Голгофа XXI
Шрифт:
Симон сердито посмотрел на него исподлобья и буркнул:
— Я не про то говорю, чтобы обратно.
— Или со мной, или обратно. Выбирайте сами.
Андрей выступил вперед.
— Я с тобой, командир. Раз надо к инфекциозникам — потопали.
Матфей последовал примеру Андрея. Мария и Кирилл тоже подошли к Святославу. Отряд разделился на две группы, пятеро в одной и шестеро в другой. Неожиданная помощь пришла от Филиппа. Он не сделал ни шага в сторону Святослава, просто повернулся лицом
— Мы все знаем, что сильно рискуем. Знаем, что можем погибнуть. Весь вопрос в том — как. Загибаться от какой-нибудь поганой болячки никому неохота. Процесс долгий и не из приятных. Но мы забыли, что выбор всегда остается за нами. — Филипп достал из нагрудного кармана плоскую коробочку с лекарствами, раскрыл ее и слегка щелкнул ногтем по черной капсуле. — Кто заразится, глотает ее, и все дела. Быстрая и легкая смерть, не хуже, чем от пули. — Он обвел внимательным взглядом свою пятерку. — Кажется, под пули лезть никто не отказывался?
Иоанн, Фаддей, Фома, Младший и Симон один за другим потянулись к Святославу. Отряд снова превратился в единое целое, и Святослав подумал: «Мне надо было назначить своим заместителем не Андрея, а Филиппа», вслух же сказал:
— Кончили обсуждение? Тогда послушайте до конца. А еще лучше — сами посмотрите на мираклях данные об этой зоне.
Базе данных, заложенной в их мини-мираклях, не было цены. Книжник раздобыл ее, проникнув в компьютерную сеть жандармов. Как ему это удалось, оставалось только гадать.
Фаддей, теребя заросший темно-русой щетиной подбородок, сказал:
— Ты уж, видно, все изучил, так что давай выкладывай. Мы лучше тебя послушаем.
— Тогда слушайте. В этом спиднике содержатся исключительно больные проказой-два. Данные по проказе-два: передается лишь при непосредственном контакте с больным. Только при прикосновении, ясно? По воздуху не передается. Вероятность заражения для нас равна нулю, если только кому-нибудь не захочется навестить самих пациентов.
Симон пробурчал:
— С этого бы и начинал.
Фаддей в тон ему примирительно заметил:
— Раз там воздух не заражен — другое дело. Какие возражения!
На лице Иоанна явственно читалось выражение вины.
— Говорят, спид-зоны пострашнее, чем муты. Непривычно туда идти, а так я не против.
Инцидент завершил Фома, полушутя сказав:
— Ладно, командир, мы капитулировали, твоя взяла. Идем к инфекциозникам.
Святослав уточнил:
— Сначала к городу.
— Не люблю я города, — проворчал Фома, закидывая рюкзак за спину.
— До него еще топать и топать, — утешил его Симон. — Когда дойдем, может, полюбишь.
— Нет, у меня вкусы постоянные. Что люблю, то люблю, а нет, так уж нет. Вот, например, мне всегда рыжие нравились. — Он ухмыльнулся,
Мария застегнула последний карман.
— Отлично, тогда помоги мне рюкзак надеть.
Фома с преувеличенно тяжелым вздохом наклонился за рюкзаком, кряхтя, поднял и надел на нее, после чего сказал:
— Пожалуй, я погорячился. Ничего хорошего в рыжих нет. Блондинки куда лучше. Даже брюнетки.
Мария улыбнулась:
— А ты говорил: постоянные вкусы.
— Промашка вышла. Я не учел твой рюкзак.
— Впредь учитывай. И не забывай, что, когда найдем чистую проточную воду, надо будет еще мыть костюмы.
Фома замахал руками:
— Ты мне совсем не нравишься! Как я мог так заблуждаться?! Сам не понимаю.
— Хватит трепаться, — сказал Андрей. — Пошли. Отложите свои объяснения в любви на потом.
Святослав, краем уха слышавший этот разговор, позже, когда они уже пустились в путь, подумал: «Фома — один из пятерых, которые могли выстрелить в Марию на хуторе. Стал бы он шутить с ней, если б стрелял и правда он? Или в глубине души он радуется тому, что в зоне Долли мы все сдохнем, а он нет? А Матфей?.. Почему он сразу присоединился ко мне? Не потому ли, что предатель не может повернуть назад, он обязан дойти? Матфей, которому приспичило в сортир, когда Мария заговорила о прошлом. Еще Симон, Фаддей и Иоанн… Ведь в конце концов они все согласились идти дальше. У кого-то одного есть на то особая причина… Ну нет, гад, кем бы ты ни был, до Долли ты не дойдешь, обещаю».
Евангелие от Матфея, глава 10.
2 Двенадцати же Апостолов имена суть сии: первый Симон, называемый Петром, и Андрей, брат его, Иаков Зеведеев и Иоанн, брат его,
3 Филипп и Варфоломей, Фома и Матфей мытарь, Иаков Алфеев и Леввей, прозванный Фаддеем,
4 Симон Кананит и Иуда Искариот, который и предал Его.
Глава 5
Они шли по давно заброшенным улицам, придерживаясь средины, чтобы если что-нибудь рухнуло бы, то не на них. Некоторые многоэтажки частично обвалились, другие еще стояли, зияя оконными и дверными проемами. Кое-где сквозь обрушившиеся стены открывался вид на лестничные пролеты и уцелевшие комнаты. Святослав и раньше бывал в городах, но никак не мог к этому привыкнуть. Всякий раз ему, столь часто видевшему смерть, что он уже сбился со счета, становилось не по себе от такого количества пустых домов и безмолвных улиц, по которым некогда ходили люди.