Голая суть

Перри Бонни Дж.

Крутящийся и напевающий Волк был самим воплощением дикой свободы. Напоминанием о том, каким был мир племени Осаге, — в незапамятные времена.

Чувства ее притупились, и каждое его движение порождало растерянность. Она была в угаре. В угаре от любви к нему. В угаре от того, как он вел себя с детьми. В угаре от того, как он исполнил данную им, как танцором, клятву. Если бы он танцевал перед ней, коснулся бы ее своим опахалом из перьев, она бы ему ни в чем не отказала. Ни в чем.

Волк высоко подпрыгнул в воздухе. На мгновение ей

показалось, что он полетит вслед за Ночной Птицей в тайный заоблачный заповедный край.

Бой барабана смолк.

Зрители ринулись вперед. Скай потеряла Волка из виду. Она видела единственное: возвышающийся над толпой кончик султана из перьев. Она поднялась на ноги и ринулась к центру круга.

— Волк?

Никакого ответа.

Он исчез.

Глава десятая

Огонь вечернего костра вздымался все выше и выше. Скай сидела рядом с Титой на положенной плашмя доске. Дети уселись лицом к ним на земле, слушая с широко раскрытыми глазами, как Тита заканчивает свою историю. Скай же высматривала Крадущегося За Добычей Волка. Он так и не появился, когда стали подавать говяжью похлебку и жареные лепешки. И даже тогда, когда у костра собралась большая толпа, его нигде не было видно.

Скай три раза заходила в типи. Никого. Она даже какое-то время побыла в типи, делая записи в книжке о пау-вау и фиксируя сюжетно-технические сведения о сделанных ею снимках.

Она пыталась внимательно слушать рассказ Титы, но ничего не получалось. Голова и сердце переполнялись восторгом ожидания. Где он? Она жаждала с ним увидеться, сказать ему, как она гордится тем, что является его женой. Как она восхищается его индейским наследием, а, особенно, танцами. Она хотела, чтобы он знал, какое она до сих пор испытывает возбуждение, как только представит себе, как он вертится и ступает с места на место под барабанный бой. Если бы он только пришел поскорее, чтобы она смогла рассказать…

— А теперь хотите услышать новый рассказ? — спросила Тита, потянувшись к Улыбающейся Салли.

— Да! Да! — закричали дети.

— Утреннее Небо? — Голос Титы вывел Скай из мечтательного состояния.

Она привстала и выпрямилась.

— Утреннее Небо расскажет вам свою историю. Особенную историю, — объявила Тита.

В животе у Скай похолодело. Какую историю? Тита дала ей кое-какие советы насчет сюжета, но Скай не импонировал ни один из вариантов. Легенд племени Осаге она совсем не знала. Точнее, почти не знала. Ведь она слышала историю Титы о Пауке. И видела рассказы в картинках на стенах типи.

Вспомнив нарисованные сюжеты, Скай закрыла глаза. Она попыталась представить себе, как выглядела бы их с Волком жизнь, если бы она была изображена на стенах типи. Их история. Она открыла глаза и нервно улыбнулась открытым, глядящим на нее лицам. «Они ждут. Начинай же рассказывать!»

— Не так давно одна

женщина зашла в лесную чащу. Она не следила, куда идет, хотя должна была бы это делать. От глупости своей она не оставляла колышков и зарубков, которые бы привели ее назад к… костру.

Она прошла много миль, размышляя о том… чего ей не хватало в жизни. У нее не было мужа. У нее не было детей. У нее был один только долг. Долг по отношению к отцу. Долг по отношению к работе, куда она ходила каждый день. И она чувствовала себя одинокой.

Когда мысли ее прояснились, она обнаружила, что находится среди высоких деревьев, вздымающихся прямо к небу. Зловещие тени падали на землю, как когтистые пальцы. Сердце у нее забилось. Солнце село, и она знала, что вскоре опустится тьма. Она испугалась. Она… потерялась.

Дети сбились поближе, и Скай заметила, что к рассказу ее прислушиваются даже взрослые.

— Конечно, я сама могу найти дорогу назад, уговаривала она себя.

— Она была бесстрашной, — вставила реплику Улыбающаяся Салли.

— Ну, почти что. Но тут тени вокруг стали еще гуще.

Скай сделала паузу.

— И что случилось, Утреннее Небо? — спросила Салли.

— Она услышала какой-то звук. Кто-то двигался по лесу. Затем раздался глухой рык. Женщина обернулась и поглядела в глубь деревьев. Но увидела лишь два огромных желтых глаза, уставившихся на нее.

— Волк, волк! — обрадовались дети.

— Желтые глаза перемещались среди деревьев, следя за ней. Волк был от нее так близко, что она даже могла различить темные волоски на морде и хребте. Она побежала. Но потом, поняв, что от волка не убежишь, она оперлась спиной об огромную сосну и встретила его лицом к лицу.

— Она была храброй. Очень храброй! — прошептала Салли.

— Но волк вдруг исчез, а на его месте оказался красивый воин из племени Осаге, одетый в черную кожу.

— Оборотень! — прошептали дети.

Скай никогда еще не слышала об «оборотнях». По-видимому, племя Осаге верило в то, что животное способно обратиться в человека. Вот почему Волк называл Ночную Птицу «он». Волк полагал, что сова, летающая над лагерем, несет в себе дух его дяди, Томаса Ночной Птицы.

— А что случилось потом, Утреннее Небо? — стали спрашивать дети.

— Красивый воин вышел из-за деревьев. Его длинные волосы были черны, как вороново крыло…

Откуда взялся этот ворон? Скай задумалась. Она говорила вполне в духе Осаге, как и Тита. Судя по выражению детских лиц, они верили в ее рассказ. Скай бросила взгляд вокруг, чуть ли не ожидая появления спустившейся с деревьев Ночной Птицы — Томаса Ночной Птицы.

— Но женщина увидела, что серые глаза у воина — добрые. И когда он протянул руку, она пошла к нему без страха. Он повел ее к своему черному с серебром пони. И они вместе поехали к ней в деревню. А в дар он преподнес ей маленький латунный компас, какими пользуются «англо», чтобы она больше никогда не заблудилась.