Голландка
Шрифт:
Если ходила пешком она с трудом, то с великом Лана, кажется, родилась.
Катиться, не удерживая руль вообще, и двумя руками набирая сообщение, лишь изредка косясь на дорогу - по мнению Даниила, просто опасно для жизни. А ехать, балансируя на одной педали? Да что там, один подъем в горку чего стоил.
Как раз тогда и выяснилась причина дешевизны его Батавуса. У него было всего три режима скорости. И даже на самом низком Даниил на холм еле залез. Лана же стояла там, даже не спустив ног с педалей, небрежно удерживаясь
Ну не могла она не оттянуться за все его пренебрежительные взгляды и комментарии вроде «похудеешь, будет легче». Пусть он, как воспитанный человек, не произносил их вслух, на лбу они были написаны большими красными буквами.
– А ты говорила, утюгом выглажена страна.
– пропыхтел Даниил, добравшись, наконец, до конца подъёма и остановившись, чтобы отдышаться.
– Нагло врут.
– Угу, угу.
– издевательски покивала Лана. Мол, притворяйся дальше, я же вижу, что ты чуть не сдался на последних метрах. И безжалостно покатила дальше.
У входа на ферму гостей встречала деревянная, грубо сколоченная арка, невзрачный плакат с полусмытой фотографией яблок, и касса. После уплаты входной мзды, каждому выдали по огромной плетёной корзине, надели на руку бумажный браслетик, и пустили в огород... то есть сад.
Длинные ряды плодовых деревьев простирались до самого горизонта. То тут, то там виднелись пары, семьи с детьми, с такими же корзинами, как у них. Дети бегали, смеялись и бросали друг в друга огрызками.
Лана сорвала один из сочных, румяных плодов и вгрызлась в хрустящую мякоть.
– Ты уверена, что так можно?
– склонившись к ней, вполголоса поинтересовался Даниил, выискивая краем глаза следящие устройства. Ну не может быть такого, чтобы их оставили посреди ухоженных гектаров сада безо всякого присмотра!
– Мы за это входной взнос заплатили.
– прочавкала Лана, безо всякого стеснения обкусывая яблоко по кругу.
– Ну сколько их в тебя влезет? Три, пять штук? Мы заплатили семь евро за вход на человека. Это два кило, примерно. Ты не лопнешь, деточка?
– А ты налей, и отойди.
– фыркнул Даниил, уже с новым интересом приглядываясь к параллельному ряду груш.
После фруктовых деревьев начинались ровные ряды посадок пониже, кустов и стелющихся по земле усов. Черника как раз дозревала, как и ежевика с малиной.
На выходе они столкнулись с непредвиденной проблемой.
Набранное некуда было девать.
– Кажется, я потихоньку готовлюсь к экзамену на паспорт. Ты не помнишь, там эквилибристику на велике показывать надо?
– процедил Даниил, старательно удерживая вихляющийся руль в прямом положении.
Лана непринужденно катила, удерживая одной рукой туго набитый мешок на заднем багажнике, и стараясь сильно не вилять, чтобы не растрясти коробочки с малиной.
– Не переживай, экзамен на велик мы сдаём в
– успокоила она Даниила.
В декабре, когда дожди заменили нормальную погоду окончательно, а по улицам поплыл аромат жареных пончиков, для Ланы и Даниила, в качестве молодой семьи, подошла очередь на квартиру.
Поскольку она работала фриланс, а он вообще учился, ипотека для них пока что была недостижима. Зато бюджетная социальная квартира, половину аренды за которую будет платить государство - вполне.
Новое жилье располагалось в только-только достроенном районе соседнего городка. Округ был цивилизованный, тут даже магазин имелся в пешей досягаемости, что несомненный плюс. Шесть одинаковых домов располагались не ровными рядочками, а под углом друг к другу, так что в окна никто к соседям не заглядывал. Кроме того, судя по посадкам, через пару лет их разделит густая зелень.
У дома, в котором располагалась их будущая квартира, вообще с одной стороны рос почти полноценный лес. По другую сторону густого парка, в паре километров, располагалась районная больница, и Даниил за те десять минут, что они ждали риэлтора, насчитал три сирены скорой.
– Как здесь вообще люди спят?
– удивился он, заслышав четвертую.
– Должна быть хорошая изоляция.
– пожала плечами Лана. Даниил вспомнил постоянный гул машин под окном, на проспекте в Москве, под который он вырос, и удивился собственной новообретенной избалованности. Кто бы подумал, что за два-три месяца в тишине спального района, которая нарушалась только редкими кошачьими воплями, можно до такой степени отвыкнуть от городского шума?
Поездки в поезде не в счёт. Там как раз ожидаешь гомон и суматоху. А дома, как Даниил только сейчас осознал, ему нравилась именно тишина.
Лана оказалась очень тихой, практически незаметной соседкой. То втыкала в свой планшет, то рисовала, то что-то читала, на нем же. Иногда выходила на улицу, погулять пешком или покататься на велосипеде. И его заодно вытаскивала, а то он, признаться, после переезда и тренировки забросил, и двигаться стал куда меньше. Так что если бы не их ежевечерние прогулки, Даниил бы начал заплывать жиром.
Даже сюда, в соседний город, они доехали на велосипедах, несмотря на то, что расстояние оказалось приличным. Километров пять.
После их эпичной поездки за яблоками - раз плюнуть.
Риэлтор, приятная дама бальзаковского возраста с невнятным узлом на затылке, опоздала на пару минут, и долго за это извинялась.
– Ехала из соседнего городка, попала в страшную пробку.
– перешла она почти сразу же на английский.
– здесь инфраструктура куда лучше, трасса рядом, двадцать минут до Утрехта.
– Мы без машины.
– мило улыбнулась Лана.
Вот ведь профессионал. Даже из опоздания рекламу продукту сделает.