Голландка
Шрифт:
Мало ли как там дальше пойдет?
Кроме готовки, Даниил неожиданно всерьёз увлёкся лепкой. Доставка пока еще работала бесперебойно, он слегка подразорился и заказал материала с запасом. Вдруг что потрескается или не понравится — переделывать придётся.
Кто знает, на сколько затянется снегопад? От этих всего можно ожидать. Встанет логистика, может, и почта перестанет работать. А так ему хоть есть чем заняться по вечерам.
Поскольку здание института закрылось, а возить макет живьём туда-сюда нереально, он снова начал фотографировать, только уже не чертежи,
И, как ни странно, преподаватель его не заворачивал. Наоборот.
Здание из глины получалось насколько убедительным, что пару раз Даниила просили положить рядом руку и сфотографировать на телефон: не верили, что это реальный макет, а не фотошоп и три-де-макс.
Ручка с трехмерным принтером, которой он делал прошлую версию макета, тоже пригодилась. Даниил вычерчивал ею прямо в воздухе основу. Эдакий скелет здания.
Получалось пугающе похоже на настоящую стройку.
Прошла одна неделя, началась другая. Жизнь потихоньку устаканивалась, входя в новую, неезженную, колею. Люди привыкали обходиться без общения, ограничиваясь видео сеансами связи для разговора с родными. В магазинах снова появилось все, пусть некоторые продукты и выдавали лимитированно, но никто не мешал прийти за ними еще раз на следующий день.
Даниил, вспомнив запасы у бабушки на даче, набрал долгоиграющих продуктов вроде круп, соли и сахара, малинового варенья и забил морозилку полуфабрикатами.
Убедившись, что морозы не думают отступать, они с Ланой наведались на ближайшее озеро. Осенью там плавали лебеди и гуси, и Даниил периодически привозил им засохший хлеб и булки.
Сейчас бедняги жались в небольшом домике, сооружённом на скорую руку волонтерами. Отопления там не было, понятное дело, но хоть лапы не мёрзли в снегу и на голову холодное не сыпалось.
Место обитания пернатых оккупировали дети и взрослые. Многие голландцы ездят на выходные и каникулы в горы, так что в сараях нашлись санки, лыжи и ледянки. Лана быстро подружилась с группой подростков, и им тоже дали скатиться с горки пару раз на резиновых подстилках. Съезжали по очереди, но один раз запутались, и столкнулись по дороге ногами, устроив в снегу весело смеющуюся кучу малу.
Хоть вокруг и было все ровно, как после утюга, к озеру вёл небольшой склон, местами даже переходящий в обрыв. Там-то и организовали импровизированную горку. Вода промёрзла капитально, многие вытащили заначенные коньки и катались, периодически спотыкаясь на неровной поверхности. Дети и взрослые одинаково радовались редкому явлению в виде снега, наслаждаясь по полной ярким морозным днем, который еще и нежданно-негаданно превратился во внеплановый выходной.
На следующий день Лана, торжествующе хохоча, вытащила из запасов надувной спасательный круг.
Желтый в зеленые листики.
Надули они его дома и поволокли это объемное резиновое изделие к озеру. Даниил сначала по обыкновению стеснялся и делал вид, что вовсе не с Ланой, но, видя, как она пыхтит, — все же круг был большой, хоть и легкий, и нести его было банально неудобно — перехватил у девушки ношу и поволок ее сам.
Горку
Первой их нетрадиционный транспорт решила испытать Лана. Если уж ее выдержит, то Даниила и подавно. Парень уже успел выяснить, что весят они примерно одинаково, так что разницы особо никакой, но галантно пропустил даму вперед.
А он с берега похохочет.
Йоланда устроилась в дырке круга попой и покрепче ухватилась за ручки.
— Давай! — скомандовала она.
— Ты бы еще сказала: «Поехали». И рукой не забудь махнуть, — буркнул Даниил, подталкивая недоледянку к краю горки.
С визгом и гиканьем Лана покатилась, все набирая скорость, вылетела на лёд и со свистом покатилась к противоположной стороне озера. Незадачливые конькобежцы оборачивались на ее вопли и с трудом, но успевали все же увернуться.
На ее счастье, на том берегу ее встретила не промёрзшая земля, а мягкий, еще не утоптанный сугроб.
Тормозить-то, когда ноги торчат вверх, а попа застряла в круге, весьма затруднительно.
Когда обеспокоенный ее полетом Даниил добежал до места приземления, скользя и спотыкаясь, Лана уже успела отплеваться, вытряхнуть большую часть снега из-за шиворота и встретить его с горящим от возбуждения взором.
— Еще! — радостно взвизгнула она, пытаясь вытащить пятую точку из ледянки. Для этого нужно было встать, а на скользком озере сие равнялось подвигу.
Через полчаса они были уже все мокрые — отчасти от пота, отчасти из-за попавшего под одежду снега, зато безумно довольные жизнью.
— Пусть бы подольше морозы простояли, — мечтательно произнесла Лана, когда они возвращались домой. Уже темнело, над головами зажигались фонари и снова завихрившийся в воздухе снег танцевал в их лучах пылинками.
— Было бы неплохо, — улыбнулся Даниил, глядя на раскрасневшуюся жену. Сейчас, с довольной улыбкой и подмороженными щеками, она было чудо как хороша.
Вечером от бабушки Эммы де Ланг пришли неутешительные новости. Точнее, пришли они от матери Ланы, поскольку самой старшей де Ланг телефон в ее комнату не приносили, а мобильником она пользоваться так и не научилась.
— Похоже, бабушка простудилась, — вздохнула Маринда, одним глазом кося в камеру, а другим наблюдая за возящимся на заднем дворе бутузом. Виктор как раз раздумывал, есть ли ему отломанную где-то сосульку или все же не стоит, и в свою очередь поглядывал на маму, ожидая, когда та отвернётся. — Уже второй день температура под сорок. Как бы не воспаление лёгких.
Сердце Ланы сделало кульбит и замерло где-то под желудком.
— Как же так… — растерянно пробормотала она.
— А вот так. Еще чудо, что она раньше не свалилась, — цинично хмыкнула Маринда. — В ее доме все давно уже переболели, да к тому же топят еле-еле. Холодрыга стоит жуткая, а тут еще эта инфекция. Только Эмма все держалась как стойкий оловянный солдатик. Ну и вот. Санитарки говорят, вроде пока справляется. Кашляет, конечно, как чахоточная, но девочки настроены оптимистично.
— В смысле? — не поняла Лана.