я догадался, что так он отправлял документ на исполнение.

Не глядя на нас, мэр рассеянно проговорил:

– Мы едем в гостиницу. Короткий путь к южному входу через центр. Но туда нельзя… Карнавал. Открытие тридцать первого

сезона. Праздничное шествие, дороги перекрыты. Мы едем к центральному входу в объезд…

Мэр постучал по корешку и прикоснулся к камню.

Камень вспыхнул черным.

В лунном свете колодца, в ночной мгле, я не заметил его. Там камень был прозрачен, как стекло, невидим. Ничем не выдавал себя.

Камень легко было принять за пустышку. За обычный кусок кварца, ограненный таким образом, что менял окраску в зависимости от угла, под которым в него входил свет. Лучи при подобной огранке проходили через поверхность, преломлялись, и оказались пойманы, заперты в кристалле.

Но этот камень был совсем другим.

Я знал его.

– О, как интересно. А вот и ваши факсимиле… – Мэр переложил один из листов в папке наверх, почесал бровь. – Вижу, вы прибыли без сопровождающих. Кто-то будет?

Он посмотрел на нас поверх круглых стекол.

Мы с Ильей переглянулись. В вопросе таился подвох.

– Мы не знаем, – сказал Илья.

– Тогда вы поступаете в собственность Ритуала, и вам назначается опекун. Права и обязанности я объясню позже. Или… – он неожиданно отложил принятие решения. – …лучше, если Принц все объяснит.

Я ощутил себя в книжке детского писателя с несчастливым концом. Внутри все неприятно похолодело.

– Вы похищаете нас? – уточнил я, улыбаясь.

– Конечно! – воскликнул он. – Как вы догадались?

Потом озадаченно посмотрел, до него дошло:

– О, не бойтесь… Опека Ритуала, это не страшно. И… я, кажется, забыл представиться.

– Вы мэр, – сказал Илья, – правда, не понятно, чего.

– Уже двадцать лет как… Старею.

Он иронизировал над собой совершенно непринужденно. Изобразил руками в воздухе газетные заголовки:

– Только представьте… «Мэр города Снов». Я так долго на этой должности, что сам погрузился в сон.

На слове «старею» Синг скосил на него смеющиеся глаза.

– Мы догадались, кто вы.

– Неужели?

– Дежавю… – проговорил я, – думаю, дело в камне.

И замолчал, прислушиваясь к себе:

– Чувствую связь, будто мы знакомы. Откуда он у вас?

– Он особенный… – согласился мэр. – А вот насчет связи, это необычно, такого раньше не было.

Камень из прозрачного стал бирюзовым, бордовым, а потом изумрудным.

Илья завороженно смотрел, как камень меняет цвет.

В его расширившихся глазах

светилось восхищение. Оно было настолько живым и чистым, что мы невольно улыбались, глядя на Илью.

Он воскликнул:

– Это он сейчас поздоровался?

– Вполне возможно… – качнул головой мэр.

Я ждал, что мэр ответит на мой вопрос о камне. Но мэр молчал. Сделал вид, что вопроса не было. Меня это не смущало: отсутствие ответа само по себе было ответом.

Камень снова стал прозрачно-нейтральным кристаллом кварца.

Мэр вздохнул:

– Синг, надо присмотреть за нашими визави… Хотя бы первое время. Чтобы не влипли в какую-нибудь душераздирающую историю.

И пояснил свою мысль:

– Эта история с интервью не дает мне покоя… Ритуал всегда был популярен, а сейчас – вдвойне. Высокий сезон… привлекает различных безумцев. Отследить всех невозможно. С некоторыми… я бы даже не назвал их людьми… лучшее не пересекаться.

Он рассмеялся, а камень стал пепельно-черным:

– Паучок цап-цап…

Синг бросил на мэра быстрый внимательный взгляд.

Машина несла нас по горному серпантину все выше и выше. Я закрыл глаза и слушал хриплый голос.

Мэр владел им в совершенстве, с той легкостью, с которой мастера клинка владеют мечом. Выверенные интонации, паузы и акценты. Он привык импровизировать, отдавать приказы, объяснять, убеждать и отказывать.

Я сфокусировал внимание на хрипловатом голосе, на минорных окончаниях фраз. И мое сознание вытолкнулось из тела, а потом из пространства салона, и я увидел все с высоты полета птицы.

Увидел внизу крышу лимузина, плывущего по серпантину, скалы, море. бухту с пристанью, плато, дальние горы за ним. В отдалении раскинулся город, который каскадом зданий спускался к заливу. Каменная лестница поднималась с земли в небо, она казалась ослепительно белой, таяла в легкой дымке.

Я посмотрел вокруг. Храм с колодцем уже нельзя было разглядеть, виднелись только квартал с частью набережной, кроны деревьев и пляж. Впереди дорога делала последний поворот, выходя на плато, и направлялась к городу.

Сознание вдруг сложило крылья и упало вниз сквозь черную крышу лимузина.

Это Илья настойчиво толкал меня локтем в бок.

Тело, которое нельзя оставлять надолго без присмотра, – все должно было выглядеть, словно я просто задремал, – в повороте завалилось на Илью.

Я резко открыл глаза, все оставалось как прежде.

Сознание было чистым и ясным.

Чувство места и времени восстановилось.

Я вернулся.

4.

Наверное, я отсутствовал минуту или две. Синг смеялся надо мной, он получал истинное удовольствие. Ну, что ж…