Голландка
Шрифт:
— Ну да. Мало того, я тебя еще и переодевал, представь себе. Погоди, не вставай, сейчас принесу что-нибудь.
Под руку в ее ящике первой попалась сине-зелёная пижама из тонкого хлопка с черноглазыми инопланетянами. Даниил отнёс ее девушке и переждал за дверью, то и дело порываясь сунуться и проверить, как там она, не расшиблась ли, и неизменно натыкаясь на ее суровый окрик.
— Устал, да? — сочувственно выдала она, когда он снова подхватил ее на руки и понёс обратно в спальню. Даниил аж споткнулся, но равновесие удержал. — Я, наверное, тяжелая. И как
— Нормальная ты, — парень привычно сгрузил ее на кровать и, проверив, не мокрая ли постель, подоткнул со всех сторон одеяло.
Кажется, ей и правда стало получше. Лана даже подтянулась на руках и села на постели. Даниил поправил подушку, чтобы ей было удобнее. Прямо можно в сиделки идти. Опыт наработан на практике.
— Чаю с малиной или супу? — поинтересовался он. Девушка скривилась.
— А больше ничего в меню нету? И чтобы не апельсиновый сок, — поспешно добавила она. Даниил захлопнул открывшийся было рот обратно. — Что, правда больше ничего нет?
Неподдельное возмущение Ланы его порадовало. Значит, силы потихоньку возвращаются, раз уже может ругаться. Даниил выдержал драматическую паузу, потом расплылся в широкой улыбке и подмигнул расстроенной девушке.
— Если подождёшь час, то будут котлеты. А чай можешь выпить с женьшенем, я цельный корень принёс, сейчас почищу и заварю.
— А это точно съедобно? — уточнила Лана. — Я про женьшень слышала, но никогда не пробовала. Говорят, кисло и горько одновременно.
— Да ладно. С суши, маринованный, так даже остренько! — отмахнулся Даниил. — Ты не переживай, я мёда добавлю, будет сладко.
И убежал на кухню. Готовить.
Лана потянулась всем телом, сползая с подушек обратно на кровать. Она все еще чувствовала слабость, и при вдохе где-то за грудиной побаливало, да и сидеть было тяжеловато, но хоть руки-ноги слушались, в отличие от первого дня болезни. Время в полубреду ощущалось смутно.
Кстати, а сколько она провалялась?
— Дань! — слабо позвала она, но парень оказался в дверях через три секунды, запыхавшись и держа в одной руке нож, а в другой — непонятную серо-бежевую загогулину.
— Что такое? Все в порядке? — он замер, оценивая ситуацию. Лана улыбнулась. Ее герой, рыцарь на белом унитазе!
— Да, извини, что дернула. Просто хотела знать, сколько я так провалялась?
— Почти неделю. В телефоне бы глянула, — пробурчал парень, удаляясь на кухню и, судя по звукам, зверски расчленяя невнятный корешок. Девушка слегка покраснела. Да, мозг, похоже, еще не включился полностью. Такая простая идея, глянуть в собственный планшет или телефон, не пришла ей в голову.
Мысль о том, что все это время он не переставая заботился о ней, менял, судя по всему, белье и ее одежду, и даже — Лана нюхнула подмышку — обмывал периодически, одновременно грела и смущала до безумия.
Интересно, у нее теперь есть шанс на то, чтобы он посмотрел на нее как на женщину? Или Лана теперь для него просто пациентка, как для медицинских сиделок? Этакая немощная старушка?
Она ощупала свое лицо, снова заглянула
Кажется, за время болезни Йоланда успела порядком похудеть. Оно и понятно: на чае и бульоне особо не разгуляешься.
Не успела она провести себе полную ревизию, явился Даниил с дымящейся чашкой в руках.
— Вот, чай из женьшеня. Мёда полбанки, так что сильно кислить не должно. И там еще лимон. Считай, сплошное концентрированное лекарство, — он снова помог ей сесть, заботливо подложил еще подушку, сбегав за ней к себе в комнату.
Лана подула на желтоватую, остро пахнущую жидкость и осторожно сделала глоток. Даниил наблюдал, как шеф-повар за дегустатором. Наконец не выдержал:
— Ну, как?
— Необычно, — Лана почмокала, демонстративно задумавшись. И продолжила после театральной паузы: — Но вроде неплохо.
Парень выдохнул с облегчением.
— Язва. Издеваешься — значит, жить будешь.
— Думал, помру? Не дождёшься, — фыркнула Лана, отхлебывая еще лекарства. На вкус напиток чем-то отдаленно напоминал колдрекс. Лимоном, наверное.
— С ума сошла? Вообще-то я испугался. За тебя, дурында, — Даниил осторожно, будто боялся, что она развалится от одного прикосновения, но все же отвесил ей щелбан по лбу. — Обещай, что больше меня так пугать не будешь. Мне хватило.
— Ничего обещать не могу, — хмыкнула Лана, протягивая ему опустевшую чашку.
— Тогда давай в следующий раз я, а? — с мольбой воззрился на нее Даниил, стискивая тару двумя руками. — Чтоб по справедливости.
— Договорились. Суп заморозь на неделю и болей себе на здоровье. Малину в кипятке я как-нибудь разведу, — повелительно махнула рукой Лана, закапываясь в подушки. Ее неудержимо клонило в сон. Вспышка бодрости очень быстро закончилась, продолжительная болезнь порядком ее ослабила и организм нуждался в продолжительном отдыхе.
— Спи. Я обед доделаю и приду.
Даниил укрыл ее по самые уши и какое-то время прислушивался к размеренному посапыванию. Девушка мгновенно провалилась в сон. Он никогда бы не подумал, что будет так радоваться просто ее ровному дыханию. Без кашлей, хрипов и тому подобной прелести.
Обед или поздний завтрак, судя по времени, он приготовил довольно быстро. Накрыл крышкой, чтобы не сразу остыло, и проверил, как там жена. Та спала, раскинувшись поперёк постели, и вроде бы не потела. Иногда покашливала, но то были просто капли в море по сравнению с недавними надрывными хрипами.
Даниил устало зевнул и привычно устроился рядом с Ланой, бесцеремонно подвинув ее на кровати.
— Эй, ты что делаешь? — возмутилась она в полусне.
— Поздно пить Боржоми, ты уже опозорена по самое некуда, — довольно заявил он, внаглую отбирая половину подушки и устраиваясь поудобнее. — Как, по-твоему, я узнавал, когда у тебя приступ или белье менять пора?
— Значит, мы вот так и спали целую неделю? — вяло пробормотала Лана, кладя голову на его плечо. А чего сопротивляться? Все что мог, он и правда уже видел, зато тепло и надёжно.